— Нас распустили? Но... — в полнейшем недоумении переглянувшись с Милой, лично я почувствовала себя дурой. — А почему нам не сказали? Или это официальная версия для всех остальных?
— Серая тут!
— Сизая тут!
Прилетев буквально одновременно, ещё две Тени доложились о том, что ни Алефа, ни Симоны дома нет уже вторые сутки и никто из соседей не в курсе, где они. Следов взлома нет, следов запустения нет, следов борьбы нет. Однако у Алефа на столе стоит кружка с чаем и недоеденный пирог с рыбой, которым уже третий день.
— Быть не может! — стоило Миле это услышать, как она тут же возмущенно всплеснула руками. — Да этот троглодит даже крошек после себя не оставляет, а вы говорите о целом пироге!
— Он не целый, он надкусанный, — буркнула Тень, словно оправдываясь.
— Тем более! Уж если он начал есть, то пока не закончит — шагу от стола не сделает. Ира, да подтверди.
Это да, что есть — то есть. Бывший фавн не сказать, что был обжорой, но еды он после себя не оставлял. Никакой. Приходил он пару раз ко мне в гости, так после него — как после десяти котов — шаром покати. Хорошо, со мной аж две домовушки жили, так им только в радость было наготовить, что стол ломился.
— И что это может значить?
— Что-что... а шут его знает! Ничего не пойму. Но раз шефа видели во дворце, причем вчера, значит они оба там. Блин, странно это... что им там делать? И вообще, где те, кого отправили в тюрьму и во дворец?
Поддержав возмущение сирены твердым кивком, потому что имеющиеся данные были как минимум странными и в целом не говорили ни о чем, я постаралась запастись терпением и меня хватило аж на ближайшие двадцать минут. За это время мы успели построить догадки о том, куда мог так быстро сорваться Алеф и по какому такому важному делу, что в итоге у него пропадает рыбный пирог. Поразиться тому, что шеф застрял во дворце уже второй день, хотя он принципиально ночевал всегда у себя, а также повозмущаться мужской логике — сделать всё без нас и не поставить в известность. А ведь мы сами, между прочим, за всё это время отправили им аж два письма! О том, что живы-здоровы и в деревне у котов, да о том, что уже подъезжаем и всё в порядке.
Нет, в этом отношении Эйнар всё-таки лучше.
Грустно улыбнувшись, я неосознанно покрутила колечко и оно тут же потеплело, разнося по телу приятное умиротворенное тепло. Я даже не удивилась на это, лишь немного мечтательно улыбнулась и мысленно сказала "спасибо". Даже когда он далеко, он всё равно рядом.
— Так, а время-то вышло. — недовольно поджав губы и глянув на часы, которые показывали уже десять минут сверх срока, Мила шумно выдохнула и решительно поднялась с места. — Ириш, ты как знаешь, но боюсь, придется нам идти во дворец самим. Чует моя чуйка, что тут без черной магии не обошлось. Уж не знаю, как и кто, но он или она за это ответит.
— А подготовиться?
— О, это всенепременно. — многозначительно усмехнувшись, ведьмочка чуть прикрыла глаза, шепнула несколько незнакомых мне слов, а когда открыла, в них промелькнули колдовские блики и она немного отстраненно продолжила, словно к чему-то прислушивалась: — Значит так... хм... над дворцом купол, над тюрьмой купол и ещё над несколькими зданиями по городу купол. Забавно... не пойму только, зачем. Феди в городе нет. Он или под куполом или за городом. Шеф... нет. Алеф? Черт, тоже нет. Значит, под куполом. Что ж... но всё-таки, что с тюрьмой? Кто? Что совсем нет? Никого? О? — тут ведьма коротко, но очень эмоционально выругалась и обескуражено прошептала, словно у кого-то переспрашивала: — Ко... Кощей? Царь Кощей в тюрьме?
— К... хто??? — поперхнувшись от неожиданности, я уставилась на Милолику во все глаза. — Ты что говоришь?
— Я? Я не говорю. Я слышу. — на меня глянули бездонные лазурные озера, в которых не было разума, и из которых на меня смотрела Пустота. — Я сейчас в информационном поле, которое кто-то очень хорошо прикрыл. Но не настолько, чтобы я не смогла в него проникнуть. Кстати, меня из него уже выгоня...
