Она обернулась. У парадного входа стоял мускулистый парень, половина его лица была украшена витиеватой татуировкой. Завитки и линии узора исчезали под его волосами, такими же черными, как и сама татуировка. Другая половина его лица была чистой. Единственным его украшением была маленькая черная сережка в уголке верхней губы, напоминающая клык, и точно такая же, но белая, торчала в губе с той стороны лица, где была татуировка.
— Кинан не против того, чтобы она была здесь? — Мужчина показал на нее, и Лесли поняла, что она все еще смотрит на него, отчасти потому, что не могла сообразить, как она могла не заметить кого-то такого, как он, стоящего у дверей.
— Она подруга Эйслинн, а в городе находятся нежелательные гости. Ко… — Ниалл запнулся и скривил лицо в ухмылке. — Эйслинн сейчас с Кинаном.
— Так Кинан и Эш не против? — спросил татуированный.
Ниалл сжал его предплечье.
— Она моя гостья, а в клубе сейчас, наверное, никого, так ведь?
Швейцар покачал головой, но открыл дверь и сделал знак низенькому мускулистому парню с самыми невероятными дредами, что Лесли приходилось видеть. Они были густые и сделанные на отлично, свисали гривой вокруг его лица. На миг Лесли даже подумала, что это настоящая грива.
— У нас новая гостья, — сказал швейцар подошедшему парню. За его спиной с громким стуком захлопнулась дверь.
Парень с дредами подошел поближе и фыркнул.
Ниалл скривил рот, так что его улыбка стала похожей на оскал.
— Моя гостья.
— Твоя? — Хозяин дредов обладал низким голосом, таким хриплым, будто он злоупотреблял сигаретами и спиртным.
Лесли уже открыла рот, чтобы возразить против собственнического тона, звучавшего в голосе Ниалла, но Сет положил руку ей на запястье. Она посмотрела на него, и он покачал головой.
Парень с дредами проговорил:
— Мой прайд в…
Сет опять откашлялся.
— Иди и скажи им, — сказал швейцар, открыв дверь и жестом указав дредоволосому возвращаться внутрь, — две минуты.
Они неловко стояли у входа, пока напряжение не стало для Лесли совсем непереносимым.
— Если это плохая идея…
Но дверь вновь открылась, и Сет шагнул в затемненное помещение.
— Пойдем. — Ниалл вошел внутрь.
Она сделала несколько шагов, прежде чем остановилась, пытаясь понять, что сказать или сделать. Те немногие люди, что были внутри, были одеты в странные богато украшенные костюмы. Мимо прошла женщина, чьи руки были увиты виноградными лозами, и казалось, что растение было живым.
Как живые экспонаты в музее.
На паре других посетителей были крылья из перьев, у некоторых были синие лица и зубы неправильной формы — не такие, как съемные вампирские клыки, которые продают на Хэллоуин — у этих каждый зуб был заострен, как у акулы.
Ниалл стоял рядом с ней, его рука снова лежа у нее на спине. Из-за странного голубого освещения в этом клубе его глаза, казалось, отражали свет, а шрам на его коже казался черным рубцом.
— А это нормально, что у нас нет костюмов? — прошептала она.
Он засмеялся.
— Вполне. Это их повседневная одежда.
— Повседневная? Так они из этих, что подражают книжным персонажам? Ну, люди, играющие в ролевые игры?
— Что-то в этом роде. — Сет выдвинул высокий стул. Как и вся остальная мебель, он был сделан из гладкого дерева. При слабом свете казалось, что в этом клубе все сделано только из дерева, камня или стекла — и все, никаких других материалов.
В отличие от грубого фасада здания, внутри клуб вовсе не выглядел злачным местечком. Пол сиял, как отполированный мрамор. Вдоль одной стены тянулась черная барная стойка. Она не была деревянной или металлической, казалось, что она сделана из толстого стекла. Но когда вращающийся свет упал на нее, Лесли увидела, как переливаются вкрапления фиолетовых и зеленых искр. Она разинула рот от удивления.
— Обсидиан, — произнес ей на ухо хриплый голос, — успокаивает клиентов.
Официантка была одета в облегающий костюм, а на ее руках и ногах переливались серебристые чешуйки. Она встала позади Лесли и принюхалась к ее волосам.
Лесли отошла от нее подальше.
И хотя ни Ниалл, ни Сет еще не сделали заказ, официантка принесла им напитки — золотистого цвета вино для Ниалла и пиво для Сета.
— Здесь нет ограничения по возрасту на алкоголь? — Взгляд Лесли блуждал по залу. У всех этих людей в странных костюмах были напитки, хотя некоторые из них выглядели моложе ее. Обладатель поразивших ее дредов стоял с четырьмя другими парнями со светло-коричневыми дредами. Они пили из кувшина, который был наполнен таким же золотистым вином, что пил Ниалл.
Кувшин с вином?
— Теперь ты понимаешь, почему я предпочитаю ходить сюда. Сет не может так расслабиться в «Вороньем гнезде», и у них нет моего любимого марочного вина, — Ниалл поднял свой бокал и отпил, — как и в любом другом клубе.
— Добро пожаловать в «Руины», Лесли, — Сет облокотился на спинку своего стула и махнул в сторону танцпола, где танцевало несколько почти обычно выглядевших людей, — это место гораздо таинственнее всего, что ты когда-нибудь увидишь… если тебе повезет.
Тут же музыка зазвучала громче, и Ниалл еще раз отпил из своего бокала.
— Ты можешь расслабиться по полной программе, Сет. Некоторые из девушек…
— Иди танцевать, Ниалл. Если Эш не даст о себе знать в течение нескольких ближайших часов, нам нужно будет проводить Лесли на работу.
Позади нее Ниалл поднялся. Он поставил свой бокал на стол и показал на танцпол.
— Пойдем потанцуем.
При этих словах Лесли почувствовала, как тихий шепот советует ей отказаться, и в то же время она испытывала нестерпимое желание присоединиться к компании людей в костюмах, которые танцевали просто как сумасшедщие. Музыка, движения, его голос — все это манило и тянуло ее, как будто она была марионеткой с множеством нитей. Именно там, в толпе покачивающихся и движущихся тел, она найдет наслаждение. Танцоров окружало море страсти и смеха, и ей хотелось окунуться в него.
Чтобы выиграть время и успокоить свои нервы, она схватила бокал Ниалла. Но когда поднесла его к губам, он оказался пустым. Она уставилась на него, вертя в руке за хрупкую ножку.
— Мы не пьем это, когда испытываем гнев или страх, — Ниалл положил свою руку поверх ее так, что они оба держали бокал в руках.
Она не испытывала ни гнева, ни страха, это была тоска, но она не собиралась говорить ему об этом. Не могла.
Откуда-то из-за его спины выступила вперед официантка. Она молча наклонила тяжелую бутылку над бокалом, который держали Лесли и Ниалл. С такого близкого расстояния вино казалось густым, как мед. Оно наполняло бокал, переливаясь всеми цветами радуги. Оно соблазняло и пахло слаще и вкуснее, чем что-либо, что ей довелось узнать.
