- Подарок? Вот как? - Хватка чуть ослабла, позволяя коснуться ногами пола. Но сойти с места мне не позволили. - И от кого же, позвольте узнать?
- От друга.
- У него нет имени? И разве не ее носила раньше леди Мелинда?
Я отвернула голову. Какое ему дело до этого. Меня в целях профилактики тут же встряхнули за плечи:
- Ну же. Говорите.
- Носила. Но принадлежит она мне.
-Почему же вы не носили ее раньше?
- Она слишком роскошна для меня.
Похоже, ответ оказался недостаточно полным или совсем не тем, какой ожидали услышать. Меня снова встряхнули. Голова мотнулась, как у тряпичной куклы. Неужели Лорд думает, что от этой тряски из меня выпадет больше ответов?
- Почему же сейчас она на вас?
- От нее идет тепло. Тепло и доброта, - выдала я правду после недолгих колебаний.
И тут же почувствовала, как разжались ладони на моих плечах.
- Тепло? - повторил он задумчиво. - Вот как. Хорошо, Ирга-тон, я вас услышал. Можете идти.
И отступил в сторону, разрешая отодвинуться от стены. Я сделала на пробу один маленький шаг, стараясь как можно незаметнее проскользнуть мимо, но Лорд ушел в себя и вряд ли уделил хоть каплю внимания моим передвижениям.
Не знаю, был ли удовлетворен моими ответами сам Гварин, но я осталась в смятении, понимая, что скорее всего накликала еще большие неприятности и на Мел, и на себя, думаю, что и на Коррейна, сделавшего мне такой необычный подарок, если Лорд узнает откуда у меня эта заколка. Безмозглая я дура, решившая как всегда не вовремя показать свой характер.
Ах, если бы это был самая большая неприятность из тех, что случаются. Видимо, надеяться на такой поворот событий оказалось слишком дерзко с моей стороны. Потому что, не успела я приблизиться к двери, как она распахнулась, с громким стуком соединившись со стеной, и заставив меня снова отскочить назад. Влетевший в комнату Серый едва не сбил меня с ног, но не то, что не извинился, а просто отодвинул плечом с дороги, как помеху.
А пока я пыталась снова вернуться к двери, ворвавшийся воин склонился перед Лордом и торопливо выпалил:
- Мой Лорд, Шалион ушел за пределы крепости.
Я в этот миг уже закрывала за собой дверь, решив, что хватит с меня любопытства, и чужие разговоры совсем не мое дело, но прозвучавшее имя заставило мою руку замереть на полпути.
Шалион, так звали мальчишку лет восьми с виду, вихрастого и упрямого, признанного лидера среди мелюзги, живущей в пределах замка. Он нравился мне своей обстоятельностью и непосредственностью, и я часто наблюдала за его играми в окно, хотя не уверена, что удостоилась такого же внимания с его стороны. Шалион бы не совершил такой глупости, он бы не ушел сам!
Я всего несколько раз в своей жизни наблюдала, как выражение лица стекает с человека подобно воде. И сейчас снова стала свидетельницей этому - все эмоции разом покинули лицо Лорда. Гварин-человек освободил место Лорду-Правителю.
- Один? - отрывисто спросил он.
- С ним еще трое, - упавшим голосом ответил Серый.
- Как они вышли? Может быть, что дети еще в пределах замка?
- Я не знаю, мой Лорд. Стража говорит, что ночью никто не приближался к воротам. Госпожа Владеющая подтвердила, что внутри Дома присутствия детей она не чувствует. Они ушли, и ушли давно.
-Адер?
- Уже выехал с поисковым отрядом, мой Лорд. Но на рассвете была метель. Следов нет. А дети еще слишком малы, чтобы оставлять знаки или позвать на помощь.
Если бы человек мог раствориться, превратиться в тень, я бы так и сделала. Одно дело, просто услышать чужой разговор, другое - стать свидетелем трагедии. Дети, самое ценное сокровище Серых Земель, находились в опасной близости к смерти, если еще не умерли, а взрослые, которые должны были не допустить такого, оказались беспомощны, не имея представления, где искать малышей, и что с ними произошло.
Я не желала представлять, какая буря сейчас творилась в душе Серых Воинов. Давно, в лесном лагере изгнанников, я встретила старика, который собственными руками похоронил своих сыновей. Он был мертв внутри, хотя тело его еще дышало. Он даже двигался по привычке. Однажды этот старик поднял на меня глаза - и я задохнулась, поймав лишь отголосок его боли. Страх, отчаяние, ощущение собственного бессилия, вот что творилось в душе у Серого. Думаю, что Лорд прокручивал в голове все возможные варианты, разные исходы.
Не имело значения, что именно толкнуло малышей на такое безрассудство - жажда ли приключений, желание что-то доказать, обида на взрослых, колдовское наваждение. Важно было лишь одно, что они ушли и больше половины суток находятся один на один с суровой действительностью, без защиты и поддержки. Несмотря на то, что дети в Серых землях привычны к суровому климату, и чуть ли не с рождения учатся защищать и сохранять свою жизнь - они слишком юны, чтобы самостоятельно выжить за пределами надежных стен. Даже если дети благополучно переживут холод дня и метель, что будет, когда сгуститься ночь? Когда на охоту выйдут те, кому имя лишь одно - Твари? Их надо срочно отыскать…
Но как же маленьким Серым удалось покинули замок незамеченными? Ответ прост - им помогли. Кто-то позаботился о том, чтобы дети вышли незамеченными. Даже в обычных, не военных условиях, малышей остановили бы на подходе к воротам или возле тайных лазеек, а я не сомневалась, что такие существуют в замке в достаточном количестве, значит, некто неизвестный помог им ускользнуть. Вывод напрашивался только один, и очень страшный - Серый Лорд оказался прав в худших из своих подозрений - предатель существует. И не просто существует, но находится в стенах замка, и уже начал действовать.
- Объявляй тревогу. Все свободные от дел едут на поиски. В Доме старшим останется Крел. При любой опасности подавайте сигнал для отрядов о возвращении, в случае необходимости - закрывайте ворота, - принял решение Лорд.
Обвел взглядом комнату, заметил меня у двери, бросил:
- Я запрещаю говорить об этом, Ирга. Держите свои знания при себе.
И стремительно ушел, отодвинув меня в сторону. Сегодня я, похоже, изображаю мебель.
Это первый раз, когда Лорд прибегнул к праву клятвы. Не знаю, какое наказание предусмотрено за неповиновение, но проверять не собираюсь.
Последовавшие за разговором часы были безумны от ожидания и страха. Неизвестность отягощала. Отряды один за другим покидали пределы стен, выезжали в ворота и растворялись в снежной бесконечности. Никто из них не вернулся пока, с дурной ли, с доброй ли вестью. И это напряженное молчание звенело в воздухе, заставляя опускать руки, останавливая мысли.
Я мыкалась из угла в угол, пытаясь заставить себя заняться хоть чем-то, но каким-то непостижимым образом все равно приходила в себя у окна, из которого были видны распахнутые ворота.