Не успев договорить, Мила со стоном рухнула обратно на стул, обхватив голову и застонав-заплакав.
— Че-е-ерт... больно-о-о... уроды-ы-ы...
Глава 11
Я успела лишь соскочить и подбежать, слабо понимая, чем могу помочь, как в следующую секунду, сирена потеряла сознание и всё, что я смогла, это удержать её на стуле и не позволить упасть на пол.
— Мил... Мила-а-а... — одной рукой придерживая, а второй тряся за плечо, я пыталась привести её в чувство, но она лишь дернулась, застонала, а затем снова затихла и кажется даже побледнела. Дыхание было сиплым, частым, а на висках выступил холодный пот.
— Батюшки, да что ж это делается-то? — перепугавшись вслед за мной, Авдотьюшка суетливо спрыгнула на пол и поторопилась на улицу, уже на ходу мне крикнув, что сейчас позовет кого-нибудь из мужчин, чтобы они перенесли Милу на кровать.
Я же, стиснув зубы, запрещала себе паниковать, прекрасно понимая, что просто не имею на это права. Шеф и Алеф под куполом. Федя под куполом. Мила в обмороке и я не знаю, всё ли с ней будет в порядке после такого принудительного изгнания из магического информационного поля. Мы элементарно ещё не дошли до этой темы и я понятия не имела что это вообще такое. Так, лишь в общих чертах. А если это правда и царь Кощей в тюрьме, то это вообще... это немыслимо! Кто тогда во дворце? Оккупанты? Захватчики? А где тогда его сын и сноха? А где её мать, которая сама не промах? Где в конце концов Котофей, который был нашим связным?
Че-е-ерт! Эйнар, как же тебя не вовремя озадачили эти чертовы боги!
Или... вовремя? Дикая мысль пришла и осталась. Тот, кто всё это затеял — знал ли он о том, что Эйнар ушел? Ведь Эйнар полубог, он может намного больше нас, обычных людей. Он даже сильнее Кощея, если уж на то пошло.
Кто же этот гад, что решил захватить город, пока в нём нет самого сильного из всех живущих в Закольцованном мире?
В своих размышлениях я дошла уже до откровенно страшных мыслей, когда с улицы донесся шум и один за другим в дом спешно зашли все без исключения коты. А зачем все?
— Позвольте... — к нам приблизился один из служивых и, уверенно взяв Милолику на руки, кивнул головой, прося показать дорогу. — Я немного понимаю в целительстве, матушка у меня знахарка. Вы не переживайте, всё будет хорошо.
Неся ведьмочку наверх и попутно успокаивая меня, мужчина успевал отдавать короткие указания бегущим рядом домовушкам, прося подготовить воду с полотенцами, чтобы обтереть лицо и тело, потому что у Милы начался жар, а заодно поискать по хозяйским закромам хоть что-нибудь лекарственное от подобных напастей.
В итоге я помогала раздевать Милу, Марфа Васильна организовала тазик с полотенцами и воду, а Авдотьюшка побежала по соседям за лекарствами, которых не оказалось у Эйнара.
Через десять минут, после того, как мужчина поверхностно осмотрел пострадавшую и выяснил у меня подробности произошедшего, стало ясно, что это не просто обморок, а магическая кома от ментального удара и у меня окончательно опустились руки. И если бы не сержант Михаил, оказавшийся не просто сыном знахарки, но и просто стойким к женским слезам мужчиной, то я уже не знаю, что бы я делала. А так я просто хлюпала в платок, зареванными глазами смотрела, как домовушки суетятся у кровати, где лежит больная, и постепенно успокаивалась, благодарно принимая из его рук третью кружку заваренного Марфой Васильной чая с валерьянкой и пустырником.
— Ирина Константиновна, успокойтесь. Видел я такое, ничего страшного тут нет. Милолика девушка молодая, сильная, организм у неё стойкий и я просто уверен, что она обязательно справится с этой напастью. Нам сейчас главное не позволять ей переохлаждаться, да перегреваться, поить изредка, да постельное менять. Первые три дня самые тяжкие будут, а потом уже дело на поправку пойдет. — и совсем тихо, почти на грани слышимости добавил: — Надеюсь.
Надеется? Нервно всхлипнув, я торопливо отпила. Нет. Всё будет хорошо. Будет!
