— И не забудь протереть решетку вентиляции, — капризный голосок раздался с кровати. На ней сидела баронесса, поджав ноги.
— Угу, — вторая покорная дворянка неумело протирала полки шкафа, больше размазывая по ним пыль, чем убирая ее.
Три чемодана стояли на относительно чистом пятачке у стены, выделяясь дорогой кожей посреди пыльной катастрофы. На незастеленную постель кто-то кинул один из пледов, а снятые розовые занавески балдахина сиротливо свалились в кучу у изголовья кровати. Комната была явно женская: нежно-сиреневые обои с золотым узором, гарнитур из белого дерева, мягкие кресла, накрытые чехлами, резной столик и огромное зеркало в половину стены. Мечта любой девочки! Вернее, двух девочек, одна из которых сражалась с сухой пылью, а вторая кривила хорошенький носик.
Я обозрела безобразную эксплуатацию дружбы и характерно выгнула бровь.
— Она сама решила прибраться, — чуть агрессивно открестилась Лавиния, сложив руки на груди. — Это наше личное дело!
— А теперь только твое. Роза, мне нужна помощь.
— Да, леди Макмиллан, — с облегчением кинула тряпку девочка, даже не оглянувшись на подружку. — Я сейчас.
— Вы должны обращаться к нам подобающе титулу, — возмутилась светлокосая леди, но дверь уже хлопнула, разделяя нас.
Сегодняшним обязательным делом стала проверка третьего этажа. Самая высокая точка замка была наглухо закрыта слугами из соображений безопасности, позже вскрыта гусарами, а теперь манила сорванцов, как цветы — пчел. Поэтому я приняла соломоново решение взять в охапку троих самых спокойных и послушных ребят, дабы они подтвердили, что ничего интересного на верхнем этаже не обнаружено, и оказали посильную помощь. Мне же было необходимо найти какие-нибудь книги и канцелярию, чтобы занять воспитанников хотя бы частично. Введу короткие уроки чтения и чистописания, пока не приедут их наставники, заодно поищу полезную литературу для себя.
Поэтому, одевшись потеплее и забрав волосы косынками, мы единым поисковым отрядом отправились покорять пики Альп.
— Тому, кто первым найдет библиотеку, разрешу помыться вне очереди.
Со счастливым гигиканьем троица исследователей ломанулась проверять комнаты. Эх, переоценила я их спокойствие, как бы ноги не переломали от ретивости.
И, отомкнув первую попавшуюся дверь, бесстрашно шагнула внутрь. Так-так, что у нас здесь? Ага, мольберты, сломанные кисти, старые, покрытые вековой пылью холсты и обрывки эскизов. Видимо, кто-то из их величеств увлекался живописью, не расставаясь с хобби даже на Крайнем Севере. А почерк-то знакомый. Точно такими же мазками и линиями были разрисованы колонны внизу, даже портрет нынешнего короля Стефана. Возможно, кто-то из фавориток постарался? Или ближайший родственник, навещавший поместье во льдах.
Стоит предложить малявкам попробовать себя в рисовании, а охламонам постарше — повторить уже написанные картины.
— Госпожа Аврора, мы нашли чью-то детскую, — счастливая мордашка Аннет мелькнула в дверном проеме. — Там столько игрушек!
— Тащите к лестнице, — я мудро одобрила находку.
Игрушки — это просто превосходно, когда у тебя пять детсадовцев второй день подряд играют в поленья. Нет, игра отлично развивает воображение, но мы устали прятать от них топор и вытаскивать занозы.
Второй комнатой оказалась старая текстильная кладовка, где все шкафы были забиты тряпьем. Ситец, бархат, шелк, хлопок, муслин, полиэстер — отрезы валялись вперемешку без сортировки по видам и цветам. В одном из шкафов обнаружились запасы постельного белья, скатертей и носовых платков. В другом — вязаные кружевные салфетки, половички и расшитые рушники вместе с неоконченной вышивкой на нательных рубашках. А на самых верхних антресолях, куда я попала по приставной лестнице, нашлись целые баулы со старой детской одеждой.
— Майкл, помоги-ка, — пацан тут же рванул мне на помощь, запнувшись об порог. — Отнеси эти сумки в коридор, поищем что-нибудь нашей малышне.
— Хорошо-то как, — обрадовался он. — А то эти лилипуты постоянно штаны пачкают, а Командирша отстирывать их заставляет.
— Командирша?
