— Почему ты спрашиваешь? — я заглядывала в глаза супруга, по-прежнему находящаяся в его руках. Но тот ждал ответа от меня. Еще одна его черта знакомая мне. Если он не хочет, то и не ответит.
— Она восстанавливается стоит только ее нарушить.
— Отлично, — тот кивнул своим мыслям. Я махнула рукой, открывая калитку. Мы завели лошадей. На пороге уже сидел Лорд.
— Ну наконец-то. Я уже заждался вас, — проворчал кот.
— Что с его размером? — спросил Керстен.
— У себя спроси. Всю волшбу высосал, волчара прожорливый.
— О чем говорит этот… кот? — Керстен оскалился в сторону Лорда и показал свои клыки, фамильяр попятился и вздыбил шерсть на загривке. Эта картина, когда большой и грозный оборотень скалится на маленького кота, позабавила меня и я хмыкнула.
Но тут вся улыбка пропала с моих губ. Я повела носом и уловила запах крови. Повернулась в сторону Керстена, который тоже улыбался. Он держался, не выказывая боли и того, что рана открылась. Я приблизилась к нему, почти вплотную, и, наконец, различила то, что на черной рубашке кровь.
— У тебя открылась рана. Я же говорила, что тебе рано ехать верхом, — с негодованием всплеснула руками.
— Ничего страшного. Раз выжил, то уже не умру, — хмыкнул этот невообразимый волчара!
— Я не для того потратила огромное количество волшбы, чтобы ты истек кровью на пороге моего дома. Идем! — я потянула его в дом. — Твой воин может разместиться в гостиной… — но меня перебили. Керстен переплел наши пальцы.
— Гарид, оставайся настороже.
— Понял.
— Но?
— Никаких «но», Этель. И разве ты не хочешь оказать мне помощь? — тот подтолкнул меня вперед.
— Что происходит, Керстен? — я провернула ключ. Оборотень придержал мне дверь и мы вошли.
— Ничего, за что тебе бы стоило переживать.
— И почему я не верю тебе?
— Потому что однажды я предал твое доверие? — тот закрыл за нами дверь. А потом склонил голову к плечу.
Меня царапнули его последние слова. Керстен не дал мне ответить, он решительно подтолкнул меня вглубь домика. Только сама не заметила, как оказалась в своей спальне.
— Для больных у меня есть отдельная комната.
— Я для тебя только больной? — Керстен по-хозяйски осмотрелся и сел на кровать. Я сбросила свою куртку на старый стул.
— Что ты хочешь от меня услышать? То, что мне было больно, оттого что ты поверил всем, а не мне, — подошла к нему, встала между его разведенных ног и начала расстегивать рубашку, чтобы добраться до открывшейся раны. Но Керстен накрыл мои руки своей, подцепил мой подбородок, ловя взгляд, заключая в ловушку неприятных воспоминаний.
— Мне нет оправдания. Мне не хватило времени разобраться во всем. Все произошло слишком быстро. И также быстро ты исчезла. Я не ожидал, что придя со службы сразу же попаду в эпицентр скандала с собственной супругой. Эти ублюдки были весьма убедительны, — Керстен скривил губы в хищном оскале. Черты его лица заострились. Глаза налились злобой, — Но каждый из них поплатился. И поплатится любой другой, стоит только сказать хоть слово в твой адрес. Я уничтожу любого. Этот год был самым ужасным в моей жизни.
— Ты все равно не любил меня…
— У нас не было времени узнать друг друга. Признаю, что брак с тобой был навязан мне. О любви я и не думал, но всегда знал, что добрые отношения между нами возможны. Теперь у нас будет время, чтобы узнать друг друга лучше. Мой долг перед королевством выплачен. Я могу осесть на одном месте. Дела моей семьи слишком долго не видели жесткой руки. Мать не у дел. Я единственный наследник. Я хочу, чтобы мы вернулись домой вместе. Не хочу рисковать тобой. Ты была моей парой, а я не почувствовал тебя, — Керстен был рассержен сам на себя. Желваки играли на его лице.
— Ты приехал с Роксаной, — выдохнула я, то единственное, что мучило меня. Мне хватило времени, чтобы понять, что я не хочу жить прошлым. Смертельное ранение Керстена заставило понять, что я не хочу отпускать его. Керстен нахмурился, он словно бы и не понимал, почему я это сказала.
