же идут ко мне в кабинет. Остальные свободны.
Вот, блин, же! Своего имени я не услышала, поэтому пришлось плестись за хмурым пугающим начальником.
Очень быстро стало понятно кого еще коснулась моя участь. Вместе со мной шел мой непосредственный хвостатый начальник Луцер, обаяшка Ил, голубоглазый милашка Нарек и еще один молчун эльф, парочка хмурых демонов и один лучезарный дракончик.
Как только за последним демоном закрылась тяжелая дверь, а Дарен умостил свой зад в удобное кресло за огромным черным столом, он тут же приступил к своей речи:
— Все вы будете входить в специальный отряд, который будет выполнять лично мои приказы, и подчиняться вы будете только мне и королю Деларриону Янтарный Вихрь. Главным назначается Луцер. Остальные места и роли в отряде для вас он определит сам. — большой начальник клюнул подбородком в сторону Луцера. — С сегодняшнего дня вы начинаете тренироваться отдельно от всех, и через месяц я хочу увидеть слаженную команду. Все ясно?
И только я хотела начать возмущаться, что вообще ни хрена не ясно, а потом засыпать демона вопросами, как передо мной выросла баклажановая фигура, одетая во все черное и выдала:
— Я могу узнать какие задания нас ждут?
— Через неделю я подготовлю список первостепенных заданий.
— Я могу взять в свой отряд еще кого-нибудь?
Дарен откинулся на спинку кресла, и его кровавые страшные глаза сверкнули еще зловеще.
— Можешь, но никаких личных отношений в отряде. Ты меня понял?
Луцер как-то понуро уронил голову себе на грудь и кивнул.
Что это значит? Луцеи с нами точно не будет? А второго брата-дракончика тоже?
Мне под кожу вдруг стало проникать понимание того, что сейчас произошло. Я больше не зверушка для тренировки сарказма и юмора, теперь меня хотят отправить в самый центр ада в этом напрочь сумасшедшем мире. А могу ли я отказаться?
Пока я увязла в лихорадочных мыслях, меня уже вытолкали за дверь, а выйдя на улицу, сильная рука припечатала к стене, над моей хрупкой тушкой повисла огромная фиолетовая туша:
— Настя, шутки кончились, ты меня понимаешь? — зашипел на меня Луцер.
Я кивнула, стараясь сглотнуть слюну, но во рту так пересохло, что язык начал к зубам приклеиваться.
— Теперь никто не будет терпеть твой длинный язык, а особенно Дарен. Уяснила? — я снова лихорадочно закивала.
— И ты ничего не должна рассказывать про то, что будет происходить на тренировках или еще где-то, где будет задействован наш отряд. Никому! Поняла?!
Я подняла на него свои глаза, которые сейчас, наверняка, напоминают блюдца и тихо уточнила:
— Ни Луцее, ни Дрею?
Демон кивнул.
Уже к обеду нас отселили от всех в отдельную палатку, которую мы же и соорудили как раз рядом с тем павильоном, где меня когда-то тренировала Луцея.
— До сих пор в голове не укладывается, как вы меня на это уговорили, — все еще причитаю я, заплетая волосы и поправляя свою новенькую белоснежную медицинскую форму перед огромным зеркалом.
За моей спиной терпеливо ждет Аристарх Лебедев, улыбаясь мне своей фирменно улыбкой снисходительного профессора.
Сегодня я впервые буду присутствовать на записи видео со всеми членами совета. А еще сегодня Лебедев собирается говорить на этом видео про меня, а значит теперь абсолютно каждый, кто хоть иногда листает новостные ленты будет в курсе, что я в Шароине, и что я в команде Лебедева. Внутри точно змеи ползают, так все это мне не нравится, но я уже согласилась. И если быть до конца честной с самой собой, я и правда хочу повлиять на все это безумие. Оно должно закончиться и чем быстрее, тем лучше.
— Не волнуйся ты так, Аяй. Тебе просто нужно будет немного постоять. Это совсем не страшно, — Лебедев решил успокоить меня, ну точно, как маленькую, даже руки мне на плечи положил.
— Я готова. Можем начинать, — я мягко освободилась от его прикосновений и развернулась к профессору лицом.
Он кивнул, сделал кому-то жест рукой и вокруг сразу же все засуетились.
Через пол часа я, наконец-то, смогла выдохнуть и стереть со своего лица это дурацкое выражение, словно я сама сюда рвалась.
— Теперь ты должна быть все время на связи, поэтому нигде не оставляй свою таблетку, — он протянул мне новенький магический прибор. — Здесь есть номера всех руководителей любых подразделений. Так же у них у всех, точнее не у всех, этот номер можно использовать в не самых хороших целях, так что советую тебе еще и наложить на него защитные плетения.
Я взяла черную пластину и сразу же засунула ее в карман своей формы. Надо будет не просто защитные плетения наложить, а придумать что-то такое, чтобы эта штуковина была при мне, когда я в обороте.
Сразу после этого увлекательного мероприятия мы с профессором отправились к полевым медикам, где меня всем представили, ну, собственно, и все. Дальше уже шефство надо мной взял мой брат Морель. Как я и предполагала, они с отцом были очень недовольны моими решениями, но они дали военную присягу и не могут ослушаться приказа Лебедева.
Морель взял меня в свою группу. Первую неделю меня ни разу не взяли с собой на вылазки, я лишь принимала пострадавших и переправляла их в госпиталь. Со второй недели наша группа несколько раз обходила поля сражений уже после того, как обе стороны отступали в свои тылы, и мы бродили по развороченной и облитой кровью земле в поисках выживших. Тех, кто погиб уже собирали другие подразделения, и они тоже были уже тут.
Это было самое страшное и ужасное, что я когда-либо видела. Я уже решила, что после работы в госпитале меня ничем не удивить, как же я ошибалась. После каждой такой вылазки я сутки прибывала в каком-то полусознательном состоянии, старательно пытаясь стереть из памяти жуткие картины, буквально заставляла себя сосредотачиваться только на тех, кого нам все-таки удалось спасти и найти еще живыми.
К концу третьей недели я впервые побывала в бою и поняла, почему Морель откладывал это до последнего, и совсем не понимала, как всего дней через десять я смогу сама руководить медгруппой. Но именно тут я поняла насколько правильным был мой выбор, и насколько в правильном месте я сейчас нахожусь. Я окутывала всю нашу группу защитными заклинаниями. А всех раненых я помещала в защитный пузырь, вешая над ним медицинский знак, и отправляла левитацией в медицинские пункты, в которых еще несколько недель назад сама принимала раненых.
А еще было очень
