и я решил, что можно снова попробовать завести разговор про отношения, но она…
— Она что?
— Сказала, что то, что между нами несерьезно. Что ей плевать на меня, и она не воспринимает меня как бойфренда и если меня не устраивает что-то, то я вполне могу валить плакаться в жилетку к тебе и Чарне.
Я положила его голову к себе на плечо.
— Ты всегда знал, что Нинет стерва, каких поискать.
— Да только из нас двоих я парень и рвусь к отношениям, а не наоборот.
Я хихикнула и чмокнула его в макушку.
— Это странно, согласна, но это не делает тебя плохим.
— Это делает меня женоподобным.
— Может только чуть-чуть.
Рик хохотнул и шутливо подтолкнул меня в бок.
— А если серьезно, ты просто хороший парень, который хочет, чтобы все было правильно и по-человечески. В каком-то смысле ты даже борешься за ее моральный облик.
— Да я герой.
— Ты любишь ее?
Рикки облизнул губы.
— Понятия не имею. Она странная. К ней как будто нельзя чувствовать что-то человеческое, как будто она живет в своем коконе с какими-то альтернативными чувствами и чтобы я к ней не испытывал, будет недостаточным.
Повисла тишина, нарушаемая нашим мерным дыханием. Мы сидели в обнимку и думали каждый о своем.
— Поэтично — тихо пробормотала я.
— Это все из-за алкоголя. Хемингуэй писал свои книги как раз по этому принципу.
Я улыбнулась, и Рикки прижал меня еще сильнее. Рядом с ним я почему-то чувствовала себя не то чтобы защищенной, скорее домашней. Он не был вспыльчивым, ветреным, не страдал повышенной самооценкой, не был эгоистом. Такие как он, в идеале, женятся на хороших приличных девушках, а какие-то вспышки сумасшествия, навсегда запирают в старом альбоме фотографий из колледжа.
— А у тебя что случилось?
Я слегка повернула к нему голову.
— Он переспал с кем-то в туалете.
— Очень гигиенично.
Губы против воли разошлись в улыбке, Рикки умел подобрать слова.
— Ты в порядке? — тихо спросил он.
— Нет.
Честность — палка о двух концах, особенно если дело касается алкоголя. С одной стороны хорошо, что я призналась об этом вслух, а с другой так паршиво, что за полгода не смогла избавиться от чувств к Крису.
— Выговорись.
Из глаза вытекла слезинка, я утерла ее и глубоко вздохнула. Плакать расхотелось, я, будто осознала собственную ничтожность и на почве отвращения к самой себе успокоилась.
— Он подарил мне кулон на цепочке, сегодня днем — я вытащила его из-под платья и показала Рику — Я была так рада. Потом в баре, когда ты вышел с тортом, я думала, расплачусь от счастья, потому что мы помирились. Я была счастлива, по-настоящему. А потом из той кабинки вышел он, весь такой распутный и совершенно бесчувственный. Я убежала оттуда, от него. Он догнал и, знаешь я, вдруг, поняла, что от любви до ненависти, действительно, один шаг. Проблема только в том, что, несмотря на то, как он сделал мне больно, я продолжаю любить воспоминания.
Я выпрямилась, а Рикки погладил меня по щеке.
— Мы такие жалкие, да? — прошептал он.
Я кивнула.
Мы потянулись друг к другу одновременно. Рикки уже был без рубашки, и я жадно провела ладонями по его лопаткам. Он прижался своими губами к моим, и я расслабилась.
Взрыва чувств, как с Крисом не было, зато была похоть. Пустая, без эмоций и привязанностей.
Он потянулся к молнии на платье и стянул мне его через ноги. Я села к нему на колени, а он провел мне губами по ключице. Это оказалось приятнее, чем я думала. Я слегка застонала, а он тут же закрыл мой рот поцелуем. Я слегка отстранилась и затуманено посмотрела ему в глаза. Рик обжигал своим дыханием мне шею, а я кончиками пальцев провела по шраму от пули у него на руке. Он спиной повалил меня на диван, а я уже исследовала руками его торс, подбираясь к ширинке.
Тут мне стало больно. Так больно в душе, будто сердце разрывают на миллионы кусков и затаптывают ногами. Голову заполонила ярость, а мысли начали путаться. В голове возникло видение, вернее даже панорама. Будто я своими собственными глазами вижу что-то. Но это был не потолок квартиры Рикки и даже не сам Рикки. Это был его дом снаружи, с улицы. Я видела руль, приборную панель, редкие капли на лобовом стекле машины и свет в окне на четвертом этаже.
Крис.
В порыве я забыла контролировать мысли и эмоции.
Я отстранилась от Рикки и поставила между нами руку.
— Ошибка да?
— Досадное недоразумение — прошептала я — Крис снаружи, а мы пьяны.
Рик улыбнулся одной стороной губ. Мы дышали часто и прерывисто, что на секунду мне стало неловко.
— Может он тебя все-таки любит.
Он встал и затянул ремень, который я все-таки успела ослабить.
— Может — я натянула платье, и Рик помог мне справиться с молнией.
— Денни, я его не оправдываю, но ведь он мужчина, который никогда не отличался постоянством.
Я кивнула.
— Знаю, правда. Пока мы ехали сюда я и не такие варианты в голове перебрала.
Я вышла в подъезд, чмокнула Рикки на прощанье в щеку. Ехать домой я не хотела, но вариантов у меня не оставалось. Я поежилась в ночной прохладе, потерев руками плечи. До машины Криса я дошла быстро и тихо опустилась на сидение рядом с ним.
Он завел мотор, даже не повернув голову ко мне, да и я особенно не хотела выяснять отношения. Крис гнал чуть быстрее установленного режима скорости, но я была слишком пьяна и расстроена, чтобы делать ему замечания. Вокруг пролетали дома и деревья, с неба сыпались редкие капли дождя. На безлюдных перекрестках и переходах он не тормозил, даже если горел красный.
Мы подъехали к дому, и я молча пошла к крыльцу. Крис следом за мной зашел в прихожую, я уже была у своей комнаты, когда он вдруг произнес:
— Спасибо, что не сделала это.
— Заткнись — бросила я.
— Не собираюсь. Послушай меня.
Я развернулась к нему, он отдал приказ намеренно.
— Я знаю, что поступил некрасиво, но чего ты хотела?
— Чего угодно кроме разового секса в кабинке туалета на моем дне рождения — голос был холодным и спокойным, что на секунду мне стало жутковато.
— Я не ты, я никогда не отличался целомудрием.
— Я тоже не невинна, но я ни с кем не переспала на твоем дне рождения.
— Может, стоило бы?
— Уже жалею, что не сделала.
В горле запершило, и
