Мы замерли рядом с Лори и Далией в тот момент, когда барабаны смолкли. Давка не прекратилась, однако шум толпы поутих. Я судорожно выискивала глазами повозку с заключенными, но среди темных голов возвышался только эшафот, а позади него, за перегородкой — небольшой помост с деревянным навесом.
Внезапно по толпе прокатился вздох изумления, после чего наступило молчание — какое-то неестественное, напряженное, вынужденное. За перегородкой показались несколько человек, один из которых особенно привлек мое внимание. Высокий, худощавый зрелый мужчина приблизительно сорокалетнего возраста, облаченный в темный костюм из богатой ткани и меховой плащ молочного оттенка, окинул быстрым взглядом публику и, ухмыльнувшись — как-то чересчур самодовольно, уселся на широкий трон, украшенный резными пластинами. Голову его венчала золотая корона, прячущая короткие каштановые волосы, а на среднем пальце правой руки блестел перстень из желтого золота в виде крыльев. С одной стороны трона встала полноватая женщина, одетая в меха, под которыми виднелось бордовое платье, с другой стороны — юноша лет семнадцати.
— Это странно… — шепнул Лори, сверля напряженным взглядом этих людей. — Королевская семья еще ни разу не посещала весенний фестиваль.
— И что, интересно, вынудило их пренебречь этой традицией? — ворчливо спросил Кай.
— Это Калеб… — пропустив мимо ушей вопрос демона, тихо сказала Далия, и мы втроем проследили за ее взглядом. — Они идут.
По хлипким деревянным ступенькам двое стражников, полностью одетые в кольчужные доспехи, вели закованного в кандалы Калеба. Двигались они неспешно, будто намеренно оттягивая момент казни на потеху публики. Толпа возликовала, когда рыцари поднялись на эшафот и подтолкнули мужчину к плахе². Их довольный смех больно сдавил уши. Далия вдруг дернулась вперед, но Лори шустро ухватил ее за локоть и притянул обратно.
— Рано, — ответил он на немой вопрос, застывший в льдисто-голубых глазах и слившийся с возмущением. — Подожди.
— Подождать? — Уголок рта сестры дернулся, явно живописуя недовольстово. — Подождать чего? Когда ему голову отсекут и та покатится по эшафоту?
— Терпение — оружие самых сильных, — загадочно протянул Лориэн, так и не отпустив локоть Ли.
Вопреки этому изречению мне тоже не терпелось броситься к помосту и предотвратить грядущую казнь, но кажется, именно по этой причине Кай еще сильнее сжал мои пальцы, лишая возможности своевольничать.
Разделить негодование сестры я не успела. Взгляд зацепился за охотника, взобравшегося на сцену и замершего чуть поодаль от Калеба. Следом за ним поднялись еще три бескрылых демона и один рыцарь в позолоченных доспехах и синем плаще. Помост быстро окружили вооруженные воины Совета, среди которых были как охотники, так и люди, и зрители послушно отступили от них, оттеснив нас еще дальше.
— Сейчас? — дрожа и прерывисто дыша, спросила Далия, когда на сцену поднялся грузный мужчина, сжимающий в большой руке секиру с длинным сверкающим на солнце лезвием.
— Еще немного, — шепнул в ответ Лориэн и нервно сглотнул.
Воздух сгустился между нами и стал удушливым. Обстановку накаляли хохочущие люди и ожидание, которым терзал нас Лори. Последняя капля терпения испарилась в тот момент, когда Калеба грубо поставили на колени и одним резким движением приложили его голову к плахе. Решительно вырвав локоть из мужской хватки, Далия устремилась к эшафоту, яростно распихивая людей. Лори лишь чертыхнулся в ответ на ее выходку, но его голос потонул в жутком смехе и многоголосом шуме.
— Сейчас, — резко выдохнул Кай и потянул меня следом за Ли. — Давай!
Внезапно слух уловил треск горящей древесины. Низ помоста вспыхнул как свеча. В одно мгновение огонь, появившись из ниоткуда, полностью окутал охотников и рыцарей, окруживших эшафот. Испуганные вскрики жителей слились с гортанным воем горящих; началась страшная суматоха. Люди бросились подальше от воинов Совета, а те, корчась от боли, упали наземь, словно парализованные. На площадь стремительно опустился густой серый туман. Глаза защипало от дыма. Единственным маяком, показывающим путь к помосту, стало пламя, испепеляющее рыцарей и бескрылых демонов.
