***
Когда наступил глубокий вечер?
В регистрационной зале мы были днем. Я точно помнила, как слепящее солнце заливало светом главную площадь магической столицы. В ателье мы провели не больше часа. Еще с полчаса бежали с Джен к Академии… Потом были утешающие объятия от Эйвери, какие-то настойки от Мари, быстрый допрос от прилетевшего на зов крестного… И вот – темнота. И в голове, и за окном.
– Девочка моя…
Кто-то тряс меня за плечи так сильно, что я чуть не свалилась с кушетки. Джен спала рядом. Она сильно перенервничала, и Мари пришлось влить в нее ударную дозу успокоительного.
– А? – я подняла глаза.
Оказалось, крестный. Значит, они вернулись… Сердце взволнованно застучало в ожидании новостей.
– Что мне с тобой делать? Как тебя уберечь? – спрашивал зачем-то Артур, не спеша делиться информацией. Только поглаживал по мокрым щекам и удрученно вздыхал.
– Метку точно никак не снять? – робко уточнила я, и он покачал головой. – Значит, они всегда смогут узнать, где я?
– Пока тот, кто ее наложил, способен проводить обратный ритуал поиска жертвы – да. Этот обряд очень древний, против него не работает ни один барьер. Полагаю, нам нужен или Расков, или младший Кавендиш…
– Питер, – призналась крестному. – Рыжий недотепа Пит. Вы не успели, да?
– Все девушки пришли в себя, – увильнул от прямого ответа Артур. – С Амандой тоже все в порядке. Но, судя по сумбуру про ангелов и демонов, что она несет, твоя тетка стала еще безумнее. Миротворцев доставили в Лечебницу Эстер-Хаза, ими займутся лучшие целители.
– А остальные? Брендан? Андрей? В-владимирович… – голос нервно срывался, но у меня не было сил его контролировать.
– Больше никого в Ателье не обнаружили.
11.2
***
В следующие несколько дней я узнала, что нет более изощренной пытки, чем томиться в неизвестности. Невозможно ничего делать и ни о чем думать. Даже шевелиться с трудом получается. Словно подвешенное в вакууме, все тело живет бесконечным ожиданием хоть каких-то новостей.
Артур приходил еще дважды, но с каждым разом его лицо выглядело серее.
– Надо что-то делать… – снова и снова просительно заглядывала в острые глаза.
– Что? Мы с утра до ночи «общаемся» с Лукасом, пытаясь выведать хоть крохи информации о новом логове, – крестный устало потер кустистую бровь. – Но если кто и может расколоть его ментальный барьер, то только профессор Карпов.
– Ты не понимаешь… – я тряхнула волосами, сбившимися за эти дни в единый нечесаный ком. – Джина – вторая голова. И она психопатка!
– Тем лучше. Она много отвлекается и часто ошибается, – кивал Артур своим мыслям, совершенно меня не слушая.
– Может, ты ее недооцениваешь? Она уже одного мужа в могилу свела! Припрятала рукописи, обвела всех вокруг пальца, вышла за Лукаса. А теперь планирует снова овдоветь, – возмущенно сопела я. – Такими темпами Аманда на нее «ангелов» не напасется!
– Ани, я понимаю, но…
– Ни тролля ты не понимаешь! – взвилась я, резко садясь на кушетке. – Она маньячка! Сам черт не знает, что у нее в голове творится. И у нее Андрей! Владимирович, чтоб его! И она нашла наши юбки пустыми, без ценного содержимого. Провалила первую операцию во главе Братства. Джина сейчас хуже бешеной змеи, понимаешь? Она… Мне страшно подумать, как и на ком она станет срывать свою злость. И какими методами. И…
– Ани… Ты зря считаешь меня за идиота. Я предположил такой вариант, но сейчас ничем не могу помочь ни Брендану, ни Андрею. Даже, как видишь, твою безопасность не могу обеспечить надлежащим образом. Остается надеяться, что Лукас расколется быстрее, чем случится что-то непоправимое.
– Он не расколется! – рявкнула я на мрачного крестного. – Надо соглашаться на обмен.
– Никакого обмена.
– Пожалуйста! Отдай ей этого старого хитрого лиса…
– Ты не поняла, Анна. Джина не пыталась связаться с нами и не выдвигала никаких условий.
– Она не просила своего ненаглядного мужа назад? – я захлебнулась воздухом.
