– Ты столько костров сожгла ради такого дела. Это несправедливо.
Несправедливо представление устраивать, но с этим она позже разберется. А пока о насущном, а то такое чувство, что вокруг сплошной забор, о который она словно баран бьется.
– Если кто-то забыл, – сжала ладони, ощущая, как внутри закипает гнев, – я тоже учусь. Студент не может быть деканом. Никак. Это нонсенс. Максимум старостой. Но с этим и Софрана справится. А нам нужен декан, понимаешь?
И внутри ощутимо стало припекать. Юля мельком подумала, что стоило, наверное, показаться Первому. Что-то странное происходит с контуром. Может, тату подстерлось? Нет, бред. Тогда почему ее снова беспокоят выбросы? Пусть слабые, но их не должно быть. В принципе.
– Все я понимаю, – Фильярг успокаивающе притянул к себе, обнял, погладил по плечу, потом не удержался, поцеловал в шею, и Юля почти сдалась – может, ну ее, эту должность? Тут гораздо приятнее дело намечается.
– Но где я еще найду магиню с даром огня, высшим образованием и со степенью, – Четвертый слегка запнулся на незнакомом слове, – бакалавра? Еще и достойную доверия королевской семьи?
Юля выразительно хмыкнула. Отстранилась. Где этот бакалавр? А где эта королевская семья? Правильно, в разных мирах. Да и какое отношение имеет бакалавр по логистики к местной, заточенной под вулканологию и управление огнем образовательную систему? Здесь даже логистическую цепочку не выстроишь – порталы вне конкуренции.
Но его высочество был неумолим:
– Ты единственная женщина на Асмасе с даром огня, получившая высшее, пусть и иномирное, образование. Первая, обуздавшая огонь. Ассара Шестого высочества. Еще и с даром темного пламени. И опытом работы.
И каждая фраза как приговор: «Быть тебе деканом, товарищ ассара. Видишь – больше некому».
– А если тебя беспокоит совместное обучение с девушками, его не будет. Для ассары разработана индивидуальная программа, чтобы максимально раскрыть таланты Альгара. Да что мы тут время теряем, – Фильярг внезапно решил свернуть агитацию, смотрел он при этом исключительно в вырез ночной рубашки, – брат все подробно расписал, почитаешь потом, – и он кивнул на столик, где лежали бумаги. – Завтра приезжают наставники Шестого. Они продолжат твое обучение.
Юля кивнула. Наставники, значит. Вот оно что, Семеныч. Она-то испереживалась вся, сон потеряла, боясь не оправдать доверие партии, а партия давно уже все решила. Ректор делал ставку на неопытность ассары, мол, загубит девчонка по чуждости своей и дурости дело на корню, но куда ему, ректору, против Третьего? Правильно, только на пенсию в шахматы играть.
Зная товарищей наставников, Юля ни разу не сомневалась в том, кто на самом деле будет руководить первым женским факультетом. Хотела Седьмую сделать номинальным главой? А нет, дорогуша, номинальным деканом будешь ты сама.
Прикрыла глаза, уже слыша в ушах: «Госпожа ассара, подпишете здесь и здесь. Прочитать можно позже. Заодно и потренируетесь, у вас все еще плохо с асмасским.».
Но Третий. Опять Третий. И снова. Чтоб ему манипуляции однажды поперек горла встали. И смог ведь протащить королевских наставников в академию. Для обучения ассары, ага. Внимаем и верим. Верим и внимаем. А потом снимаем лапшу с ушей.
Рванула было к столику, но ее перехватили.
– Нет-нет. Все потом. Дай мне насладиться тобой хоть ночью. Целый день не видел. Соскучился.
Перед «соскучился» и нежнейшим поцелуем в висок устоять было невозможно. И она сдалась. Все потом. Но девочек она в обиду не даст. Ни ректору, ни наставникам.
После бурных ласк Юля лежала утомленная в постели, рядом умиротворяюще сопел его высочество, но сон не шел. Покрутилась, поспорила с ректором – мысленно – и лишь еще больше раззадорилась. Тихонько сползла с кровати, крадучись подхватила бумаги и вышла в гостиную.
Переезд Четвертого в академию привнес много нового в быт ассары. Ректор внезапно озаботился комфортом единственной женщины в академии, и им с Фильяргом выделили целые апартаменты в башне преподавателей – две спальни, гостиная, кабинет и уютная кухня-столовая с шикарным видом на заросший лесом отрог хребта.
Юля прошла в кабинет, поманила к себе световик, стукнула по шару, и комнату залил теплый свет.
– Ну-с-с, – потерла ладони, – посмотрим.
Быстро пробежала глазами по строчкам. Что же… В целом ожидаемо. Третий в который раз подтвердил, что не зря занимает свое место. Юля читала, узнавая о себе много нового. Нет, что она талантлива – давно подозревала, что умна – надеялась, что умеет руководить людьми – догадывалась, а вот то, что ее признали огонь и вода, более того, удостоили какого-то там высокого благословения – даже не думала.
Дальше шла сказка о золушке в асмасской обработке. И хотелось сказать одно:
– Какая я все-таки молодец, – задумчиво проговорила Юля, откладывая в сторону листы. Но Третий все равно зараза.
– Прохладного вам утра, госпожа ассара, – трое наставников прижали ладонь к груди, склонились в поклоне.
– И вам.
Юля, не задумываясь, отразила приветственный жест. Асмас влез в подкорку головного мозга. Скоро она забудет о рукопожатиях и «добром утре».
Да и надиктовывать сообщения маме становилось день ото дня труднее. Ком лжи рос, давя и вызывая чувство вины. Хотелось поскорее признаться, но Юля откладывала признание до возвращения. Вот приедет в отпуск – тогда и расскажет правду.
Оглядела с двойственным чувством наставников. С одной стороны, она рада их видеть, с другой – ей немного не по себе, ведь легендарные воспитатели королевских отпрысков здесь по ее душу. Трое на одну слабую женщину…
– Порадуйте нас, госпожа ассара, вашими успехами, – предложил Ирлан, когда они остались одни в выделенным им под тренировку зале, – весь дворец гудит о ваших несравненных талантах.
Юля помрачнела – товарищи успели ознакомиться с приказом о назначении ассары, оценить тонну лести и теперь горели желанием спустить подопечную на грешную землю, макнув для профилактики пару раз в грязь. Исключительно, чтоб не зазнавалась.
– До нас донес ветер, что вы освоили водную стихию, – приглашающе махнул рукой Шаккар.
– И что у вас прекрасный самоконтроль, – добавил Ульгард.
Юля мысленно послала проклятие Третьему.
Но в целом было чем похвастаться. Она вполне сносно болтала и читала на асмасском. Правда писала все еще с ошибками и не до конца освоила высокий стиль, который здесь использовали для официальной
