так голова раскалывается. Из-за этого проклятого кхассера переполох по всему городу. Какой-то дурак пустил слух, что за его голову назначена награда, а я теперь ношусь из одного конца Асоллы в другой и слушаю всякий бред. Мол там видели зверя, или там. А на деле этот зверь, может быть уже далеко. В долине.
Ким очень на это надеялась. И была готова молиться любым богам, лишь бы Хассу удалось ускользнуть от стражи. Он непременно справиться. Он сильный. Она не знала никого сильнее его.
– У тебя такое лицо, будто ты скачешь по мягким облакам или купаешься в сахарной реке.
Ким смутилась и покраснела.
– Знаешь, я ведь приготовила ему подарочек, – Мелена вытащила из кармана тонкий обруч, до боли похожий на те ошейники, которые раньше носила сама Ким, – Красивый, да? Тончайшая работа. Лучшие мастера Асоллы над ним трудились всю эту неделю. За любое неповиновение он бьет разрядами. Здорово, да? Сделал шаг не туда – удар, ослушался хозяина – удар, посмел косо взглянуть – удар. Я мечтала, что сама лично надену его на шею этому мерзавцу. Замкну и буду смотреть, как он ползает по полу и корчится от боли, пытаясь его сорвать. Как он умоляет прекратить эти мучения и позволить ему сделать вдох…
От проницательного взгляда Мелены не укрылось то, как губы пленницы изогнулись в пренебрежительной усмешке.
– Знаешь, я согласна с Вейлором. Ты слабая и трусливая, – она начала приближаться, – Но внешность иногда бывает так обманчива…
Еще несколько шагов, и Ким оказалась прижатой к стене.
– Мне плевать на тебя с высокой колокольни, но учти, если я узнаю, что ты причастна к побегу кхассера…Я напрягу всех лекарей столицы, чтобы они тебя поставили на ноги после встречи с мастером воспоминаний. А потом надену на тебя этот ошейник, – тихо проговорила Мелена, гипнотизируя холодным, как у змеи взглядом, – и ты проклянешь тот день, когда посмела проснуться посреди зимы.
Кое-как Ким удалось выстоять под этим взглядом и не показать своего страха, хотя все внутри сжималось, а кровь кипела в венах, пульсировала в висках, обжигая изнутри. Было сложно дышать, славно невидимые тиски сжимали ребра, во рту все пересохло.
Правда непременно откроется, и тогда…
Пока лучше об этом не думать.
Мелена отпустила ее и пошла дальше, не сомневаясь, что пленница последует за ней. Через длинные переходы они добрались до той части замка, где Ким еще не доводилось бывать. Здесь не было ни картин, ни шитых золотом гобеленов, не витражей, зато на стенах угрюмые поблескивало оружие: мечи, арбалеты, длинные изогнутые кинжалы. А еще повсюду стояли странные приборы, мерцающие радужными кристаллами. В стеклянных сосудах клубилось цветное варево, что-то булькало, непрерывно позвякивали вращающиеся лопасти, перемешивающие содержимое котлов. Странное место.
Потом они вышли в темный каменный мешок и начали подниматься по узкой винтовой лестнице на одну из башен. Не дойдя пары пролетов до самого верха, Мелена отперла неприметную дверь и завела Ким внутрь.
Это была абсолютно круглая, хорошо обставленная комната, с большой кроватью, затянутой темно-синим балдахином, и выходом на крошечный узкий балкон.
– Это башня Воспоминаний. Увы, комната ожидания для простолюдин нынче занята. Придется оставить тебя здесь.
– И что мне тут делать? – Ким обвела новое помещение тоскливым взглядом.
– Ждать. Перед встречей с Мастером нужно находиться в уединении, чтобы очистить мысли от лишнего и не нахвататься ничего нового. Остаток времени ты проведешь здесь. Еду тебе будут приносить. Наслаждайся отдыхом, пока можешь, – Мелена мрачно ухмыльнулась и ушла, громко провернув ключ в замке.
Ким потеряно осмотрелась по сторонам. Вроде не плохая комната, не бараки и не камера в душном темном подземелье, но все равно тюрьма.
Не зная, чем себя занять, она слонялась из угла в угол, заглядывала в шкафы, большинство из которых оказались или запертыми, или пустыми, потом вышла на балкон и долго смотрела на то, как летние сумерки окутывают шумный город. Как постепенно он затихает, становится мягче и спокойнее. Как на улицах загораются масляные фонари, мягко разгоняя подступающий сумрак.
Наверное, здесь было красиво. Но сердце рвалось в другое место. Туда, где костры до самых небес. Где звучит музыка, пробивающая до самых костей и вибрирующая на потаенных струнах души.
Как ни странно, но в лагере андракийцев, с кольцом на шее, Ким чувствовала себя более свободной чем здесь.
Она была измучена. В голове роились миллионы мыслей, вынуждая стискивать виски, чтобы хоть как-то погасить нарастающий гул. Не выходило. Слишком много всего произошло, чтобы делать вид, что все идет как обычно.
Этот день перевернул все с ног на голову. Разбил иллюзии, заставил выбирать и действовать. Может завтра станет лучше? Может, надо просто поспать, и тогда мир перестанет казаться таким сложным?
Ким плюхнулась на кровать прямо в одежде, подтянула к себе мягкую квадратную подушку. И закрыла глаза.
***
Проснулась она спустя несколько часов, словно от толчка. Сев на кровати, Ким настороженно прислушалась.
На улице стояла глубокая ночь. Сквозь распахнутые балконные двери в комнату лениво струился свет бледной луны, тонущей в рыхлых облаках. Так тихо…что стало жутко. Город спал, и единственным звуком, оглушающим в тишине, было биение ее сердца. Оно нарастало, становилось неровным, болезненным…Как у маленького зверька, который чувствует, как кто-то большой и страшный притаился между деревьев и выжидает момент, чтобы напасть.
До рези в глазах она всматривалась в темные края комнаты, пытаясь убедить себя, что это просто беспочвенный страх, что тут никого кроме нее нет. Но ощущение чужого взгляда усиливалось с каждой секундой. Ей уже чудились шорохи и чье-то хриплое дыхание.
Тонкие шторы, чуть заметно колыхались на ветру, ленивые тени едва различимо скользили по потолку, и прятались по углам, как живые.
…Одна из них, та, что притаилась напротив кровати, казалась темнее всех остальных. Словно чьи-то очертания, прикрытые коварной тьмой.
Просто кажется. Просто страхи разыгрались. От постоянного недосыпа и натянутых до предела нервов. Надо просто спать дальше, и на утро все это исчезнет.
Ким опустилась обратно на подушки, обняла одну из них, но вместо того, чтобы закрыть глаза и попытаться заснуть, продолжала смотреть.
Минута, две, пять… Тень шевельнулась.
Ким зажмурилась, что есть сил, пытаясь отогнать наваждение. Потом открыла. Тень исчезла. А может быть ее никогда и не было.
Девушка надсадно вздохнула, перевернулась на другой бок и замерла.
В балконном проеме, четко обрисованный лунным светом, возвышался огромный черный силуэт. И прежде, чем Ким успела хотя бы пикнуть, он ринулся к ней, придавил к кровати, зажав рот рукой.
– Тихо! –
