Очередной, чтоб ему пусто было, шок! В результате я кивнула раньше, чем поняла, что именно делаю.
— Отлично, — отчеканил куратор. — В таком случае, до встречи.
С этими словами он развернулся, подошел к скамейке и, подхватив мантию, направился прочь. А я осталась. В смысле задержалась еще минут на пять — пыталась побороть растерянность.
Блин. А может мне все это померещилось, а? Может всего лишь глюки?
Увы, разум с такой версией событий не соглашался. Цинично и холодно сообщал — никаких миражей, все взаправду.
Из аудитории я вышла в несколько неадекватном состоянии. Чувствовала себя слегка пьяной, да и растерянность никуда не делась. Так что учебное крыло покинула на автопилоте, и на автопилоте же свернула к столовой.
А едва учуяла запах еды — остановилась. Просто поняла, что аппетита нет, а так как Кузьма временно питается зельем, делать мне в столовой вообще нечего. Так что я развернулась и отправилась в башню Огня.
Благополучно миновала коридор, пересекла пустой зал, поднялась по широкой лестнице и свернула на лестницу обычную. Привычно дошла до самого верхнего этажа, но едва приблизилась к чердачной двери, застыла.
И тут же молнией сорвалась с места — взбежала по ступеням, дернула за ручку и влетела в убежище. Тот факт, что дверь была приоткрыта, вызвал панический ужас.
— Кто здесь?! — воскликнула я.
А в ответ тишина, и ощущение какой-то очень неприятной пустоты, от которого сердце совсем биться перестало.
Осторожно, стараясь больше не шуметь, я направилась вглубь чердака. Посторонних не обнаружилось, старинное напольное зеркало было на месте, а вот Кузя…
— Кузь, — позвала я тихо-тихо. — Кузь, ты где?
Твир не отозвался. Но прежде чем окончательно удариться в панику, я вновь метнулась к двери, заперла ее на все три щеколды, и позвала снова:
— Кузенька, ты здесь?
И лишь теперь тот откликнулся. Вернее, я увидела тусклую вспышку, а через миг, прямо из воздуха, вынырнула длинноухая голова.
— Что тут произошло? — упавшим голосом, спросила я.
— Обыс-ск, — шмыгнув носом, ответил Кузьма. И, выбравшись из пространственного кармана, понуро направился ко мне.
Офигеть. Только этого не хватало.
Я подхватила твира на руки и поспешила к зеркалу. Вот теперь и Кракозябр проявиться соизволил.
— К нам приходила комиссия, — сообщил монстр. — Практически в полном составе.
— И что искали?
Зяба пожал плечами.
— Все.
Я тихонько выругалась и огляделась. Блин! Вот с самого начала знала, что придут, но как-то не думала, что это произойдет в мое отсутствие.
— Кузю не засекли?
— Нет. — Успокоил Кракозябр. — Он почувствовал приближение чужаков, отпер щеколды, и сразу спрятался в карман.
— Про щеколды не поняла? — Нахмурилась я.
— Я попросил, — ответил призрак. — Дверь, запертая изнутри, это слишком подозрительно. А они бы все равно вошли.
Я нервно вздохнула и огляделась. Иных явных следов, кроме приоткрытой двери, не было.
М-да… Все приятнее и приятнее.
Поставив Кузьму на пол, я решительно направилась к платяному шкафу. И едва открыла дверцу, окончательно убедилась в том, что скрывать факт обыска никто не собирался. Все вещи, которые прежде лежали опрятными стопочками, теперь пребывали в ужасном беспорядке.
Постель, судя по смятому и слегка съехавшему покрывалу, тоже проверяли. И в комоде, наверняка, полазили.
Гады.
Это было неприятно настолько, что даже прикасаться к собственным вещам не хотелось. А от мысли, что эти… маги трогали мое нижнее белье — вообще передернуло.
Но подступающую истерику, я в себе задушила. И невольно вспомнила о кураторе Глуне, который, несмотря на присутствие в академии комиссии, все-таки смог уделить мне время.
Или…
Мысль о том, что это долгое занятие и факт обыска, как-то связаны друг с другом, заставила меня нервно прикусить губу. Нет, вряд ли. Куратору это совершенно ни к чему.
— А теперь угадай, кто надоумил комиссию поинтересоваться твоей жизнью, — предложил в это время Зяба.
Я замерла на мгновение, но потом отрицательно качнула головой. Не знаю. И даже пробовать угадать не хочу — слишком многие здесь меня ненавидят.
Монстр мое нежелание играть в угадайку понял, и мучить не стал, коротко сообщив:
— Селена.
Блин, не удивительно, но это же так низко! Такая примитивная, такая мелкая месть.
— И это еще не все, — продолжил Зяба. — Она очень долго с матерью Каста общалась, и такого про тебя наговорила, что… в общем, ты воплощенное зло.
Что ж, это меня тоже не удивляет.
— Подробности рассказать?
— Не надо, — я криво улыбнулась. — Обойдусь как-нибудь.
— Ну, может быть это и правильно, — протянул мой чешуйчатый собеседник. — Как там у вас говорят? Меньше знаешь — крепче спишь?
— Угу. Вот только сон мне сейчас все равно не светит.
Зяба подарил недоуменный взгляд, а я устало кивнула на шкаф. Пояснила:
— Противно, понимаешь?
Потом развернулась и направилась наполнять водой ванную. Необходимо было перестирать одежду и постельное белье. Оставить все как есть, не позволяло чувство брезгливости.
Спать я легла очень поздно. Впрочем, “легла” — слово не совсем верное, я банально свалилась от усталости. И это несмотря на то, что сама выстирала только половину белья — второй половиной занимался Кузя.
Он и первую часть перестирать рвался, но я не подпустила. Расстроилась из-за всего случившегося, и очень хотела побыть в одиночестве. А на моем чердаке есть лишь одно место, где можно уединиться — собственно, ванная.
Да, я плакала. Просто реально жутко обидно было. Еще Селена эта…
Конечно, понятно, что воздушница ревнует, но ведь тот факт, что пижон на меня запал — не моя вина! И зачем, объясните, пожалуйста, рассказывать его матери гадости?
А она… ну, то есть, мать нашего “короля”, неужели настолько глупа? Неужели не понимает, что Селена просто злится? Неужели не видит…
Впрочем, о чем я. Селена же местная, и родовитая, наверное, а я так, девушка с Земли. Попаданка, которой не повезло родиться с сильным магическим даром и загреметь на Полар. Я изначально была девочкой для битья, и нет ничего удивительного в том, что на меня и сейчас всех собак вешают.
Но уж с чем, а с нападками Селены я мириться точно не буду. Если она продолжит свою подрывную деятельность, пойду и нажалуюсь Касту. Вот честное слово, нажалуюсь!
Именно с такими мыслями я забиралась под одеяло, взбивала подушку и вообще укладывалась. И, разумеется, в таком состоянии никаких особенных сновидений не ждала — вообще про Глуна забыла, напрочь!
