Глупец! Глупец, вы же погибните вместе!
В приступе безумного отчаяния, я смотрел как пламя охватывает мальчишку, и понимал, что это конец. Дух и Иллион погибли! Ярость обуяла меня и, изо всех сил заработав крыльями, я снес Оагрда, толкнув в бок. Огонь перестал палить из его громадной пасти, и вскоре сошел с Мироса и Дзара. Я поглядел вниз, впервые за многие тысячилетия боясь увидеть то, что осталось после атаки брата, и замер прямо в воздухе. Мальчишка поднялся на ноги абсолютно невредимый и подал руку старику. А в следующую секунду Иллион тихо произнес:
— Милагрос?
Красное пламя, что утром я наблюдал на Дамарисе, змеей закружилось вокруг духа. Оно охватило его живот, ноги и голову, подняло вверх тело, что вдруг стало меняться на глазах, а затем опустило обнаженное тело на снег. Там, внизу, перед сотнями адептов и солдат, без сознания лежала маленькая хрупкая девушка, с золотыми волосами и белоснежной кожей. И я слышал, как бьется ее сердце. И как бьется мое сердце в ней.
***********************
Значит, тогда я не ошибся… Мое сердце здесь. В Зоране. Я действительно тогда чувствовал его. И сейчас чувствую. Эти идиоты призвали не просто духа, а Хранительницу Драконов. Поэтому Огард похитил его… ее… и наложил печать. Он наверняка пытался вытащить из груди девушки мое сердце, но не смог, потому что достать осколок из ее тела можно тоже только зная настоящее имя Муари.
Отойдя от шока, я увидел, что братец уже направляется к девушке, которую шокированные адепты бережно укрыли пальто и собрались отнести в замок. Взмахнув крыльями, я рванул к нему и когтями впился в лапы ублюдка Огарда. Тот взревел и попытался меня оттолкнуть, но мне удалось вырвать кусок мяса из его плеча. Кровь хлынула из раны на белый снег, а рев брата прокатился по округе, заставляя стены замка дрожать. Раненый Дракон — слабый Дракон. Возможно, мне даже удастся убить его сегодня. Бросил еще один взгляд на Иллиона и спешащего к нему Лероя. Черт возьми… Это же его дочь… Как он отреагирует, увидя ее спустя столько лет? Я надеялся, что он не станет заявлять ей о родственных узах сразу, как девушка очнется.
Хорошо, что теперь я мог чувствовать ее сердцебиение — так я даже за многие километры мог понять, что она жива и ей ничего не угрожает. Убедившись, что Муари доставят в замок, а остальные адепты продолжат тушить огонь, я полетел вслед за удаляющимся Огардом. За мной тут же рванули его вороны, собравшись плотной черной стеной вокруг и преграждая мне путь. Они пытались выиграть для него время, чтобы братец успел сбежать. И ему удалось это сделать. Пока я отбивался от воронов, тот успел скрыться за снежными горами, куда мигом понеслись оставшиеся в живых вороны.
Но у меня в любом случае появилось преимущество — теперь, когда он ранен, я смогу уничтожить его, поведя на него всю свою армию. Он долго будет ослаблен, и не сможет дать мощный отпор. Только для начала мне нужно вернуться в замок Драгос и решить, что делать с Муари. Ей опасно здесь находиться. Если бы я узнал о том, кем является дух, чуть раньше, я сразу же отправил бы ее обратно.
Милагрос…
Значит, так ее зовут. Мне хотелось посмотреть на девушку поближе. И черт побери, несмотря на гнев, который испытывал по отношению к Петеру и Алагрису, я был рад, что моя реакция на мальчишку, как оказалось, была совсем не на мальчишку.
Прежде чем вернуться в замок, я отправился в дозор, где, приняв человеческую форму, схватил за шкирку двух оболтусов, посмевших соврать мне, и свесил над огромной пропастью.
— Не убивайте, Повелитель! — заорали они в один голос.
— Как вы посмели скрыть от меня то, кем на самом деле является дух?!
— Мы… мы ничего не знали… Мы только удивились, что она — девушка, но потом… потом она как-то стала парнем… иии… мы побоялись сказать вам правду, Повелитель!
— А то, что это не просто девушка, а Хранительница Драконов, вы знали, идиоты?!
Петер и Алагрис затихли и перестали дрыгаться.