Я безвольно следовала за Каем, совершенно сбитая с толку. Взять себя в руки никак не удавалось. Что-то было не так… Мутная тревога вгрызлась в сердце, словно белка в орех.
Мы взбежали на помост сразу за Далией. Сестра быстро опустилась на колени рядом с Калебом, обхватила его плечи дрожащими руками и затараторила, лихорадочно осматривая его лицо:
— Ты слышишь меня? Калеб! Посмотри на меня!
Она сильно тряхнула его, но мужчина смотрел куда-то вниз непонимающим, невидящим взором. Выглядел он предельно усталым, опустошенным и отрешенным от жизни. Следов избиений видно не было, разве что бровь его была рассечена, а на виске виднелась засохшая кровь.
— Что с ним? — испуганно спросила Далия, глянув на нас.
— Магический паралич. — На эшафот торопливо поднялся Лори и, тяжело вздохнув, добавил: — Последствия вмешательства мага в его память.
— Уходим, — твердо произнес Кай.
Лориэн приподнял вялое тело, и только после этого демон разломал кандалы, сжимающие запястья Калеба. Мужчины закинули его руки себе на плечи и двинулись к лестнице.
— Замечательно, — послышался резкий хриплый голос, заставивший нас замереть.
Сердце сжалось от страха, а после забилось так сильно, что в ушах начало звенеть. С трудом напустив на себя невозмутимую серьезность и чопорность, я медленно обернулась. Король — обычный на вид человек, возможно, умелый и сильный воин — смотрел на всех нас надменно и злорадно, скривив тонкие губы в презрительной улыбке. В светло-голубых глазах стоял мертвый холод.
За его спиной показались пятеро грузных рыцарей.
— Похоже, не зря он считает вас своими друзьями, — издевательски медленно протянул человек.
Краем глаза я заметила, как Кай убрал с плеча руку Калеба и шагнул в нашу с Далией сторону. Только это не укрылось от холодных глаз короля.
— Еще один шаг, — быстро, но подчеркнуто, угрожающе тихо сказал он, — и она умрет.
Его взгляд остановился на мне, глаза сузились, радужка в одно мгновение стала белой, а губы разомкнулись и беззвучно зашевелились. Понять, что происходит, я не успела. Острая боль пронзила все тело. Казалось, что в руки впились невидимые шипы, и, вскрикнув, я упала на колени. Кожу жгло от холода; я чувствовала, что по рукам, под грубой тканью рубахи скатываются густые капли крови, и, опустив глаза, увидела толстые ледяные шипастые цепи, сковавшие меня.
— О, так значит, ты тот самый король демонов? — Лицо человека озарила до безобразия довольная улыбка. — А вот тебя он не считает другом. Не доверяет.
Кай терпел. Я не видела его лица, но всем нутром ощущала его злость и в то же время чувство беспомощности, и это подпитывало мой собственный дикий гнев, затмевающий жгучую боль. Все тело дрожало, каждый вдох и рваный выдох отдавался противным звоном в ушах и резью в груди. Стихия не поддавалась мне. Холод цепей проник глубоко под кожу, коснулся магического источника, превратив его в ледяную глыбу.
— Ты! Мелкий отпрыск Сэлорона! — вскричал король людей, и я из последних сил подняла голову, чтобы увидеть, как ярость искажает скуластое лицо человека, а бездонные глаза застилает белый дымок. — Как ты смеешь бросать вызов Совету? Как ты смеешь бросать вызов мне?!
Внутри него клокотал гнев — я чувствовала его излишне остро. Все чувства вдруг предельно обострились. Боль сливалась со спокойствием; я была взбудоражена и расслаблена одновременно.
Медленно повернув голову, заметила, что Лори по-прежнему держит потерявшего сознание Калеба, а Далия стоит неподвижно, не спуская глаз с рыцарей. Они были напряжены и насторожены, пряча растерянность и страх глубоко в душе.
— Ты думал, что сможешь так легко напасть на небесную цитадель? — Злая усмешка скривила рот человека, черты лица подернулись от конвульсии. — Как наивно, Кайлан. Твой отец даже в последние минуты жизни отличился мудростью. Полагаю, он вечно будет презирать тебя и стыдиться того, что ты — его сын!
