плохо, не иначе.
Как бы то ни было, а подруги с ее здраво-язвительными комментариями мне сейчас не хватало. Таша живо привела бы меня в чувство, прогнав все эти глупости постельно-направленного характера.
Я заполняла карточку на Джея, описывая травмы и лечение, решив оставить шапку и, как следствие, общение с оборотнем на потом, когда в дверь постучали. Время было не то чтобы раннее, но все же в десять утра я никого у себя не ждала. Или это у кого-то из друзей Джея проснулась совесть, и меня решили избавить от его общества?
Отложив ручку, вышла в коридор. Из кухни доносился звук льющейся воды и грохот сковороды о раковину: кажется, гость слопал все мясо. Но то, что за собой посуду решил помыть, занесла ему в плюс. Услышав почти у самого выхода его чрезвычайно эмоциональное:
— Да чтоб тебя!.. — подпрыгнула и немного нервно усмехнулась. Мужчина в доме — дело крайне непривычное.
На пороге меня ожидала девушка: тоненькая, светловолосая, с падающей на лоб челкой и большими голубыми глазами. Еще недавно — ребенок, сейчас превратившийся в очаровательную барышню. Огладив юбку короткого бело-черного сарафана с голубыми вставками, по-мужски протянула руку для приветствия:
— Инари Ринвей, доброе утро. Меня зовут Джоэллина Этельер.
Я пожала протянутую руку. Больной гостья не выглядела, а другой причины, по которой ко мне могла бы прийти незнакомая девочка, я не видела. Значит, спросим.
— Доброе утро, инари Этельер. Чем могу быть вам полезна?
— А мы… — Джоэллин замялась, на миг прикусив губу и опустив глаза, но потом вздернула подбородок и решительно выпалила: — Думаю, удобнее будет поговорить внутри.
Усмехнувшись и покачав головой, я посторонилась, пропуская гостью в дом:
— Прошу.
Нерешительность вновь вернулась к Джоэллин, и она робко переступила порог, во все глаза разглядывая фойе, конторку и ведущую на второй этаж лестницу.
— Мы будем говорить… здесь? — растерянно уточнила она, и я снова не сдержала улыбки.
— Нет, инари, я приглашаю вас в мой кабинет. Он вон там, пройдемте.
Не успели мы сделать и шага, как вода на кухне стихла, а на пороге показался полуголый Джей со словами:
— Лиана, я помыл посуду. — В следующую секунду он заметил, что я не одна. — Джоэл?!
Я мгновенно напряглась. Не хватало мне еще разборок в новом доме, если вдруг окажется, что инари Этельер — ревнивая подруга Джея, направленная к глупой, приютившей оборотня целительнице его друзьями. Но через несколько секунд поняла, что подобные предположения беспочвенны: Джоэл явно не ожидала увидеть здесь с утра пораньше кого-то из знакомых. На Джея она смотрела даже с некоторым… испугом? Тонкие пальцы принялись немедленно комкать подол сарафана, и девушка неуверенно выдавила:
— Джайлс… доброе утро…
Я с возрастающим недоумением разглядывала девушку. Она точно оборотень? Они же не мнутся никогда, а об их наглости и решительности можно легенды слагать. И вдруг — такая девочка-цветочек на моем пороге.
— Кхм… — Джей, забросив полотенце, которым он вытирал руки, на плечо, сделал несколько шагов навстречу гостье. — Ну привет, Джоэллина. Не ожидал тебя здесь увидеть. Умеешь удивить, однако, — хмыкнул он, за руку здороваясь с девушкой.
— Даже не пыталась, — буркнула она, и это уже гораздо больше походило на знакомые мне повадки оборотней. Я позволила себе чуть расслабиться и напомнила:
— Инари Этельер, вы хотели поговорить. Пойдемте, кабинет вон за той дверью. Джей, вас я тоже прошу пройти с нами: необходимо разобраться с некоторыми формальностями.
Джоэллин, услышав непривычное обращение к оборотню, встрепенулась, но я, кажется, взяла слишком строгий тон, потому что девочка чуть ли не вжала голову в плечи и послушно отправилась к указанной двери. Джей же на мою «грозность» только обаятельно улыбнулся и, пропустив вперед, прошептал в ухо:
— Надеюсь, скоро вас во мне будут интересовать не только формальности. Хочу услышать нежность в вашем голосе.
От тона, которым он это произнес, позвоночник прошила молния. Прикусив губу и чувствуя, как слабеют колени, прокляла свое назначение в Фаркасс. Три года в такой дразнящей атмосфере я вряд ли выдержу. Если только…
Фыркнув на собственную фантазию, прошла за стол и указала гостям на стулья. Пустые полки производили удручающее впечатление, но я собиралась в ближайшем будущем исправить ситуацию, заставив здесь все справочниками, анатомическими атласами, энциклопедиями по психологии иных и просто несколькими книжками для отдыха мозгов. Пару полок нужно будет отвести под карты пациентов, а вон на тех, дальних, что около софы, — разместить всякую милую чепуху вроде статуэточек и вазочек. Образ загруженной работой заучки создавать не хотелось, а такие мелочи…
— Лиана?
Голос Джея вывел из мечтаний по обустройству кабинета. Тяжело вздохнув, я признала, что занялась этим ну совершенно не вовремя, и повернулась в юной гостье:
— Инари Этельер, у вас какие-то проблемы со здоровьем?
— Что? — искренне изумилась она. — Нет!
— Тогда, надеюсь, вы не будете возражать против того, чтобы я сначала разобралась с пациентом? — осведомилась я. Джоэл недоуменно покосилась на Джея, как бы мысленно примеряя к нему определение «пациент», и покачала головой, вжавшись в стул и крепко ухватившись за сиденье обеими руками. Ну до чего же неуверенный в себе, просто-таки до ужаса робкий ребенок! — Отлично. Значит, сначала вы, Джей.
Оборотень с готовностью подался вперед. Полотенце на плече чуть качнулась, и я невольно проследила за ним, заодно скользнув взглядом по груди. «Да чтоб этого оборотня!» — вспылила я, чувствуя, как щеки алеют еще жарче. Джей снова подарил мне эту раздражающую, невозможную, полную понимания улыбочку. Ну уж нет! Не думай, что это что-то значит. С собой — справлюсь, а тебя к себе и на расстояние сотни шагов не подпущу!
— Всегда к вашим услугам, инари, — мурлыкнул он, и взгляд стал таким голодным-голодным. Мяса ему мало было, троглодит! Хотя я прекрасно понимала, что к завтраку этот голод не имеет никакого отношения.
О, а вот и Джоэл проявила первую здоровую, привычную для меня и оборотней эмоцию: она пренебрежительно фыркнула, покосившись на Джея и мгновенно демонстративно отвернувшись. Волчицы чуть более строги в следовании правилам приличия, нежели волки, и такой прямолинейный подход претит их натуре. Хотя любвеобильность у обоих полов раздражающе высокая.
Джайлс не обратил на девочку ни малейшего внимания, сосредоточив на мне взгляд серых глаз. И взгляд этот обещал все звезды с ворот Небесных Чертогов, все удовольствие мира, всю нежность укрощенного зверя… вот только я уже взяла себя в руки и даже смела надеяться, что гость больше не сможет оказывать на меня такого влияния. Гость это тоже, кажется, понял, потому что чуть нахмурился и
