— Когда всё было уже уговорено, Король Базиль внезапно изменил своё решение: захотел отправить другого сына. Потом вознамерился и вообще прислать четвёртого — младшего. Эта кутерьма с письмами и согласованиями так затянулась, что мне нечего было сказать ни вам, ни Лучиане. И когда мне сообщили, что Лайонэл пересёк границу, я успокоился — решил, что всё наладилось. Но теперь понимаю, что стоило бы проверить, каким образом он вообще занял место принца-делегата. Наверняка не с дозволения отца.
Я слушал, не смея прерывать содержательный монолог, и когда Король замолчал, ещё несколько минут переваривал всё, что узнал. Ситуация оказалась крайне неприятной, но очевидно, винить в ней только себя мне не стоило.
Мы с Его Величеством ещё около часа обсуждали, в каком свете выставить всё произошедшее, чтобы моя кандидатура в женихи выглядела самой выгодной. В итоге получилось, что Лайонэл — жуткий злодей, принцесса — невинная жертва, а я — её благородный спаситель. Именно такую версию сплетни шпионы понесли слугам и придворным.
А я на следующее утро отправился назад, в летний дворец, чтобы рассказать обо всём Лучиане.
Не чувствуя веса собственного тела, я взлетел по лестнице и вошёл в гостиную её покоев. Но тут же замер, заметив её холодный и отстранённый взгляд.
— Итак, что вы будете делать, граф? — безучастно спросила она, опершись на оконную раму. Взгляд её блуждал где-то вдали, по линии горизонта, а закатное солнце всё так же ласковыми исками плясало на волосах.
— Что вы имеете в виду, Ваше Высочество? — уточнил я, подходя ближе к Лучиане.
— Повитуха, которая… проверяла меня, — голос принцессы дрогнул, но она быстро вернула на лицо равнодушную маску, — рассказала о планах отца. Я больше не наследница короны, вам незачем на мне жениться.
Только сейчас я понял, что Лучиана все эти дни терзалась теми же сомнениями, что и я: думала, люблю ли я её или ее титул. И сейчас ее безжизненный голос и покрасневшие от недавних слез глаза лучше любых слов убеждали меня — она действительно любит.
Я взял принцессу за плечи и мягко развернул к себе. Посмотрел в глаза и обнял ее со всей нежностью, на которую был способен.
— Я люблю вас, Лучиана, я буду вашим мужем, если вы всё ещё того желаете. У меня есть деньги, и даже если бы ваш отец в самом деле лишил бы вас короны, вы никогда и ни в чем бы не нуждались. Но я говорил с Его Величеством. Он одобрил нашу помолвку.
Эпилог
Венчание в храме, шумный бал, поздравления придворных и Армандо, который стоял до неприличия, до мурашек близко — всё это Лучиана вспоминала с трудом, подробности поздравлений, танцы и тосты тонули будто в вязком тумане.
Сейчас, когда все закончилось, она сидела в кресле новых покоев, подготовленных специально для новобрачных, и разглядывала тонкое золотое кольцо, усыпанное капельками сверкающих в лунном свете бриллиантов.
Сквозняк касался её нежной кожи, не прикрытой ничем, кроме белой кружевной сорочки. Лучиана сжалась, но не знала, правильно ли будет сейчас укутаться в тёплый плед, или мужа нужно дождаться именно в таком виде.
В общих чертах Лучиана представляла, что её сегодня ждёт — видела описания процесса в медицинском атласе, да и матушка кое-что рассказал, пока горничные снимали с молодой жены пышное белое платье. Но от знания легче не становилось. Когда открылась дверь, и в комнату вошёл Армандо — такой же уставший, как она сама — Лучиана вздрогнула.
Граф — вернее, теперь уже кронпринц Сьерра-Ромэро, снял чёрный плащ, расшитый древними рунами — обязательный атрибут любого жениха — и дёрнул плечами, почувствовав, как неприятный холодок пробежал по шее.
Заметив, что Лучиана сжалась в кресле, он тут же подошёл к ней и накинул на хрупкие плечи шерстяное покрывало. А потом подхватил её на руки и сел в кресло, так что принцесса оказалась у него на коленях.
Молодая жена по наитию прижалась к широкой груди и уткнулась носом в горячую шею мужа. Крепче обняв Лучиану, Армандо почувствовал, что она дрожит.
— Тебе нечего бояться, — прошептал он на ухо любимой, аккуратно касаясь распущенных волос.
— Насколько я знаю… это больно, — тихо ответила принцесса.
Армандо опустил на неё взгляд и с улыбкой отметил, что вся холодность и уверенность разом куда-то делись. Теперь на его коленях трепетала юная, нежная невинная красавица. Обнимая тонкую талию под ничего не скрывающей сорочкой, новопосвящённый принц чувствовал дикое желание, но прежде, чем его показать, собирался успокоить жену.
— Нет, не будет. Если будешь мне доверять, — прошептал Армандо и нежно поцеловал Лучиану в висок. Она вздрогнула, но не отстранилась, а доверчиво прижалась к мужу ещё сильнее.
— У нас теперь много времени, мне нет нужды тебя насиловать. Я хочу, чтобы ты мне доверяла, чтобы могла полностью расслабиться рядом со мной, — Армандо слегка прикусил тонкую мочку нежного ушка и почувствовал, как принцесса расслабляется в его руках.
Не сдержавшись, притянул её к себе и долго целовал, осторожно поглаживая бёдра под сорочкой, а потом рывком поднялся, подхватив любимую на руки и понёс её к кровати.
