из самых больших ошибок. По лесу могут ходить только местные, а пришлые сгинут, особенно в темень.
— А вот тут, разве не такая же как Шер-Аштар крепость?
— Это Адира, — объяснил митар. — Она наш оплот на границе с Ринтой. Адира это одна большая корта рыболовов. И через неё не пройти, видишь — горы, а здесь обрывистый берег Вонгилы, там скалы. Так что Адира один из самых наших спокойных оплотов. Но отряд там тоже есть.
Милена хотела ещё спросить, но в библиотеку зашёл феран.
— Роар, — кивнул мужчина.
— Достопочтенный феран, — слегка поклонился тот в ответ.
— Милена, — теперь глава дома посмотрел на неё, — ты пришла в себя?
— Да, достопочтенный феран, — она тоже склонила голову. — Вчера поздно вечером…
— Милка? — Хэла прислонилась к дверному косяку, сложив руки на груди, и как всегда была невероятно бодрой для начала дня. — Доброго утречка, тебе, мёртвая царевна. А я уже хотела проводить кастинг на королевича Елисея, а ты меня обломала.
Девушка залилась краской. Сейчас Хэла скажет что-то по поводу её отношений с Роаром и Милена умрёт от стыда перед фераном.
— Даже не жди, что буду спрашивать, как ты собиралась это делать, — буркнула она, пытаясь понять куда можно себя деть, чтобы не быть под пристальными взглядами мужчин.
— Что значит как? Как в сказке у Александра Сергеича было?
“Господи, Хэла, перестань!” — белая ведьма бросила на чёрную полный мольбы взгляд.
— Нашла бы того, кто может что-нить раздолбать, — внезапно ответила Хэла, и ухмыльнулась. — Хотя вот с этим тут проблем не было бы… вон сколько молодцов о них что хошь сломать можно.
Милена потерялась.
— Царевич гроб раздолбал нечаянно, Милка, — пояснила женщина. — Ты что сказку забыла? Или подумала, что он её целовал?
И тут чёрная ведьма так многозначительно глянула на Роара, что Мила забыла как дышать. А Хэла фыркнула и рассмеялась.
— Пошли, душа моя царевна, завтракать, — махнула она, всё ещё смеясь, оттолкнулась от дверного косяка.
И вот за это Мила была благодарна, потому что иначе ей бы пришлось уходить из библиотеки как-то иначе, а это было для неё огромной проблемой. Ещё раз поклонившись ферану и митару, боясь посмотреть ему в лицо, она вышла следом за Хэлой.
— Что интересного узнала? — спросила у неё Хэла, когда они сидели после завтрака на каменных скамьях возле людской части дома.
— В смысле? — нахмурилась Милена.
— Ну, не просто же так ты с Роаром в карту тырилась, — усмехнулась Хэла.
— А, ты видела? — стушевалась девушка.
— Видела конечно, прям два голубка, огонёчки такие горят, тянуться друг к другу…
— Хэла, перестань! Я просто…
— Да ладно тебе, мне вообще вот дела нет, — и женщина пожала плечами.
— Хэла, я хотела спросить, и прощения попросить.
— Вот второе, как обычно ерундень какая-то небось, — отозвалась чёрная ведьма. — А про спросить — спроси, конечно.
Милена почувствовала, как к щекам прилила кровь.
— Я в лесу…
“Как она может такое сказать? И вообще она может? И боже, какая она ужасная…”
— Ты в лесу… что? — Хэла посмотрела на неё с интересом.
— Там столько всего произошло, — прошептала девушка.
— О, да, весёлая поездочка получилась, не говори! — фыркнула чёрная ведьма.
— Я обнимала ферана, Хэла, — пискнула Мила едва слышно, не своим голосом, решив выдать всё разом. — Прости меня!
Хэла ничего не ответила и никак не отреагировала и белая ведьма решилась поднять на неё взгляд и встретилась с весьма странным выражением лица.
Чёрная ведьма приподняла одну бровь, а на лице её было какое-то странное пренебрежение и может — презрение? На этот раз Мила почувствовала, как кровь от щёк отлила, она испугалась. На мгновение её парализовал страх, жуткий, невыносимый — а если Хэла ревнивая и она сейчас потеряет единственного человека, с которым можно всем-всем поделиться? Вдруг она так же разозлиться, как и Милена, вдруг поведёт себя, как повела она?
— Хэла? — прошептала девушка с обречённой надеждой в голосе.
Но тут Хэла подавилась смехом. Лицо её смягчилось и она рассмеялась, заливисто, заразительно и так открыто. Милена заметила, что на них с интересом смотрят домашние и серые. Но что-что, а вот внимание, мнение и осуждение окружающих видимо Хэлу вообще не волновало. Она смеялась до слёз.
— А мне рассказать смешное? — громыхнул над их головами голос Тёрка.
Милена обернулась, думала, что мужчина стоит за ними, но оказалось, что он был на галерее второго этажа. Пришлось задрать голову, чтобы увидеть
— Тёрк, дорогой, а не скажешь ли, кого мне позвать погулять? — спросила Хэла сквозь слёзы, приходя в себя от смеха. — Раз феран приказал.
— Хэла, ведьмочка моя, да не скажу, любимая! Я сам с тобой схожу, если не против, — улыбнулся он.
— Против тебя? Ты что не с той ноги встал? — покачала головой чёрная ведьма. — Я с тобой за всегда хоть на край света, сердечный мой!
А Тёрк, довольно усмехнувшись, пошёл к ним.
— Хэла, — позвала Милена женщину, потому что так и не поняла её реакцию на своё признание.
— А? — чёрная ведьма глянула на неё, как ни в чём не бывало.
— Я про… — стушевалась девушка.
— Мил, солнышко, ты с ума сошла? Конечно, я теперь тебя, коли руки к достопочтенному ферану потянула, изведу, не поморщусь, — сказала она шёпотом, потом улыбнулась. — Ну, право, детка. Ты чё?
— Просто я… не знаю… он такой… — она снова начала мямлить, потому что слов не находила и не понимала, что именно так её тревожило.
— С ним спокойно, — ответила за неё Хэла. — Ты чувствуешь настроение людей?
— Да, — Милена подняла на женщину обрадованный взгляд.
— Понятно, что тебя к нему потянуло в тяжёлый момент, — проговорила женщина. — Он надёжный и он такой… хм… батя!
— Блин, Хэла, — белая ведьма улыбнулась.
— А нет разве? — поинтересовалась Хэла.
— Да, как папа… — она тяжело вздохнула, потому что внутри разверзлась пропасть воспоминаний о папе. На глаза навернулись слёзы.
— Это вы быстро от смеха к слезам перешли, — отозвался Тёрк.
— Бабы, — фыркнула Хэла, а потом показала на Милену. — Ей срочно нужны отеческие объятия.
— А это не вопрос. Меня не надо лишний раз просить шикарных женщин обнимать! — улыбнулся мужчина, и Милена, вместе чёрной ведьмой, были тут же заключены в невероятно огромные, тёплые и надёжные объятия Тёрка.
Девушка даже понять не успела, но стало хорошо. Она растворилась в эмоциях Хэлы и Тёрка. Таких мягких, как пуховое одеяло. Вспомнилось, что у Милы было такое в детстве. Оно было как облако. Мягкое, воздушное и волшебное.
Когда Тёрк и Хэла ушли, оставив успокоившуюся Милену сидеть на лавке и, как дурочку, улыбаться самой себе,