— Ну, эта, — ребенок смутился и неохотно махнул рукой. — Николь. Кто ее вообще замуж возьмет? Она же как судовая рында — громкая и железная.
Я мысленно хихикнула. Николь была удивительным командиром: никогда не прибегала к физической силе, но воспитывала трудом. Пролил тарелку супа на ковер? Моешь за всеми посуду. Толкнул и обозвал малыша? Таскаешь ведра с углем с угольного склада в котельные. А главное, никто не решался спорить или жаловаться, потому что, во-первых, бесполезно, а во-вторых, под чуткой рукой Командирши организовался какой-никакой порядок и понятная иерархия, где выигрывает самый ответственный и способный человек.
А поощрением, подкупом, шантажом и мелкой коррупцией занималась я. Если так пойдет и дальше, то классическая схема «добрый и злой полицейский» обложит их со всех сторон так, что ни одна пакость не проскочит мимо. Единственная, кто меня беспокоит — это Лавиния. Она презирает Николь за низкий статус и «несправедливо» выпавшую на ее долю власть, но никогда не пойдет договариваться ко мне. Классический подросток, которому бунт дороже всего.
— Мы нашли библиотеку! — радостные крики прилетели из коридора.
Прекрасно, просто прекрасно. Сделав пометку разжиться свежими полотенцами, я вышла обратно в темноту третьего этажа и почти наощупь побрела дальше. Темно тут, хоть глаз выколи, а волшебные светильники не работают. Еще и нога подозрительно скольз… Ой, мама!
— Ваше величество? — тревожно позвала Аннет.
Бух! С грацией бегемота мое величество растянулось на холодном каменном полу, поскользнувшись на чем-то очень покатом и подозрительно блестящем в рассеянном свете далекого окошка.
— Дети, признавайтесь, это вы устроили? Скажите правду, я все прощу.
Пол под юбками начал морозить попу, на которую я брякнулась с размаху. Ощупав покрытие, пришла к выводу, что вместо обычных досок, плитки или паркета весь третий этаж скован тонким слоем крепкого льда. Что за ерунда?
— Нет, миледи, — растерянно пробормотал Майкл, мелкими шажочками крадясь ко мне и подавая руку. — Оно так и было.
— Само? — я недоверчиво покосилась на лед и приняла помощь. — И как же вы тут ходили?
— Я думала, так и должно быть.
— Я тоже, — дети синхронно кивнули и посмотрели на меня с явным удивлением. Мол, ты чего, мать, собственный замок не знаешь?
Плохо. Поместье полноценно отапливается уже больше суток, процентов двадцать от первой телеги сгорело в железном нутре котлов и каминов, а третий этаж и не думает оттаивать. Гусары докладывали, что здесь ледник, но я полагала это издержкой отсутствия угля. И как быть? Будем надеяться, что со временем лед истает или как минимум не спустится на этаж ниже. Если только…
— И стечет нам на головы, — дополнила меня Роза, подтвердив опасения. — Леди Макмиллан, его нельзя так оставлять.
— Кто-нибудь из вас владеет своим даром?
— М-м-м, — воспитанники неуверенно переглянулись и пожали плечами. — Я умею замораживать воду в формочках для льда.
— А я отлично строю снежные крепости. Только маленькие.
— А меня папа учил готовить сухой лёд, но он постоянно взрывался, — печально повесила нос леди Ховард.
Нц, засада. Поспрашиваю у остальных, но что-то чутье предвещает разочарование. Вряд ли кто-то из учеников сможет решить эту проблему, а значит, придется ждать их педагогов. Ну или на крайний случай попросить моего угрюмого соседа об услуге… Только страшно не хочется.
— Леди Аврора, а еще мы нашли склад всяких интересных штук, — Аннет потянула меня за руку куда-то вбок. — И там целых два окна.
— Да-да, — подхватила Роза. — И настоящие королевские платья прошлого века!
Широкая зала и впрямь оказалась складом-свалкой ненужного старья. Или нужного? Роза восхищенно охала, подхватив парчовое платье благородного бордового цвета, тяжелое и пыльное, но с драгоценными камнями, и приложила его к себе. Рядом с горой женской одежды валялся сломанный стул, старая прялка, серебряный поднос, в который Майкл корчил рожи, и настоящий граммофон. Пробираться к окну приходилось силой, двигая с дороги колченогий буфет, чашки с отбитыми ручками, сушилку для белья, пар десять разнокалиберной обуви и целую кучу фантиков.
