А вдруг Люцине что-то известно?
- Я еще слышала, будто он не в тюрьме только потому, что за него заступился кто-то из приближенных короля.
- Не знаю, - она пожала плечами. – Может быть, и так. В любом случае я рада за тебя. Могу только позавидовать. Вышла замуж по своему выбору, муж богат, знатен, молод и красив. Одна мелочь – он тебя не любит.
Как мило с твоей стороны, Люци! Будь тут настоящая Лорен, ее наверняка задело бы, а мне как-то без разницы. Хотя все равно не слишком приятно.
Но она продолжила, и ее слова сгладили предыдущую шпильку:
- Эртен еще не стар и собой недурен. Богат. И меня любит. Но вот только я его не люблю. Поэтому и завидую. Если уж не взаимно, так лучше любить самой. Зато не в нищете, - она тряхнула головой и вздернула подбородок. – Это я так себя утешаю.
Поцеловав ее на прощание, я пообещала приехать снова и пошла к двери. Остаться к обеду Люцина не предложила, чему я была только рада. Хотелось поскорее вернуться и поговорить с Келлином. Если он дома, конечно. Или, может, лучше поехать к дяде?
Я поймала себя на том, что впервые подумала о нем именно так: как о дяде, а не о Громмере. Хотелось мне этого или нет, но жизнь Лорен все больше становилась моей жизнью.
Подумав, в замок я все-таки не поехала: далеко и неизвестно, дома ли Громмер. Второй раз так могло и не повезти. Да и опасно. На городских улицах нападение незамеченным не останется, все-таки меня сопровождают четверо крепких мужчин. А дорога в замок идет через поле и лес, если за мной следят, вполне могут и попытаться.
У крыльца встретил Ноффер. Поплясал вокруг, виляя хвостом, лизнул в щеку и снова принял вид сосредоточенного стража. Теренс ждал в холле: встречать хозяев и гостей у дверей тоже входило в его обязанности.
- Обед только что подан, госпожа, - поклонился он. – Лорд уже в столовой.
- Скажите ему, что я сейчас приду.
Забежав в крохотную туалетную комнату, где, кроме задрапированного под стулом горшка, имелся умывальный таз, я сполоснула руки и прошла в столовую.
- Добрый день, сударыня, - привстав, сухо поприветствовал меня Келлин.
- Послушайте, лорд, может, обойдемся без всего этого? – предложила я, когда слуга, налив мне супа, отошел в дальний конец.
- Без чего этого?
- Если вы подумали, что я поехала к Люцине, чтобы встретиться с Огрисом, почему не наведались туда с двумя свидетелями?
- А что, они пригодились бы? – он противно вздернул брови.
Иногда он так бесил меня, что просто руки чесались запустить чем-нибудь тяжелым. Или, к примеру, как сейчас, надеть на уши тарелку. Я представила, как ярко-желтый суп стекает по его физиономии, а на бороде висят кусочки овощей, и крепко стиснула челюсти, чтобы не расхохотаться.
- Вы правда думаете, что я такая дура?
- Чего вы вообще хотите от меня, Лорен? – его ложка, звякнув, проехалась по столу и остановилась на самом краю.
О, типично мужской приемчик – вместо ответа на прямо поставленный вопрос вывернуть разговор так, чтобы собеседник вынужден был объясняться или оправдываться.
- Вы прекрасно знаете, чего. Спокойной и обеспеченной жизни. Кстати, да, портного надо пригласить. А вот со спокойной пока не получается. Что касается Люцины, я поехала к ней, поскольку она могла знать, кто именно заступился за Огриса перед королем и приостановил судебную процедуру. Все-таки он ее брат.
- И как, знает? – сообразив, что его занесло куда-то не туда, Келлин чуточку сбавил тон.
- К сожалению, нет.
Зато я узнала кое-что другое. Очень важное для меня. В том числе и то, что Лорен была влюблена в тебя, болвана, а вовсе не в Огриса. Неужели ты этого не замечал? Или она так хорошо это скрывала? Вряд ли. Влюбленные девчонки обычно очень плохие актрисы. Скорее, некоторые слепошарые кроты ничего не хотят видеть вокруг себя. Оправдывает тебя только то, что ты любил свою жену. И даже когда она умерла, не стал срочно подыскивать ей замену. Поэтому я тебя не виню.
