− Живых кроме нас здесь нет, − моя магия почувствовала бы, если бы это было не так.
− Когда ты так говоришь, мне становится еще страшнее.
− И опасности нет тоже. Но мы знаем не все тайны этого мира. Призраков не существует. Но куда уходят люди после своей смерти? Исчезают навсегда, или часть их остается в том, что их прежде окружало? Также, как и в тех, кто их раньше знал и любил.
− Думаешь, это прикосновение − знак, который хочет подать нам профессор?
− Я думаю, что нам не стоит задерживаться здесь надолго. Как бы романтично в своей уединенности это место не выглядело, − Дэсмонд слабо усмехнулся. − Но осмотреть дом перед уходом необходимо.
Пыль и темнота. Ими были полны остальные комнаты старого дома. Если что-то и скрывалось здесь, то это было очень давно. Потому что сейчас дом был пуст. Книги и записи в первой комнате были единственными предметами, которые мы смогли обнаружить. Все вокруг говорило о том, что мы первые за много лет, кто потревожил покой этих стен. И что их хозяина уже давно не было на свете.
Вернувшись в кабинет, я подошла к столу, поверхность которого покрывали книги вперемешку с рабочими блокнотами профессора Сплендери. Насколько я могла судить, книги это были самые обычные, те, которые свободно продавались в книжных лавках и не скрывали в себе тайных знаний. Многие из них были учебниками по теории магии и магической материи.
Стараясь не надышаться пылью, которая все здесь покрывала, я осторожно разложила книги и тетради на две большие стопки. А затем бегло пролистала последние. Все страницы в них были испещрены формулами, многих обозначений в которых я не знала. Нужно было быть самим профессором Сплендери или его учеником, которого у него, насколько я знаю, не было, чтобы разобраться в них. А потому забирать их все с собой сейчас не было никакого смысла.
Все, кроме той тетради, которая лежала на самом верху, и которую я обнаружила в первую очередь. В ней формулы перемежались с целыми абзацами текста. Написанного, впрочем, так мелко и неразборчиво, что потребовался бы не один день чтобы разобрать его целиком. Мое внимание привлекла нотная линейка, расчерченная от руки на последней странице тетради. На нее было нанесено несколько тактов, просто ноты, без обозначения длины звуков. Обрывок мелодии, которую, как мне показалось, я уже когда-то слышала, но не могла сейчас вспомнить где.
− Нам пора, − Дэсмонд подошел ко мне, беря меня за руку, и я закрыла тетрадь, забывая о ее странном содержимом.
Крепко сжимая тетрадь в одной руке, а другой держа мужа за руку, я вышла за порог дома, возвращаясь из его темноты в полный солнца осенний день. Пока мы возвращались к экипажу, ждавшему нас у придорожной гостиницы, я ни разу не обернулась, чтобы посмотреть на дом. Хотя и очень хотела это сделать. Но боялась. Потому что мне казалось, что этот старый дом здесь ждал только нас. И теперь, когда это ожидание было окончено, он уйдет во тьму небытия, растворившись в вечности вслед за своим хозяином.
− Пообещай мне кое-что, − Дэсмонд пристально посмотрел на меня, когда мы вернулись в экипаж, чтобы продолжить путь. − Никогда не заходи в незнакомые здания без меня. Особенно в такие, как дом профессора.
Дома у дороги могут скрывать в себе что угодно. Быть ловушкой для усталых путников. Воротами в мир, откуда нет возврата. С помощью магии можно сотворить разные, порой чудовищные вещи. Тебе не нужно об этом знать. Просто пообещай мне, что не будешь рисковать собой. Не будешь даже близко подходить к местам, которые покажутся тебе странными. Магический зов − страшная вещь, которая может действовать на большом расстоянии и которой очень трудно сопротивляться.
− За кого ты меня принимаешь? − обиженно ответила я.
− За свою любимую и единственную жену. Случись что-то с которой, меня не станет тоже. Ты же не хочешь для меня такой судьбы?
Я покачала в ответ головой, прижимаясь губами к губам мужа, стирая наш страх друг за друга поцелуем.
Экипаж увозил нас все дальше на юг, в сторону Лючеррино, туда, где располагалось поместье моей семьи.
