class="p1">“Скромно. А ты не боишься, лучший ты наш, что вас тут же заутюжат с орбиты, как только станет известно о нападении на нас?”
“Не слишком. Мы уже отыскали для себя более предпочтительных покровителей. А теперь, я думаю, пришло время…”
Их маленький мужской разговор был прерван самым неожиданным, как минимум для Лёхи, образом. Он уже говорил про стальные яйца, да?
— Прекратите! — Линда, склонившаяся над персиковым моллюском, поднялась на ноги одним быстрым, решительным движением, и нажала несколько символов на процессе-индикаторе. В лаборатории, поддерживающей основные функции за счёт встроенного автономного мини-генератора, замигал подозрительный красный свет.
Лаборанты затряслись, кто-то заскулил.
Дверь заблокировалась, едва не перерезав пополам парочку подчинённых моллюска-собутыльника.
Линда вздохнула, небрежно смахнула несуществующую пылинку и встала прямо напротив собутыльника.
— Перевод был бы кстати, — бросила она через плечо.
Лёха подумал, что уже её почти обожает.
— Итак, — сказала док Линда светским тоном, встав напротив собутыльника и неотрывно глядя ему в самый большой глаз, — господа и дамы, я могу не понимать детали, но вполне улавливаю контекст. Вы, уважаемый… я встречала много таких, как вы. И я в достаточной мере знаю, каким языком с вами разговаривать. Языком силы. Только он вам доступен, только его вам подобные, к какой бы расе ни относились, понимают. На нём я и буду с вами говорить. Сейчас у вас, уважаемые, есть два варианта: вы оставляете в покое и нас, и своих соотечественников, что бы вы с ними ни делали, а после спокойно уходите. Это вариант раз. И вариант два: мы все сейчас отправляемся к праотцам вместе с лабораторией. Дружной, тёплой, слаженной командой. Итак, что вы выбираете?
Повисла тишина.
“Понял?” — уточнил Лёха.
Собутыльник утвердительно шевельнул усом.
— Я рассчитываю, что вы для него всё переведёте, — заметила Линда.
— Он и так понимает. Очевидно, он может улавливать… что-то вроде телепатии.
— Как замечательно. Вы совсем не нашли повода сообщить мне об этом раньше?
— Сам не знал.
Линда пренебрежительно хмыкнула. Лёха даже морщиться не стал: что уж там, заслужил.
— Что же, это всё упрощает, верно? — уточнила док с ледяным спокойствием. — Если вы понимаете меня, способны на телепатию, то знаете: я сделаю то, что обещаю. И отменить взрыв без моей на то воли вы вряд ли сможете, слишком сложный процесс. Так что скажете? Внимательно подумайте. Внимательно, но недолго. И учтите: моё убийство не поможет. Вы всё равно взлетите на воздух. Итак?
Собутыльник застыл, слегка шевеля усиками. Лёха, снова прокрутив мысленно все разговоры с собутыльником, начал подозревать, что, возможно, усы каким-то образом участвуют в процессе улиткотелепатии.
Но это неточно.
Глаза собутыльника придвинулись к Линде, рассматривая её. Потом медленно повернулись к Лёхе.
“Интересный экземпляр, — заметил он, — забавные условия. И не самый лучший день, чтобы умирать.”
“Точно, — ответил Лёха, — погодка подкачала. И вообще, это умирание — по всем фронтам плохая идея.”
“Я выдвину встречные условия, — продолжил собутыльник. — Думаю, мы сможем прийти к соглашению в этом. Если вам так нужны эти для опытов, то забирайте. Тем не менее, вы улетаете и не возвращаетесь. Считайте, что контакт не состоялся. Наши союзники оповестят вас о дальнейшем.”
“И какой же будет официальная версия, интересно?”
“Не думаю, что это твоё дело. Решай.”
Лёха вздохнул. Он был готов поставить свою задницу на то, что их выставят похитителями, инопланетянами из комиксов, нагло укравшими детей на опыты. Но бобриное чутьё ему подсказывало, что персика с товарищами в любом случае прикончат, если их тут оставить.
“Хорошо, — сказал он, — сделка. Но мне нужны гарантии.”
“Я дам тебе своё слово!”
“Извини, не котируется. Нет чего-то более существенного?”
“Например?”
“Мы закроем тебя и твоих парней в лаборатории.”
“И взорвёте её?”
“Нет. Не притворяйся, что не видишь в моей голове.”
“Мысли не могут быть доказательством.”
“Мы отключим систему самоуничтожения. И, в любом случае — или так, или никак.”
Собутыльник ещё немного подумал.
“Хорошо, — выдал он в итоге. — Мне немного жаль убивать такие интересные экземпляры, как вы, потому я побуду добрым. Идите. У вас есть время… Немного времени. Но, если вы слишком задержитесь, я передумаю. И на этот раз позабочусь, чтобы вы стали обедом.”
“Договорились,” — вздохнул Лёха.
В любом случае понятно, что ничего лучше им ни при каком раскладе не выторговать.
— Мы уходим, — сказал он доку Линде. — Условия такие…
— Хорошо, — поджала губы она. — Первыми выходят лаборанты и пострадавшие моллюски. Вы за ними. Только после того я отключаю систему. Я иду последней.
— Нет уж, — хмыкнул Лёха. — Вместе так вместе. И приготовьтесь: в сторону корабля придётся бежать очень быстро.
— Да уж понимаю.
Лёха кивнул и через вирт отправил Владимиру основную инфу.
“Надо спешить,” — сказал он.
*
“Надо спешить”.
Мал в жизни не стал бы ничего возражать по поводу этого утверждения: со станции надо было убираться, и чем скорее, тем лучше.
“Обстановка?”
“Мы идём. С нами моллюски. Заберём их с собой.”
Это ещё что за новости?
“На опыты, что ли? Слушай, ты что, успел трахнуться с Линдой в подсобке, она тебя покусала, и исследовательный зуд передался половым путём? На кой нам эти моллюски?! Что мы с ними делать будем? Устраивать зоопарк? Так мне Бори с Нэллой хватает, за глаза притом. Спасибо, больше не надо!”
“Они не животные, сам же знаешь.”
“Боря с Нэллой? Технически да, но иногда мне кажется…”
“Эта твоя Вика права, ты и правда разошёлся. Моллюски не животные, юморист ты мамкин!”
“Ну так тем более! Ты не можешь просто забирать их и куда-то везти, сам же прекрасно знаешь! По всем законам разумные существа не могут быть куда-то просто так перемещены. И я уверен, уж ты-то понимаешь причины для таких законов.”
Бобр на этот раз ответил не сразу, а через небольшую паузу сбросил внутреннюю вирт-запись.
“Слушай, тут их убьют. Вот, прокрути быстро! И скажи мне, как их тут оставить. Мы оба видели по жизни, как играют в такие игры. Да, им будет тяжело вне родной планеты, но там, по крайней мере, у них будет шанс. Я постараюсь продавить, чтобы они не сгинули навсегда в лаборатории или что-то в этом роде.”
Мал задумчиво хмыкнул.
Пожалуй, ещё полчаса назад он забраковал бы эту