– Нет, – Артур развел руками. – Ты сама сказала: тролль разберет, что за игру она затеяла.
Почему Джина не требует обмен? Она ведь собиралась, и прошло уже три дня… Неужели договорилась с Андреем и теперь не нуждается в помощи Кавендиша с ритуалом? Да быть того не может!
– Отдыхай, девочка, – Артур встал и потрепал меня по голове. – Пусть хоть кому-то из нас удастся выспаться.
***
Покидать Академию мне было строго запрещено, но в качестве компенсации крестный разрешил дежурить в больничном. И почти всегда рядом был кто-то из знакомых.
Миссис Абрамс часами рассказывала о своих планах превратить желтое поле, окружавшее Пункт Связи, в ароматный цветущий сад. Но, как она сама признавалась, надежды на успех было мало. «Растениям нужно много любви, Ани. Иначе они чахнут. Ты ведь видела мою рассаду… Ничего не выходит».
С Ромулом находиться рядом было непривычно тяжело. Он молчал, ходил кругами, бормотал под нос. Иногда по новой расспрашивал обо всем, что я услышала в ателье. Вплоть до точного воспроизведения фраз и выражений лиц людей, их сказавших. Словно надеялся зацепиться за упущенную мелочь.
Насколько я знала, мой куратор теперь руководил «беседами» с Лукасом. Мягкий, тактичный, улыбчивый и добрый человек, обладающий безграничным терпением и готовый принять людей с любыми их недостатками, сейчас Осворт едва сдерживал внутреннюю звериную сущность. Даже одомашненный вервольф может сорваться с цепи, когда его другу грозит смерть или что похуже.
Роджер тоже заглядывал и болтал со мной на отвлеченные темы. Сейчас, к примеру, он летал по отделению и рассказывал, что поначалу Аврора хотела основать вовсе не Академию, а Заповедник для вымирающих магических видов.
Именно для того она несколько лет напитывала озеро сияющей материей, создавая на территории усадьбы сильный магический фон. Такой, чтобы жить неподалеку от водоема даже древним существам было комфортно. Как в прежние времена.
– Чем ближе к озеру, тем сильнее концентрация магического фона. Поэтому тут может жить русалка. Поэтому в юных магах ярче разгораются отголоски высших даров. Поэтому в теплицах растут редкие растения… Удивляюсь, как в лесу еще кентавры и лавасилиски не завелись.
– Не надо нам тут кентавров, – сонно запротестовала я.
– Полностью согласен. Ближе к пятой оранжерее концентрация заметно слабеет, но все равно остается на уровне Дебрей или Пустоши, – важно пояснял прозрачный приятель, наматывая круги по больничному отделению.
– Поняла я, поняла, – отстраненно промычала, глядя в окно. Новая информация усваивалась без особого энтузиазма. – Камнехвостам бы у нас понравилось.
– О, да еще как! Но в последний момент Аврора передумала. Решила, что выращивать новое поколение сильных магов – гораздо интереснее, чем чесать пузо иглохвостам, – с усмешкой продолжил Родж. – Она мечтала, чтобы девочки учились наравне с юношами. Постигали не искусство варки конфитюров, а военное дело, дипломатию, целительство… Своим примером она вдохновляла многих аристократок. Ох, знала бы Ава, что ее пра-пра-пра… в общем, внучку запихнут в «Эншантель»…
– Не печалься, Родж. Милой Леди из меня не вышло.
– Я заметил! – хмыкнул призрак и вдруг резко изменился в и без того бледном лице. – Что с тобой, Анна?
– Ох…
Я скорчилась от жуткого спазма неясного происхождения, прошившего живот насквозь. Взвизгнула от боли, когда нечто невидимое полоснуло меня по предплечью и высекло струю крови. На пол с мокрых пальцев закапали красные капли. Какого черта?..
Удар, еще удар. Один прошиб током, другой обжег пламенем. Каждый выбивал из меня дух на секунду. Закусив губу, я глухо мычала набор из фирменных демонических ругательств, осознав, наконец, что меня никто не бьет. И отрешенно ловила отголоски чужой боли, охая и сжимая до судороги белье на койке, возле которой стояла.
– Тролль дери… Родж… – заваливаясь набок и из последних сил хватаясь за простыню на кушетке, чтобы хоть как-то смягчить падение, простонала я. – Зови… на помощь…