Тогда я еще не могла знать, что в моих руках оказался обрывок тайны, погребенной когда-то под слоем пыли в темноте заброшенного дома.
23
Лючеррино был точно таким же, каким я его помнила. Как будто не было этих пяти лет разлуки. Наш экипаж медленно ехал по улицам, на которых меня встречала все та же размеренная жизнь небольшого городка. Городка, где все всех знают. Подумав об этом, я с облегчением вздохнула, вспомнив, что подаренные Дэсмондом серьги скрывали мой истинный облик. Ведь Корнелия Димопулос, которая жила здесь когда-то, должна была считаться умершей. Во всяком случае, бабушка должна была устроить все именно так.
Вспомнив о тех, с кем я была так несправедливо рано разлучена, на моих глазах выступили слезы. Но я решительно стерла их, потому что сейчас было не время и не место предаваться печали и скорби. Экипаж уже замедлял ход и вскоре должен был остановиться на площади возле ратуши.
Дэсмонд предупредил меня, что мы приедем в Лючеррино с официальным визитом от управления магии. Он будет представлен как старший инспектор отдела учета магических аномалий, а я − как специалист отдела магического документоведения. Тогда я только хмыкнула, представив грозного главу управления магии в роли старшего инспектора. А потом подумала, что в вопросе бюрократических формальностей этот самый старший инспектор может быть куда более страшен, чем глава управления, перед которым обычно стоят задачи несколько другого масштаба, чем проверка документации вплоть до последней запятой.
Не успел наш экипаж остановиться у здания ратуши, как я увидела, что к нам спешит на встречу сам эр Симони, мэр Лючеррино.
− Эр Лэнгтон, эрита Фальконе, счастлив приветствовать вас в гостеприимном Лючеррино.
Насколько я помнила, мэр всегда был добродушным и приветливым человеком, но его сегодняшняя излишняя жизнерадостность давала возможность заподозрить, что дела в отделе, в который мы приехали с инспекцией, идут не так хорошо, как мэру бы хотелось.
Еще во Френце Дэсмонд сказал мне, что в Лючеррино он представится другим именем. Лэнгтон была девичья фамилия эры Новиты, которой он пользовался в ситуациях, подобных сегодняшней. Что до моего имени, то никто в Лючеррино не знал его, поэтому я не видела опасности в том, чтобы пользоваться им и дальше.
− Рад встрече с вами, эр Симони. − Дэсмонд был безукоризненно вежлив, и это заставило и без того волнующегося мэра занервничать еще больше. − Надеюсь, вы не будете возражать, если мы не будем попусту тратить время и сразу отправимся в отдел по контролю магии, ради проверки работы которого мы и приехали. Могу я рассчитывать на то, что заведующий отделом уже ждет нас?
Надо было сказать, что в таком небольшом городке как Лючеррино не было отдельной службы магического контроля. Отдел, занимающийся вопросами, связанными с магией, находился в ведении мэра и располагался непосредственно в ратуше.
− Разумеется, эр Лэнгтон, как пожелаете. − глядя на невысокого полного мэра, утирающего покрасневший лоб платком, было понятно, что на самом деле такого развития событий он желал меньше всего. − Однако с прискорбием вынужден сообщить, что заведующего отделом сейчас нет на месте. И в отделе… Впрочем, вы сейчас сами все увидите.
Идя вслед за эром Симони по коридорам ратуши, я ожидала, что, в помещении нужного отдела нас встретит настоящий беспорядок. Столы и стулья будут опрокинуты, книги и папки сброшены со стеллажей, и все это будет покрыто ворохом рассыпанных бумаг.
Но все оказалось в точности до наоборот. В большом зале, в котором располагался отдел, занимающийся магическими вопросами, царил идеальный порядок. С тянувшихся вдоль стен рядов стеллажей на нас смотрели ряды учетных книг с подшитыми в них документами. На рабочих столах не было не пылинки. Все здесь выглядело очень похоже на наш отдел стенографии в управлении магии. Для полного сходства на рабочих столах не хватало только магографов. Впрочем, один такой здесь все-таки был, стоящий у дальней стены зала.
