что-то листала все это время.
– Действительно, – вставляет подруга. – Мы сюда первые пришли.
– А мы уже здесь четыре дня, – продолжает рыжуха и скалится, предъявляя нам клыки. – День на пляж не ходили – и наши места уже заняли.
Вот с женщинами-оборотнями все сложно. Они считают, что мир крутится вокруг них. Я же упоминала, что их мужчины все сплошь подкаблучники? Так вот, оборотницы считают себя пупами мира.
Только мы с Эллен не настроены уступать наши места.
– Послушайте, девушки, – говорю, переводя взгляд с рыжей на других. – Пляжи на Длоне принадлежат природе, отели – их хозяевам. Давайте не будем ссориться из-за этих кусков пластика.
– Тогда просто уйдите с наших мест, – повторяет рыжая.
Я тяжело вздыхаю, глядя на Эллен. И чего им понадобилось именно это место? Вон там чуть поодаль точно такой же песок. Или все дело в том, что эти лежаки рядом с бетонной стеной, отделяющей этот пляж от соседнего? Где логика?
– Пошли отсюда, – говорю подруге и поднимаюсь.
Если этим оборотницам места мало, то ладно.
Хватаюсь за лежак и тащу его в сторону.
– Ты что творишь? – взвизгивает рыжая.
– Место вам освобождаю.
– Лежак оставь.
– Так вы определитесь, вам лежак или место. Потому что там лежаков нет, – отвечаю я.
Рыжая рычит.
– Лежак на этом месте.
– Нет, так не пойдет. Или место или лежак, – настаиваю на своем.
Рыжая хмыкает и отступает. Занимает со своей компанией соседние лежаки.
Мы же с Эллен оттаскиваем подальше свои трофеи. Нет, ну правда. Какая разница, где лежать?
Собственно, через час я начинаю понимать, почему те волчицы так хотели занять место возле забора. Дело в том, что рядом с нами обосновалось самое настоящее чудовище.
Этому чудовищу на вид лет шесть. Маленький тролль с немного желтоватой кожей и небольшими клыками, торчащими изо рта. Побыв в его обществе пять минут, навсегда перехочешь заводить собственных детей, а чужих будешь обходить по дуге.
Его мать упорно делает вид, что она здесь ни при чем, и это вообще не ее ребенок. Мальчонка на наши замечания не реагирует. Так и продолжает копать песок, который летит в нас.
Пока он один, еще терпимо, но потом к нему присоединяются другие дети. Я с радостью сбежала бы с пляжа, но хочу бронзовый загар! Всего-то полдня потерпеть этот дурдом. А после обеда у нас…
А нет, сегодня у нас день загара. Все самое интересное начнется только завтра. Сегодня отдых, отдых.
Песок везде. В волосах, в купальнике, на полотенце.
– Я купаться, – говорю Эллен.
Мою подругу маленькие чудовища совсем не волнуют. Она уткнулась в свой постфон, который тоже немного забило песком.
В такие моменты ей все равно. Даже если оба солнца взорвутся.
Теплая морская вода мягко обволакивает ступни. Мелкие волны бьются о ноги. Я медленно захожу, давая коже привыкнуть к воде. Все-таки не могу с размаху окунуться, как ни странно. Нравится мне постепенно входить в воду и обязательно постоять подольше, подумать о бренности бытия, насладиться спокойствием, привыкнуть к воде.
– А-а! – слышится позади крик одного из мелких чудовищ.
Всплеск – и я мокрая с ног до головы.
Гр-р-р-р.
Вода стекает по спине, охлаждая ее.
Я нервно трясусь, пытаясь не сорваться. Но хочется заорать. Этот малыш еще и пихает меня в воде. Как назло! Я тут же ныряю. Так будет лучше. Но совсем не так, как я хотела! Я хотела войти в воду медленно, почувствовать, как волны бьются о ноги.
От этой несправедливости забываюсь и открываю глаза в соленой воде. Нет, поначалу все хорошо. Тут так красиво. Маленькие разноцветные рыбки проплывают рядом. Тяну к ним руку, а они ускользают, не желая быть пойманными. Если проплыть еще дальше, то песчаное дно сменится кораллами. Только нас предупредили – там нельзя ничего трогать.
Я выныриваю, вдыхаю воздух. Ощущаю, что глаза раскаляются, будто в них песка насыпали. Вновь закрываю их и плыву на спине.
Как же приятно. И чудовище далеко. На такую глубину малой точно не поплывет. Волны качают меня, а я начинаю дремать. Хочется рвануть к тому острову, что виднеется с берега. Только не надо забывать, что я в море, а там на берегу Эллен, охраняющая одежду. И вообще, лучше спать на лежаке, а не на волнах.
– Не знала, что ты плавать умеешь, – хмыкает Эллен, когда я возвращаюсь.
– Да, когда-то училась, – пожимаю плечами и обтираюсь полотенцем.
На Эксторе не слишком много мест, где можно плавать. Грубо говоря, там почти нет таких мест. Если, конечно, это не дикие джунгли, не нюхавшие цивилизации.
– В бассейне?
– Ага, – улыбаюсь ей.
– Пойду, окунусь, – подруга откладывает постфон.
И тут же шепчет мне на ухо:
– О, нет!
– Что такое?
– Я знаю эти взгляды, – продолжает она, глядя на волчиц.
– И что они означают?
– Соперничество, – Эллен закатывает глаза.
– А-а, – тяну, не понимая, зачем соперничать там, где мы всего лишь хотим поваляться и позагорать.
– Даже не думай, – качаю головой, глядя, как малыш-тролль замахивается песком.
И тут замечаю Найджела, идущего к пляжу. Если до этого эффект сворачиваемых шей вызывала Эллен у мужчин, то теперь ее эстафету берет дракон. В руках у него полотенце. Мой взгляд скользит по оголенному торсу, подмечая, как напрягаются его мышцы с каждым шагом.
Да и вообще, что мне на него смотреть? Наглый драконяка, затащивший меня в свою постель! А я еще, между прочим, из-за него устриц лишилась!
На него смотрят все женщины, а их мужья тут же своими телесами закрывают обзор прекрасным половинам.
– Эй, Найджел, подожди меня! – позади Найджела слышится старческий голос.
Пыл женщин тут же угасает, когда они видят дряхлого дракона, семенящего за красавцем. За дедом спешат два тролля в симпатичных плавках – охрана.
– Ты точно с ним только отдыхала ночью? – уточняет Эллен,