- Простите, Лорен, - Келлин потянулся за ложкой, и я щелчком отправила ее к нему. – Едва я думаю, что мы могли бы как-то мирно жить под одной крышей, вы делаете или говорите что-то такое, что выводит меня из себя. Я вообще тяжелый человек… в смысле, со мной тяжело. Раздражительный, вспыльчивый, далеко не всегда слежу за тем, что говорю.
- Да, я заметила, - повернувшись, я сделала знак слуге, что можно подавать второе блюдо, и продолжила, когда тот отошел, собрав грязную посуду: - Хорошо, что вы не считаете зазорным признаться в этом. И попросить прощения – тоже. К тому же… - тут я заколебалась, говорить или нет, но все же решилась. – Я понимаю, Келлин, что именно вас раздражает. Но, кроме этого, есть кое-что еще. Думаю, вам тяжело видеть меня на месте женщины, которую вы любили и потеряли. Хотя времени прошло не так уж и мало.
- Вы правы, - на его лицо словно облако набежало. Нет, туча. Не грозовая, но такая… как наши, питерские, мрачно висящие над городом неделями. – Непросто. Первое время… год или даже больше я думал, что никогда не женюсь снова. И полюбить никого не смогу. Но потом уже не был так уверен. А потом стал надеяться, что, может быть, когда-нибудь… встречу кого-то. Но…
- Но уж точно не меня…
Покачав головой, он встал и пошел к двери.
- Могу я убрать тарелку господина Келлина? – за спиной неслышно материализовался слуга.
- Да, пожалуй, - задумчиво кивнула я.
Глава 20
Глава 20
Пожалуй, теперь я посмотрела на Келлина немного другими глазами. И увидела его другим. До этого больше думала, как же паршиво мне, а сейчас в полной мере поняла, насколько погано ему. Нет, головой-то и раньше понимала, что и ему несладко, но по-настоящему прочувствовала только после этих его слов. Пробили даже не сами слова, а то, как они прозвучали.
Если уж без взаимности, то лучше любить самой, сказала Люцина. Видимо, Лорен думала точно так же. Если уж представилась возможность, надо хватать. Чувства самого Келлина при этом в расчет не брались. Интересно, Лорен знала, что он не откажется? Или просто решила использовать наудачу единственный шанс?
Да, он согласился – ради будущего сына и, возможно, ради будущего страны, для которой надеялся сделать что-то полезное. Но кто сказал, будто это согласие далось ему легко? А тут еще мои ядовитые вопросы и шуточки, только подливающие масла в огонь.
Закончив обедать, я заглянула в детскую. Сидевшая у окна с неизменным вязанием Литта приложила палец к губам и показала на дальний угол, где стояла кроватка. Я кивнула и вышла.
Чем бы заняться? Ах, да, портной.
Для начала надо было найти Теренса. Здесь не держали, как в замке или в королевском дворце, коридорных слуг, которые курсировали туда-сюда, дожидаясь приказаний. Чтобы вызвать того же распорядителя, надо было отправить за ним Айли или какого-нибудь слугу, которого тоже попробуй еще отлови. У Теренса имелся свой маленький кабинетик в подвальном этаже, но застать его там было сложно из-за огромного количества дел по всему дому.
Дожидаясь Теренса, я сидела в кресле и разглядывала узоры, нарисованные солнцем на ковре. Ноффер лежал рядом, положив морду мне на туфли, и делал вид, что дремлет.
- Вы хотите пригласить своего портного, госпожа? – совершенно индифферентно уточнил распорядитель, когда Айли его все-таки разыскала и привела. – Или вас устроит тот, который шил даме Маэре?
Чтобы он мне случайно – или не случайно! - сшил такое же платье, как у нее? Вряд ли мода тут меняется так быстро. Я видела при дворе самые разные наряды, которые объединяло лишь одно - длина до щиколоток. Так же обстояли дела и с мужской одеждой. Если мода здесь и существовала, то не на фасоны, а на цвет или ткань. Келлин, вероятно, не заметил бы, а вот придворных кумушек, запоминающих чужие платья с точностью авторегистратора, наверняка обрадовала бы возможность почесать языки.
