подошвой скафандра. Черные глаза моего противника полыхнули яростью. Я улыбнулась, довольная произведенным эффектом, и тут же подавила в себе лишние эмоции. Чувства мне сейчас нужны были лишь для того, чтобы максимально ослабить этого иллу, а не уподобиться ему. Моя улыбка заставила уголок его губ дернуться в намеке на презрение.
Я сложила руки за спиной, чуть склонила голову набок и вздернула подбородок, насмешливо изучая его тяжелый взгляд. И тут, к моему несчастью, разум иллы прояснился. Видимо, догадка все же пронзила тот ком ненависти и злости, в который превратилось его уной, и вернула ему способность воспринимать реальность достаточно здраво. Эгон выпрямился и улыбнулся мне в ответ, а после всякие эмоции покинули его существо, он поспешно отступил, отразив мой первый удар. Напала я еще до того, как улыбка сошла с его лица, - мне-то не требовалось приводить уной в нормальное боевое состояние.
От второго выпада он увернулся, мои пальцы прошли в паре сантиметров от его шеи. Но этот удар был не более чем видимостью – моя мать придерживалась новаторских идей не только в политике, но и в тактиках боя ирра, о чем этот илла, судя по его реакции, не подозревал, - за вторым ударом последовал третий, и он достиг цели. На мгновение я ощутила тепло кожи на виске иллы, и движение его потока укта остановилось. Потеряв четкость зрения, Эгон отскочил, на выдохе попытался сбить меня ударом ноги. Тщетно. Я ушла в сторону, и тут допустила ошибку, слишком отклонившись вправо, упустила возможность начать серию каргаа, эффективность которой мама довела до совершенства. Вместо этого я зашла за спину Эгона и едва не получила блокировку потока тегеле слева, зато убедилась, что классическую тактику боя ирры этот илла знает на зубок.
Я отступила. Первый этап схватки завершился в мою пользу – противник фактически ослеп. Что следующее? Уши? Пожалуй, что так. Мама изменила всего восемь серий и добавила двадцать вариантов ударов. Придется комбинировать только их. Эгон, стоял напротив меня с закрытыми глазами и сосредоточенно вслушивался в окружающее пространство. Его ноздри раздувались, и, возможно, мне показалось, но это было не столько из-за желания ориентироваться на запахи, сколько из-за все тех же лишних эмоций. Стоило проверить догадку.
- Зачем? – тихо спросила я.
На его скулах заходили желваки, а, значит, я угадала.
- Что сделал тебе мой ийнэ, эомелии?
Ответа я не получила, усиления желаемого эффекта тоже, но отступать не стала.
- Что сделал тебе народ Тала, что ты пожелал отравить их?
Губы Эгона дернулись – он сдержал возмущение.
- Что сделали тебе люди? – вкрадчиво добавила я, не скрывая своих намерений вывести его из равновесия. Он и так знает, чего я добиваюсь, так почему бы не попробовать сыграть на этом?
- Ты не слишком профессионален в эмоциях, илла. Зато увлечен игрой в вершителя судеб. Разве дети Эоруум убивают? – я усмехнулась. – Разве ты Кара-Бэору после содеянного?
- Зря стараешься, - прошептал илла Эгон, и на этом перерыв закончился.
Он подался ко мне, совершая обманный маневр серии уйя, известный еще прадедам, я приготовилась защищать голову и торс, но илла вдруг отступил, и тут же сделал еще один обманный выпад из другой серии, и тоже не завершил, затем из следующей – складывалось впечатление, что он по учебнику идет, только не заканчивает. Я была занята лишь тем, что уворачивалась, а все силы разума уходили на попытку предсказать дальнейший ход схватки. Какую серию он завершит? И будет ли, действительно, соблюдать учебный порядок? Я тратила свои ресурсы крайне неэффективно. Слепой илла вел, а я оборонялась – не так сильна оказалась ирра. И стоило мне подавить неуместное недовольство собой, как разум нашел интересный выход. Немного опасный, пугающий для зрителей, но, на мой взгляд, вполне подходящий. Главное, сыграть хорошо, не вызвать подозрений.
Я едва слышно неровно вздохнула, провоцируя Эгона перейти к кульминации. Сработало. Он нарушил очередность серий: финальным броском оказался илим, что в определенном смысле сыграло мне на руку, но могло и погубить. Я рисковала неоправданно – это плохо. Это чудовищно. Иска могла потерять мать даже толком не познакомившись с ней. В свои двадцать два я приняла крайне паршивое решение, и ошибку больше не повторяла.
Эгон был слеп и только поэтому мне удалось его обмануть. Прикосновение его пальцев к моим вискам причинило адскую боль, но не задело те самые, нужные точки. Потоки всех пяти основных чувств не пострадали. Издав невнятный хрип, я отшатнулась. Лицо иллы Эгона тут же окрасило превосходство. Он поверил и позволил эмоциям прорваться, ведь по его мнению я не могла слышать или видеть этот непрофессионализм.
Имитируя сбивчивое дыхание, и вязко ворочая языком, я кое-как прошипела:
- Убийца и трус.
- Кажется, я немного промахнулся, - надменно усмехнулся Эгон, но я теперь слеп, это допустимо.
Абсолютно поверил, а потом сделал то, на что я так рассчитывала, признался:
- От имени Хриса, что ведет Второй род, - прошептал он едва слышно, - ступай вслед за своей матерью. Я был последним тала для нее, стал последним и для тебя.
Не дожидаясь смертельного удара, я применила поток тегеле против этого серийного убийцы, и он рухнул на траву. В груди клубился сгусток непонятной эмоциональной пустоты. Я занесла ногу для болезненного, кровавого удара и замерла, совершенно дезориентированная. Зачем я хочу покалечить противника? Прикосновение Эолуум, гуманное и уводящее за Черту, – вот все, что я должна сделать.
- У-у-й, - сказала вдалеке Иска, - а-а-а.
Моя маленькая Звездная Птица!
Илла Эгон открыл глаза и нашел мое лицо своим невидящим взором.
- Чего ты ждешь, хитрая ирра? – Он был зол и разочарован, и обесчещен.
Я вдруг будто со стороны увидела всю свою жизнь, свою планету, и Землю, всю Вселенную, наше место в ней. Наше – это людей и тала, вместе взятых.
«Это воплощение мудрости Эолуум и ее неизбежности, ее связи со Вселенной, арена, где ирра издревле отстаивают честь мертвых».
«В современном мире?»
Отрывок диалога снова воскрес в памяти. Глеб прав! Чему я научу Эйллу? Убивать и умирать в поединке во имя чести, во имя двух давно отживших свое воплощений? Для тала Эолуум и Эоруум – не более, чем традиция. И только илла и ирра хранят верность некоторым ритуалам. Зачем? Атавизм же.
Как и то, что мои предшественницы сделали с предками Глеба. Новая
