Анна Тарасова - Нить судьбы

С самого начала не следовало поддаваться своим чувствам, а значит она в какой-то степени сама виновата в произошедшем. Ей надо было больше слушаться собственного разума, чем эмоций и всегда помнить о том, что аисты с синицами не летают.

Саму ситуацию она считала унизительной для себя, и жаловаться кому-либо о том, что понтифик просто поиграл с ней как с котенком, и отбросил в сторону, когда надоела, значило унизиться еще больше.

Хватит. Достаточно с нее всяких вампиров и понтификов с их якобы нежными чувствами!

Только по ночам она тихо плакала в подушку, жалея себя и свою любовь к Марку.

Понтифик, кстати, звонил ей за эти два дня раз пятьдесят, девушка никогда не отвечала на его звонки.

Слушать снова его лживые заверения? Нет уж, спасибо.

Прошло два дня.

Вчера у дверей здания ее поджидал знакомый лимузин и девушка постаралась пройти мимо него незамеченной.

Сегодня она также не хотела встречаться ни с кем из близкого окружения Марка. Поэтому вечером Лина быстро собралась и вышла из офиса одной из первых. Лимузин уже был на своем посту. Владимир Петрович вышел из машины и посматривал в сторону дверей. Ясно, кого ждал.

Девушка тоскливо оглянулась. Ей нравился шофер Марка, он напоминал Лине собственного отца, такой же мягкий и добродушный по характеру, и объясняться с ним по поводу произошедшего она не хотела. Ей удалось проскользнуть мимо водителя и быстрым шагом Лина направилась к станции метро.

В сумке зазвонил телефон. Если это Филипп или опять высший…!

Номер был незнакомый.

— Да? — раздраженно ответила девушка, сшибая по дороге медленно идущую пенсионерку.

Бабка что-то завопила той вслед, но девушка ее не слышала.

— Алина, привет, моя дорогая! — раскатистое «р» было узнаваемым, — Надо бы поговорить!

— С тобой мне не о чем говорить! — рявкнула девушка в трубку.

— Ошибаешься! Речь идет о некоторых документах, которые тебе были очень интересны при нашем разводе.

Девушка застыла на дороге.

Бабка, все еще ругаясь на здоровую кобылу, которая то толкается, то застревает на полпути, обошла ее, не преминув ткнуть палкой по ногам, но Лина не почувствовала даже этого.

Какие документы?! Он же обещал это все уничтожить!!!

— Ты же обещал все уничтожить! — повторила она уже вслух.

— А давай поужинаем сегодня? Как ты на это смотришь? — не ответил на вопрос Ланевский.

— Хорошо, — Лина сразу же согласилась, — Давай.

— Ба, дорогая, ты по мне так соскучилась? Неужели ночами не спишь, от тоски рыдаешь? — издевательски ухмыльнулся Вадим.

— Не надейся, — прошипела в трубку Алина, — Только ужин и разговор, не больше!

— Там видно будет, дорогая. Где и во сколько?

Девушка уже хотела подробно рассказать, где она хотела бы увидеть бывшего мужа, но сдержалась и объяснила, как добраться до небольшого кафе недалеко от ее дома. Там очень тихо, вряд ли кто из знакомых увидит, а значит, можно будет поговорить без лишних свидетелей.

В восемь вечера, Лина сидела в указанном кафе, ожидая бывшего супруга. Тот опаздывал, впрочем, как обычно.

Наконец дверь открылась и вошел Ланевский, сразу начав озираться в поисках девушки. Она подняла руку, привлекая его внимание и подзывая к себе.

Стройный темноволосый мужчина тридцати пяти лет, обаятельный, нагловатый, но при этом заботливый. Когда — то Лина его так любила. Но сейчас этот аккуратный костюм и уложенная волосок к волоску прическа вызывали у нее только ненависть. И страх.

Если Ланевский не солгал и документы в целости и сохранности, то Лина пропала. И помочь ей никто уже не сможет.

Он плюхнулся на стул напротив и поморщился:

— У тебя всегда был отвратительный вкус на забегаловки.

Лина передернула плечами:

— Я сюда не есть пришла, а с тобой поговорить. Что с документами? Ты же обещал их уничтожить! Чего ты хочешь? Денег?

— Деньги? Моя дорогая, зачем мне деньги, если я и так не бедствую? — громко рассмеялся Вадим, привлекая к себе внимание сидящих рядом посетителей.

Она опешила:

— Тогда что тебе надо?

— В следующий понедельник обращение.

— И что? — Лина поняла, причем тут это.

— Я хочу попасть в список для обращения, и ты мне в этом поможешь!

— Как?

— Поговори со своим любовником, — лениво проговорил Вадим, цепко следя за ее реакцией, — Я же знаю, с кем ты спишь.

Лина откинулась на спинку стула. По сердцу снова резануло, вскрывая незажившую рану, но девушка сумела сохранить безразличное выражение лица.

— У меня нет любовника.

— Да мне плевать, как ты его называешь. Любовник, защитник, хозяин, опекун, — он растягивал слова, явно наслаждаясь моментом. — Я знаю лишь одно: понтификам ты небезразлична, уж не знаю, с обоими ты трахаешься или только со вторым. Но в твоих силах заставить их внести меня в ближайший список. Но, — тут он сделал паузу, — если ты этого не сделаешь, то все документики, которые хранятся в одном очень интересном сейфе, будут опубликованы.

— Зачем тебе становится вампиром?

— Какая же ты дура! Вампир — это бессмертие! Я хочу жить вечно! — с пафосом заявил Вадим.

— То, что ты просишь, невозможно! — Лина пыталась призвать его к разуму, — Я не имею ни малейшего влияния ни на список, ни на понтификов!

Ланевский окинул взглядом девушку, как будто пытаясь просканировать, правду ли она говорит. Затем, видимо приняв какое-то решение, кивнул головой.

— Алин, мне плевать, что ты с ними имеешь и в каких позах, я тебе сказал одно: или я в списке, или все увидят документы. Ты ведь знаешь, как Марк относится к проституткам?

Лина знала. У них как то зашел разговор об этом и понтифик тогда очень доходчиво объяснил, что считает женщин, продающихся за деньги, самыми грязными существами, недостойными называться женщинами. Хоть Лина и пыталась доказать ему, что жизнь бывает разной и на панель идут не только от любви к этому сомнительному «искусству», но высший был категоричен в этом вопросе.

В клане таких не терпели.

— Какие у меня гарантии, что если я это сделаю, ты все уничтожишь? — тихо спросила девушка, уже догадываясь об ответе.

Вадим тихо засмеялся.

— Никаких, моя дорогая. Совершенно никаких.

— Но ведь ты можешь и ошибиться с публикацией документов. Тебе не поверят.

Вадим склонился к ней ближе.

— Я уже десять лет вплотную работаю с вампирами, они знают, что я веду все дела кристально честно. Как ты думаешь, кому поверят, увидев эти документы: мне, ни разу не замеченному ни в обмане, ни в махинациях, или тебе, молодой шалаве, без году неделя в клане? Я ведь навел о тебе справки, прежде чем звонить, многие удивляются, с чего бы вдруг Гай с тобой чуть ли не за ручку здоровается, а Марк вообще стал твоим опекуном. Он даже ввел тебя в Паноптикум, чтобы держать поближе к себе. Можно подумать, у тебя есть какие-то таланты!? — презрительно фыркнул мужчина, — И как ты думаешь, что понтифики сделают, когда увидят некоторые фотографии или сводки о приводах?