посмотрел на эльфйику, как на опасное враждебное существо. Но одновременно с этим, такое прекрасное и желанное, что хочется его обуздать, взять под контроль, вынудить отбросить все негативные помыслы и окунуться в обитель общего наслаждения.
Вот только сейчас, обуздать хотели самого парня. Заставить его вновь безукоризненно подчиняться и трепетать перед хозяйкой. И Годвин вдруг осознал, что Авилине это отлично удалось. Она сумела пробудить в нём те же эмоции, которые наполняли юношу когда он впервые стоял у канатной лестницы. Когда узнал, что в свои восемнадцать лет станет рабом. И до селе их отношения постоянно балансировали между двумя крайностями. Эльфийка умело не давала им скатиться либо в парочку равноправных любовников либо в полноценных раба и хозяина. И ответ, зачем ей это нужно напрашивался только один. Девушка хочет получить отношения с мужчиной, но при этом избавиться от всех минусов в виде измен, ревности и возможного безразличия в будущем. Иными словами воспитать из Годвина идеального партнера.
Бывший гвардеец пребывал в смятении от неожиданной догадки. Ну а Авилина, тем временем продолжала воплощать план по порабощению человека и использованию его в своих похотливых целях.
Уста эльфийки резко приземлились на губы юноши и присосались к ним с неистовой жадностью. Одной ладошкой она надавила ему на шею и заблокировала дыхание. В отличии от нее он уже был практически голый, лишь с рубашкой задранной до плеч. Девушка присела на член парня, зажимая его между двумя лобками. Она заелозила вверх-вниз, создавая поглаживающие движения на поверхности твердеющего конца. Очень быстро под её ласками он дошел до готовности к соитию. Кисть эльфийки ослабила хватку и Годвин громко задышал полной грудью. Из пошлого поцелуя он вырвался с искусанными губами и тут же широко открыл рот, чтобы схватить по больше воздуха. Авилина вела себя грубо, ровно на столько, чтобы в нем копилось возбуждение и не пропадало желание продолжать извращённую игру. Хотя в его положении, выбора особо и не было.
С одной стороны юноше больше нравилась ласковая возлюбленная. С другой строны, нежной эльфийкой он уже не раз насладился и вот такая грубая и властная девушка, выглядела чем-то необычным, неизведанным, и от того маняще-интересным.
Она подскочила на ноги и по быстрому скинула с себя штаны. Дальше Авилина взялась поправлять распушившиеся волосы и вдруг решила, что лучше будет избавиться от этой проблемы на долго. Она спрыгнула к тумбе и достала из выдвижного ящика тесьму зелёного цвета. Ею эльфийка наспех скрепила свою чудесную причёску в один белокурый хвостик. Теперь, длинные острые ушки выделялись по особому. Пара локонов на лбу, оказались слишком коротки и не дотягивались до перевязки. Они остались свисать по бокам от личика, придавая ему утонченности. Парень пораженно уставился на девушку. Прежде она ни разу не представала в таком образе и вот, в одночасье, преобразилась.
Авилина заметила как Годвин пялиться на неё и даже на мгновение улыбнулась.
— У тебя взгляд, как в нашу первую ночь. — сказала она с умеренным удовольствием в голосе — Такой растерянный и милый, что мне аж захотелось тебе отсосать. Но, по твоей вине, у нас сегодня ночь наказания. Поэтому мы займемся другим.
Эльфийка вздёрнула вверх котту, являя свое безупречное тело. Юношу обдало волной мятного аромата, любимого мыла девушки. Хотя она успела и поработать и подраться, большую часть дня Авилина просидела спокойно. По итогу, и без купаний в холодящих речных потоках, от неё пахло великолепно. Парню захотелось поскорей прильнуть устами к худенькой шее и вкусить всю ту нежность, таящуюся на гладкой, будто мрамор коже.
Соски на элегантных грудях торчали на столько твердо, что, казалось, на них можно поставить свечи и дать эльфийке задачу потрахаться, не затушив огонёк. Она воспряла обратно на кровать, столь ловко, что Годвин почти не ощутил её приземления на перину. Сделав пару шагов, она очутилась над связанным человеком и осмотрела его с ног до головы, задерживаясь на интересных ей деталях.
— Кто-то приготовил мне подарок в виде провинившегося мальчика. — сказала девушка с блестящими глазками.
Она аккуратно поставила ступню поверх стоячего члена, наклонила его вверх и надавила. Юноша напряженно стиснул губы, ожидая что это будет некая пытка, но оказалось даже приятно. Авилина ухмыльнулась и немного погладила стояк своей ножкой.
— Думаешь я поврежу ту единственную вещь из-за которой ты здесь нужен?
Парень пыхнул воздухом из ноздрей и забегал глазами, между ступнёй на члене и улыбчивой мордочкой эльфийки. Он не знал обижаться на слова или говорить спасибо, за то, что она его ублажает, а не мучит.
— Ладно, шучу, есть еще кое-что из-за чего ты ценен.
Годвин догадывался о чем идёт речь. В подтверждение его домыслов, девушка начала моститься своими широкими бедрами поверх его головы. Он любил в такие моменты, хорошенько ухватиться за её крепкие ягодицы и по долгу облапывать их, но нынче кисти были связанны и такого удовольствия не представилось. Впереди его ждал по истине тяжёлый и кропотливый труд, но юноша не унывал, ведь стоит ему продержаться до утра и вся его чудная жизнь с красавицей под одной крышей вернётся на круги своя.
Только парень об этом подумал, как розоватая щёлка Авилины упала ему на уста и вдавила в постель с такой силой, что захотелось заскулить. Голая девица задвигала тазом, водя половыми губами в разные стороны. Её живот и груди стали ритмично вращаться на месте. Голубые глазки зажмурились в гримасе наслаждения, а маленький рот приоткрылся, издавая тонкие вздохи.
— Ух! Уф-ф! М-х!
Спустя некоторое время эльфийка откинула затылок назад и, кажется, позабыла обо всем. Её ладони принялась водить вдоль собственного тощего животика, залазить на упругие вершины и сжимать их, дополняя ощущения от оральных ласк. И тут она недовольно свела бровки на лбу и раздраженно произнесла:
— Работай языком! Иначе мы вернемся к ремню!
Годвин, который и без того старался как можно скорее довести девушку до оргазма, зашуршал еще активнее. Он знал, что после мгновений пикового наслаждения возлюбленная может перемениться и позабыть о гневе. Единственное чего он опасался, чтобы она в порыве страсти, помноженном на её нынешнюю развязность, не сломала ему челюсть.
В лесу за окном прозвучал далекий волчий вой. Серебристый месяц заглянул в деревянную комнатку наполненную звонкими, девичьими стонами. Впереди бывшего гвардейца ждало продолжительное трение ушами о
