из нашей нежити тебя не сдал, – успокоил меня муж. – Отсюда напрашивается вывод, что ты вполне приличная ведьма, Амелия. Окажись ты другой, я бы разочаровался.
Двуколка везла нас за город в район, где мирно ютились небольшие особняки с огородиками. Я подсобралась, страшась спугнуть удачу. Все же я была меркантильной ведьмой. Любовь любовью, а придаваться страстным утехам я предпочла бы в добротном доме на широкой кровати, чем в шалаше на травяном матрасе.
Хотя… окажись Рэиф беден, я бы все равно в него влюбилась. Просто сделала бы все, чтобы сменить лачугу на приличный дом. Ведьма я или как?!
О да, госпожа удача улыбнулась мне во весь рот, продемонстрировав все свои многочисленные белоснежные зубы. Дом просто прекрасен. За прочным деревянным выкрашенным в нежный голубой цвет забором стыдливо выглядывал двухэтажный особнячок с черепичной крышей и высоким дымоходом. Попрыгав от нахлынувших эмоций, я рванула через калитку, стоило Рэифу ее приоткрыть. Далеко не убежала, навстречу мне выскочил огромный мохнатый пес – умертвие с жутким оскалом.
Взвизгнув, я снова вылетела через калитку на улицу.
– Грого, место, – сурово скомандовал муж – Свои! Охранять! Амелия, не бойся – это наш сторож. Пойдем.
Ага, не бойся, да у этой зверюги на морде написано – «нежить особо опасная». Я осторожно заглянула во дворик. Псина сидела у своей будки и косо поглядывала на нового «хозяина».
– Хорошая собачка, – пискнула я и бросилась к дому.
Мой забег сопровождался хохотом мужа и довольным лаем его пса. Ну-ну, лай пока можешь. Мы ведьмы в качестве питомцев, любимых и бесценных, предпочитаем котов. Больших, толстеньких и по возможности наглых. Вот такого я себе и заведу. А еще лучше Мурлыковича притащу, он тебе громкость на гавкольнике быстро убавит!
С этими мыслями я распахнула дверь дом и вломилась внутрь.
Уууу… красота. Высокие потолки! Небольшой коридор и вход в просторный зал. Разувшись, я пробежалась вперед. Милота и красота. Стены, выкрашенные бледно-зеленым цветом. Картины развешаны. У одной из стен стеллажи с книгами. Камин! Большой и с решеткой, а на полочке над ним портретики. Подскочив ближе, я вдруг встала столбом.
Подняв дрожащей рукой небольшой портрет, я обернулась к Рэифу, который наблюдал за мной, стоя в проходе.
– Это мы? – выдохнула я.
Мужчина улыбнулся и кивнул. На портрете был изображен юноша с серьезным лицом и непослушной копной каштановых волос, а на коленях у него, прижимая тряпичную куколку, сидела маленькая девочка с забавными косичками по бокам. Какое-то узнавание кольнуло мое сердце. Я помнила этот день.
– Я называла тебя Лэф, так как не выговаривала «р». Ты принес тогда тортик и сказал, что если я как послушная девочка посижу у тебя на коленочках, ты отдашь мне его, – прошептала я. – Это был очень вкусный шоколадный торт.
– Да, все верно, – подойдя ко мне сзади, Рэиф обнял и прижал меня к своей груди. Я ощутила тепло, идущее от его тела. – Я никогда даже постоянной любовницы не заводил, боялся, что тебе это будет неприятно. Закончив Академию Боевой Магии, я принялся за поиски. Поступил на военную службу и сначала отправился на границу, подозревая, что твоя бабка поселилась где-то там. Потом изучил все ваше генеалогические древо и посетил всех родственников, но никто о вас ничего не слышал. Старая карга додумалась дать тебе имя рода своего прадеда, знаменитого соф Аклаеф. Как же я не догадался тогда проверить и этот род. Отчаявшись, я понял, что единственный шанс тебя найти – это осесть в Академии Магии и Ведьмовства. Твоя бабка слишком тщеславна и слишком горда, чтобы хоть кто-то из ведьм рода соф Туэр и не закончил данное учебное заведение. Это в ее понимании должно было бы стать несмываемым позором. Я устроился сюда и стал ждать. Дождался! – хрипло выдохнул он.
– Как бы ты узнал меня? – откинувшись назад, я сцепила руки на его шее. Так хорошо и спокойно, а также волнительно и интригующе.
– Ежегодно на Осеннем балу я провожаю каждую девушку от дверей до бального зала. Всего пара шагов, но мне бы хватило и этого. И кроме того, не забывай, что я вижу тебя сердцем. Я бы не ошибся, – выдохнул он мне в волосы.
– Но ты не узнал меня сразу, – немного укоризненно буркнула я.
– Ты безумно понравилась мне. Такая милая ведьмочка с невинными глазками. Не храни я в душе образ маленькой девочки, которую обожал братской любовью, я бы, не раздумывая, пустил туда тебя. Но на бал два года подряд ты не приходила. И в этот раз чуть не ускользнула, я успел прикоснуться к тебе в последний момент перед твоим побегом, – признался Рэиф.
– А я влюбилась в тебя сразу, как только ты вошел в аудиторию. Такой суровый, собранный профессор. Так и хотелось расстегнуть тебе пару пуговичек на сюртуке и взъерошить волосы, – засмеялась я вспоминая. – Касс тогда авторитетно заявила, что я втрескалась и лечению это не подлежит.
– У тебя отличная подруга, – подметил он.
– Да, единственная, но зато какая! – пафосно заявила я.
– Это хорошо, у всех должны быть верные друзья, – шепнул он, целуя мою шейку. Я вспыхнула словно факел. Такого я не испытывала никогда. По коже забегали мурашки, вызывая странную трепетную дрожь, которая возникала где-то в самом низу живота, а потом волнами расходилась по телу. Между ног стало как-то мокро и немного дискомфортно. Смутившись, я развернулась в объятиях моего Рэифа и спрятала лицо у него на груди. Мне одновременно и хотелось большего, и было мучительно страшно. Мои руки медленно поползли вверх и зарылись в волосах мужа.
Я не знала, как мне быть. Столь нерешительной я была впервые.
– Ты такая невинная и это очень возбуждает, – выдохнул Рэиф. – Я не стану тебя торопить, потерплю немножко. Совсем-совсем немножко.
Этот возбуждающий шепот и его дыхание на моей коже, смутили еще больше. Мои щеки горели, а между ног заныло в каком-то неудовлетворении. Да что со мной происходит?
– Ты голодна, милая? – спросил он.
– Очень, – пискнула я севшим голосом, имея виду и кулинарный, и плотский голод, пусть как хочет, так и понимает мои слова.
Тогда пойдем, я тебя покормлю. Подхватив под колени, Рэиф поднял меня на руки.
– Ты такая легкая, словно воздушная, – шепнул он. – Даже не хочется тебя с рук выпускать.
Кухня оказалась просторной и обжитой. На столе стояли две тарелочки и фужеры. Это меня немного смутило. А когда, усадив меня на стул, Рэиф вынул из холодильного шкафа запеченную курочку золотистой корочкой,