— Вы хоть представляете, какой опасности подвергли ее, меня и все королевство?! Да вас убить мало!
— Пожалуйста, Повелитель! Сжальтесь, просим! — захныкали они. Я резко поднял их и под бешеные крики отчаяния, которые они издавали, отбросил в сторону на сугроб.
— Остранены от службы и занятий. Будете полы драить в бане. Не благодарите за то, что не убил. Я еще могу передумать, — бросил им, обращаясь в Дракона, затем взмахнул крыльями и полетел к замку. Туда меня звало сердце.
21 глава
Милли
Я слышала чьи-то голоса, но не понимала, кому они принадлежат. Голосов было много, и все они были мужские. Я пыталась разобрать, о чем они говорят, но получилось расслышать лишь обрывки фраз: "…Драконов" "м… дочь!" "…право!"
Что опять происходит? Я все еще в Зоране? Что случилось и почему у меня так жутко болит спина? Последнее, что я помнила — это пожар, и как я выходила из спальни. Остальное будто бы стерлось ластиком из архивов моей памяти.
Я изо всех сил попыталась разлепить глаза, но сделать этого не получалось. На веки словно наложили что-то тяжелое, мокрое и холодное. Горло нестерпимо жгло и царапало острыми когтями. Я подянала руку и провела по нему пальцами. Эти ощущения реальны или же они мне снятся? Хорошо, что хоть рука шевелится.
— Все вон! — раздался низкий хрип, а за ним грохот двери. Это Драго? Почему он зол, и что делает в моей комнате?! Что я опять сделала не так?
— Я никуда отсюда не уйду! — попытался поспорить с ним другой голос.
— Я все еще твой Повелитель, Лерой!
Лерой? А лекарь-то что тут забыл?!
— Да мне плевать сейчас, кто ты! Думаю, объяснять, почему, не надо!
— Всем необходимо успокоиться… — прозвучал третий голос. — Все мы на нервах, но так проблему не решить точно.
— Она не проблема! — рявкнул лекарь.
— Я не это имел в виду… — вздохнул третий голос. — Драго, что с Огардом?
— Я ранил его, но с помощью воронов братцу удалось скрыться. Думаю, стоит воспользоваться его послаблением, и напасть. Но сначала, я бы предпочел остаться в этой комнате один, — ответил Дракон.
— Черта с два, ты останешься!
— Я не причиню вреда!
— Уже причинил!
— Я не сделал ничего плохого, тем более специально!
— Не стоит конфликтовааать, — простонал третий голос, а после его протяжных слов раздался грохот и звуки ударов.
Больше оставаться в неведении я не могла.
— Что случилось…? — просипела, выдирая слова из пересохшего горла. До меня не сразу дошло, что я, оказывается, могу говорить, потому что первое, что пришло мне в голову, когда глотку разорвало от звуковых вибраций, это попросить:
— Пииить…
*********************
— Вот, это вода! Выпей скорей.
Когда я привстала, с моих глаз словно что-то упало (мокрое полтенце?), грудь тоже обдало холодом, а губ коснулась какая-то емкость, из которой спустя мгновение в рот полилась прохладная вода. Я стала жадно глотать ее, все еще не решаясь разлепить веки. Вокруг меня вдруг образовалась абсолютная тишина, противоречащая шуму голосов, что звучали в помещении минуту назад. Напившись, я вновь откинулась назад на мягкую подушку и, наконец, осторожно приоткрыла сначала один глаза, потом другой.
Первым лицом, которое я увидела, было лицо того самого старика. Его я раньше видела во сне, и, кажется, видела еще во время пожара. Это ведь он? Старика кто-то называл Дзар Иллион, если память меня не обманывала, потому что любая попытка вспомнить что-либо отзывалась болезненной пульсацией в висках.
— Стоит прикрыться, — смущенно пролепетал старик, натягивая на мою грудь одеяло. — Не ожидал, что ты вырастешь такой красавицей, Милагрос. Предполагал, конечно. По статусу тебе положено быть несравненной.
— Да… Думаете, я красивая? И что за статус? — прошептала, все еще не особо соображая, что происходит, а потом резко подскочила, отчего одеяло снова спало, обнажив грудь. Я стыдливо потянула его обратно, переводя взгляд с Иллиона на лекаря Лероя, а потом на Драго.
