к Каджике. Насколько ужасно было её положение для того, чтобы её брат предложил жить со мной?
ГЛАВА 19. ЕЩЁ ОДНА КАСТА
На следующее утро я должна была тренироваться с Каджикой. Я не была совсем уверена, будет ли любезно оставить Лили одну в её первое утро, но я не позвонила, чтобы отменить встречу. Ему нужно было знать, что Лили живёт со мной. Ему нужно было предупредить других охотников, чтобы они держались подальше. Не то чтобы кто-то осмеливался подойти к моему дому с тех пор, как они напали на меня со стрелами из рябинового дерева.
Когда пикап с грохотом въехал на кладбище в девять часов, я просунула большие пальцы в петли джинсов и неторопливо спустилась с крыльца. Каджика нахмурился, когда заметил, что на мне нет спортивной одежды, но затем его хмурый взгляд превратился в одобрительный кивок.
— Хорошая мысль, Катори. Ты не всегда будешь в эластичной одежде.
Должно быть, я дёрнулась от удивления, потому что его брови сдвинулись.
— Разве учиться драться в жесткой одежде не входило в твои намерения?
Если бы его взгляд не был устремлён куда-то поверх моего плеча, я могла бы подразнить его за его комментарий о жесткой одежде.
Папа ушел завтракать с Би, а Милли ещё не появилась, чтобы определить причину смерти нового трупа в нашем подвале, так что оставалась Лили. Она стояла в открытом дверном проёме, её тонкая рука вцепилась в дверь, как будто от этого зависело её равновесие.
Я повернулась к Каджике, чтобы объяснить.
Его пристальный взгляд врезался в мой с силой удара.
— Что здесь делает Лили Вуд?
Я положила предплечья на грузовик.
— Лили Вуд живёт со мной.
— Что?
— Она разорвала свою помолвку с Крузом.
— Я не понимаю связи.
— Разрыв такой связи приведёт к тому, что тебя вышвырнут из Неверры, — сказала я тихим голосом.
Я не думала, что Лили нуждалась или хотела вновь пережить ужас своего решения.
Он снова оглянулся мне за спину, но Лили уже отступила в тень дома.
— Как долго?
— До тех пор, пока она не уйдёт, — прошептала я.
Он нахмурился.
— Я не понимаю.
Поэтому я объяснила ему это. А потом я сказала ему, чтобы он предупредил свой новый клан, что она запрещена.
— Ты уверена, что её не послали шпионить за тобой?
Я отпрянула, опустила руки.
— Это…
Я собиралась сказать «нелепо», но так ли это было? Холод просочился сквозь меня так же влажно, как ползучий слизняк.
— Ты даже не рассматривала такую возможность? Фейри любят обманывать людей. Особенно охотников. Это их специальность.
— Охотники так зациклены на этой крошечной черте нашей личности.
В замедленной съёмке я повернулась на голос.
Эйс стоял на ступеньках крыльца, положив руку на балюстраду, взъерошенные волосы сверкали золотом на белом солнце. Его пристальный взгляд скользнул по мне, затем скользнул дальше.
— Он тоже живёт с тобой, Катори? — спросил Каджика.
Моя шея повернулась обратно к охотнику так быстро, что хрустнула.
— Нет! — сказала я, но моё глупое лицо покраснело.
— Я просто пришёл с кое-какой одеждой для моей сестры. Не могу допустить, чтобы она бегала голышом. Не хочу, чтобы её приняли за охотника.
Губы Каджики сжались так плотно, что верхняя губа исчезла в нижней.
— Это подразумевалось как критика, паган?
— Нет. Просто наблюдение.
Тестостерон звенел в воздухе так же громко, как щебет птиц на покрытых листвой рябинах.
— Эйс, ты клянешься, что Лили здесь не для того, чтобы шпионить за мной?
Его лицо закрылось. А потом он фыркнул.
— Я знал, что я тебе не нравлюсь, но теперь, по крайней мере, я знаю, насколько сильно.
Я прикусила губу, чтобы она не дрожала, а затем замаскировала язвительность его слов раздражением.
— Просто ответь на вопрос, Эйс.
— Ты бы вообще поверила моему ответу?
— Да. Я бы поверила твоему ответу.
— Ты не должна верить ничему, что фейри…
Я вскинула руку, чтобы утихомирить Каджику.
— Лили здесь не для того, чтобы шпионить за тобой.
Долгую минуту мы пристально смотрели друг на друга. Я была почти уверена, что это был самый напряженный взгляд в истории человечества.
— А как насчёт тебя? — наконец спросила я.
— Ты думаешь, что заставить её жить здесь — это мой способ шпионить за тобой? — его верхняя губа скривилась от отвращения. — Кэт, я всё пережил.
Я втянула в себя воздух. Я не это имела в виду. Но теперь, когда я знала…
Чёрт… это больно.
Пока я всё ещё тосковала по нему, он заменил меня. Я задавалась вопросом, ждал ли он хотя бы день, чтобы выбрать кого-то другого. И я не имела в виду неверрианский день, я имела в виду день Земли.
— Если тебе есть куда пойти со своим парнем, — он указал на машину, — Я останусь с Лили.
— Каджика не мой парень, — выпалила я, — но нам действительно нужно быть в другом месте.
Я запрыгнула в кабину и захлопнула дверь.
— Поехали, — прошипела я, когда Каджика всё ещё не включил передачу.
Всю дорогу до амбара мы не говорили ни об Эйсе, ни о Лили. Мы не разговаривали и точка. Я дулась, в то время как Каджика оставался погруженным в своё задумчивое молчание.
В то утро я была тигрицей.
Я дралась яростнее, чем когда-либо, бегала быстрее, чем когда-либо, и посылала стрелы, летящие прямо в сердце моих целей с такой скоростью, что если бы эти цели были фейри, они все погибли бы.
* * *
Эйса не было, когда я вернулась домой, но Лили была. Она читала одну из книг моей бабушки по истории Готтва.
— Освежаешь в памяти историю своего врага? — сухо спросила я.
Она моргнула на меня и закрыла книгу. А потом она достала свой телефон из кармана шелкового жилета, напечатала и повернула экран ко мне.
Там было написано: «Ты мне не враг».
Я провела рукой по волосам, спутанным от пота после напряженной тренировки.
— Эйс всё ещё здесь?
Она покачала головой. Затем добавила к сообщению на своём телефоне: «Я обещаю, что не шпионю за тобой. Жить с тобой не было моим первым выбором».
— Но кто-то тебе отказал?
Она прикусила губу. Напечатала ещё раз. Моим первым выбором была смерть, но Эйс не стал бы меня убивать. И невозможно убить себя своей собственной пылью.
Моё сердце ударилось о грудную клетку, отчего моя метка вспыхнула. Это было не в первый раз за сегодняшний день — всё утро она светилась, как рождественская ёлка.
«Он всё ещё надеется, что сможет вернуть
