улыбнулась в ответ. Легко и нежно. От простой улыбки до костей пробрало так что волк взбесился – волю потребовал. Рука дернулась вверх, и подушечки пальцев мазнули по девичьей щечке, лаская нежную, как бархат, кожу.
Влада замерла под его ладонью, словно зайчонок. Облизнулась, привлекая внимание к полным губам, а глаза так и блестят – тоже все помнит. Так, может, ну его к черту?
Герман в полшага очутился рядом и перехватил девочку за талию. Впечатал в себя давая почувствовать, о чем сейчас думает, но когда до сладких губ оставался один только вздох, в спину ударило ненавистное:
- Любимый!
Влада рванула в сторону, и ему пришлось разжать руки.
- Какого хрена ты тут делаешь?! – прорычал, поворачиваясь к Илоне.
Но волчица бровью не повела. Стояла с баулом наперевес и скалила клыки.
- Пришла составить тебе компанию, волчонок, - промурлыкала, не сводя взгляда с Влады за его спиной. – Появиться на встрече без своей законной пары – что о тебе подумают оборотни…
Вспышка ярости обесцветила окружавшее их пространство. Эта тварь вздумала ему указывать?! Волчица побледнела и сделала крохотный шажок назад. И, может, сбежала бы, но между ним вдруг оказалась Влада.
- Ваша пара права, Герман Викторович, - упрямо вздернула подбородок.
Даже у волчицы челюсть вниз поползла, а он и вовсе забыл, что хотел сделать.
- Партнеры оценят, к-хм, крепкие узы. Обычно это благоприятно сказывается на переговорах.
- Крепкие узы? – выдавил буквально по слогам.
Но бесстрашная малышка глаз не опустила.
- Именно так. Пара – показатель не только для оборотней.
Романова бросила на волчицу косой взгляд и, обрывая разговор, направилась к выходу. Илона с победной улыбочкой поцокала следом, а ему ничего не оставалось, как послушать голос разума. Да, пара – это показатель. И охренеть какое ярмо на шее.
***
Зуд под кожей сводил с ума. Желание содрать одежду и расчесаться до мяса отстукивало по нервам сумасшедший ритм, но он даже не дернулся. Не отрывая глаз, следил за невысокой темноволосой девушкой, шедшей чуть в стороне от Ярского и его суки.
- Тварь, - прошипел беззвучно.
Переступил с ноги на ногу и слегка поморщился - мелкая дрянь попала по бедру, и так удачно, что двигаться до сих пор больно.
Ничего.
В этот раз он подготовился лучше. Но, блядь, кто мог подумать, что невзрачная серая мышка на самом деле окажется красоткой? Может, поэтому он получил отказ.
Мужчина судорожно облизнул губы и крепче стиснул лямку рюкзака. Никаких отказов. Ни от одной женщины – он всегда добивался секса, неважно, каким способом.
Но все вдруг пошло кувырком! Тщательно выбранная жертва ускользала, а он не мог отпустить!
- Тварь, - повторил уже громче.
Стиснуть бы тонкую шею до судороги в пальцах, завалить на землю и отодрать во все щели. Девкам нравилось. Таким вот мелким уродкам, благодарившим за любой плевок в их сторону, именно поэтому он и выбирал их. Безотказных. Трусливых…
Они были согласны на все! Кроме некоторых, но с ними шел другой разговор. В нем было больше крови и криков.
Трио скрылось из вида, и только тогда мужчина шагнул из своего укрытия. Опустив глаза в пол, пошел вместе с толпой к залу ожидания.
Рейс только утром. Он не мог лететь сейчас, как бы ни свербело, но в Питере наверстает. Романова никуда не денется,и оставлять ее в живых нельзя. Да и плевать. Это только первый раз трудно, а потом привыкаешь.
Мужчина выбрал кресло в самом закутке и углубился в телефон. Надо будет изучить план отеля. Больше никаких промашек.
Банкетный зал встретил ее сдержанной роскошью и тихим звоном бокалов. Дорого все – начиная c меню, заканчивая небрежным разговором о многомиллионных вещах. Машины стоимостью в несколько квартир, брендовые шмотки от именитых дизайнеров, искусно вылепленные стилистом и хирургом красавицы с хищными глазами и лживой невинностью, и деньги, конечно. Много, всюду, во всех вещах.
Влада тихонько стояла в закутке у колонн и наблюдала за дефилировавшими мимо гостями. Ее стильный бежевый костюм уже казался не таким модным, а серебряная цепочка на шее – верхом аскетизма. Нищебродка! Не могла позволить себе платину? Или хотя бы брошку с бриллиантами?
Не могла, конечно. А ещё очень хотела убраться обратно в номер и провести вечер в ванной, наполненной ароматной пеной.
Она кисла там часа два. Вот сразу после заселения бросила вещи и побежала отмываться от грязи, в которой выкупала ее пара Ярского. Нет, волчица молчала. Делала вид, что игнорирует, но когда альфа отворачивался – смотрела так… Ненависть – это самое безобидное, что мелькало в желтых глазах хищницы.
И сейчас лучше бы держаться к альфе поближе, ведь волчица могла запросто броситься к горлу, а потом рассказать, что глупая человечка сама нарвалась. Ох, зря она вообще затеяла тот разговор в аэропорту. Но когда Герман прикоснулся… Нет, лучше пусть рядом бродит озлобленная сука и бережет ее от греха.
Влада тихонько вздохнула и поискала глазами альфу.
Переговоры должны были состояться на благотворительном вечере, организованном… Влада не знала, кто этот оборотень. Варг Лемман, кажется – по крайней мере, она слышала это имя в разговорах гостей. Американец, наверное…
Краем глаза Влада заметила движение в ее сторону.
Повернула голову и охнула, всей спиной вжимаясь в колонну. Рассекая толпу как ледоколы, к ней шли два оборотня. Одного она знала – тот самый Якут-Чингисхан, с которым беседовал Ярский, а второй…
Влада судорожно сглотнула. Желание провалиться под землю вспыхнуло сверхновой, выжигая все остальные эмоции. К ней приближалась опасность. Хищник в самом диком своем проявлении, и не важно, что он ходит на двух ногах.
Мужчина был очень рослым. На полголовы выше Якута, но немного суше в мускулах. А еще старше и мощнее.
Сила альфы вколачивала в голову раскаленные гвозди и превращала мышцы в дрожащий студень. И надо бы срочно отвернуться, но Влада не могла оторвать взгляда от развитой фигуры и нечеловечески-ярких глаз. Даже не желтые – оранжевые, они полыхали огнем, а безукоризненно правильные черты и смоляные волосы придавали оборотню сходство с дьяволом. Идеальная красота не могла отталкивать, но именно сейчас хотелось отлепить ноги от пола и броситься прочь.
Нет, нельзя! Одно неверное движение - и тебя разорвут на части и раскатают в пыль. На лбу проступил пот. Влада сжала кулаки, буквально на честном слове заставляя себя стоять смирно.
Оборотни приблизились к ней и на