— Она хотела проводить Барреля в последний путь.
— Она грела твою постель, — я не спрашивала и это уловил Керстен.
— Нет. С чего ты взяла? — Керстен стал еще более хмурым.
— Она так сказала.
— Видимо, их семью ничего не учит, — тот жестко оскалился.
— Так, вы не вместе?
— Разумеется, нет.
— И ты хочешь сказать, что у тебя никого не было за этот год.
— Этель, ты хочешь услышать посещал ли я легкодоступных женщин? Ты уверена в этом? — тот усмехнулся, а я поняла, что зря спросила. Но ревность подняла свою голову, призывая к ответу волчару. Моя волчица скалилась.
— У меня нет никого. Иди ко мне. Я еще слаб, — тот потянул меня на себя, чтобы лечь, но я вывернулась. Хотя Керстен и успел лечь на мою кровать. Он заложил руку за голову.
— Ты невыносим. Сначала надо обработать рану.
Пока я распахивала его рубашку, мы молчали. Я вышла из комнаты, чтобы вернуть сумку, которую Гарид забрал у меня. Но мне даже выходить из дома не потребовалась. Сумка стояла в пороге.
Я вернулась к Керстену. Заметила капельки пота на его виске. Дотронулась до его лба. Тот был слишком горячий.
Я спешно принялась делать перевязку. Приходилось лишь недовольно морщиться и ворчать за спешку, с которой мы покинули дом старичка. Да и что могло случиться, чтобы Арстен не дал даже еще полдня на то, чтобы восстановиться Керстену.
— Ты чем-то недовольна, Этель?
— Почему Арстен настоял на нашем уходе. Ты еще слишком слаб.
— Он бы не стал без причины отдавать такой приказ. Потому просто дождемся его.
— Мы вместе с ним. Закрепили связь, — замялась я и посмотрела на супруга.
— Я чувствую это.
— И что ты скажешь?
— Скажу, что хочу теперь убить всех тех, из-за кого ты ушла.
— Не надо. Жить с клеймом лжецов та еще участь, — выдохнула я и присела на край кровати.
— Теперь я думаю, что они отделались слишком легко.
— Я не брошу его, — решила сразу расставить все точки над «и».
— Я и не прошу этого. Ты изменилась, Этель, — тот поднял руку, дотронулся до моей скулы.
— Год прошел. И он был непростым.
— Так ты простишь меня, Этель? — казалось, от моего ответа зависела его жизнь, настолько напряжённым тот стал. Даже его рука на моем лице замерла. Я выдохнула и усмехнулась:
— С одной строну, я хочу послать тебя к черту. А еще ударить. Дать пощечину. А с другой — я понимаю, что ты мог подпадать под влияние твоей семьи, друзей. Слишком те были убедительны. Я помню, какой беспомощной чувствовала себя на том суде. Ведь они врали настолько убедительно, что я сама себе не верила. А с тобой мы, к сожалению, так и не стали близки. Выходит, именно поэтому так с нами и смогли поступить…
— Я хочу все исправить. И если тебе, так хочется можешь прогонять меня, но я не уйду. Ты моя, Этель, — тот хотел приподняться, чтобы поцеловать меня. Но я надавила на его плечо, укладывая обратно.
— Лежи. Тебе нельзя вставать, — проворчала я.
— Я хочу поцеловать тебя.
— Ты не ответил по поводу Арстена.
— А ты не простила меня.
— Это шантаж, — вскинула бровь.
— Манипуляция. Предлагаю заключить взаимовыгодный договор.
— Как тебе повезло, что есть чем надавить на меня, — развеселилась я, Керстен тоже улыбался.
— Я не виню тебя ни в чем. Пусть прошлое там и останется. У меня было достаточно времени, чтобы подумать. И вот что я поняла. Не будь подобной ситуации, я бы так и не обрела силу. Не стала той, кем стала, — тихо произнесла я.
— Ты не пожалеешь, Этель. Иди ко мне… — тот потянул меня за руку на себя, но я воспротивилась, ведь хитрый волк промолчал и не ответил на мой вопрос. Тот усмехнулся своей обворожительной улыбкой, от которой мое сердце снова забилось часто-часто. — С Арстеном мы сами все решим.
— Но так нечестно! Ты не ответил! — я возмущенно ударила его ладошкой по плечу.
— Ты хочешь моей смерти, дорогая супруга? Я и так ранен.
