-- Он так развлекается, днем герой, ночью чудовище, - Джон вернулся на скамейку. Стало тихо, только дождь стучал по крыше беседки. - Прости, но мне тоже тяжело, он все же мой родной брат.
-- Тебя тяготит наше родство? - раздался голос Кристиана.
Николь не заметила его, хотя все время смотрела на аллею. Он словно появился из мрака ночи.
-- Что ты тут делаешь? Неужели подслушивал? - возмутился Джонатан, выходя вперед. Николь отшатнулась от графа как от огня и спряталась за спину его брата.
-- Я хотел задать вам похожий вопрос. Ночь, а вы тут мило беседуете. Если бы вы были влюбленными, я бы еще понял, но вот о чем Вам говорить? Загадка, - Кристиан вошел в беседку.
-- Мы с Николь друзья и нам есть, о чем побеседовать, - Джонатан говорил как ни в чем не бывало, словно не он только что обсуждал план убийства брата.
-- Мне не спалось, - наконец, смогла выговорить Николь.
-- Позвольте проводить вас в дом, пока вы не подхватили простуду, - Кристиан протянул руку. Николь медлила, взглянув на Джона, будто спрашивая у него разрешения.
-- Я ее привел сюда, я и проведу обратно, - возразил тот, но граф схватил девушку за руку и привлек к себе.
-- Оставьте ваши светские манеры для высшего общества, - он вышел из беседки, увлекая за собой Николь. Она даже не пыталась сопротивляться, только кивнула Джону, когда граф отвернулся. Тот кивнул в ответ, скрепляя их договор.
-- Что вам стукнуло в голову? Зачем эти секретные собрания посреди ночи? - говорил Кристиан, быстро приближаясь к дому и ни разу не ошибившись в темноте.
-- Мы просто поговорили, я очень одинока в этом замке. Пока вы напиваетесь и развлекаетесь, я брожу как неприкаянная, - Николь говорила, удивляясь своей находчивости. Ей и в голову не пришло, что она спорит и в то же время думает о других вещах.
-- Извините, Ваше Величество. Возможно, до вас дошли слухи о банде объявившейся в этих краях? Знаете ли, такие себе головорезы, грабят, убивают, и поймать их никто не может, - он говорил это с иронией, выводившей Николь из себя. Ей вдруг стало противно его прикосновение, его голос, его шутливый тон.
-- Отпусти меня, - она отняла руку и пошла сама.
-- Вот как мы заговорили! Почувствовала вкус власти? - Кристиан попытался взять ее под локоть, но она одарила его взглядом полным ненависти и презрения. Он остановился в нерешительности, а она быстро вошла в дом и хлопнула дверью у него перед носом.
-- Принцесса, - произнес он, ударив кулаком в дверь.
Глава пятнадцатая
Всю ночь дождь стучал по гладким камням аллей и по листьям деревьев, а под утро только усилился. Николь сидела в кресле напротив окна, подогнув под себя ноги. Она даже не заметила, как небо постепенно начало светлеть и наступило утро. Она пыталась разобраться во всем, что услышала от Джонатана. Старалась найти выход из ужасного положения, в котором оказалась. Она не могла покинуть замок, но не могла в нем оставаться. Ей невыносимо было видеть графа, но он не выходил из головы.
Вспомнились все деревенские сплетни о том, что хозяин водится с колдунами, что он убил свою мать из-за наследства. Его внешность, такая нетипичная для вандерширцев, только укрепляла всех в мысли, что он не от мира сего, и уж точно не простой человек. Да и образ жизни графа говорил не в его пользу. Он тратил все деньги на развлечения, лошадей, оружие. Постоянно попадал в неприятности из-за своего характера и популярности у женщин. Обманутые мужья, отцы и братья брошенных им девиц вызывали его на дуэли. Да и сами девицы не раз пытались отомстить, но граф выбирался из всех переделок.
Теперь эти домыслы и сплетни предстали в ином свете. Николь почувствовала себя предательницей, и это чувство теперь казалось самым правильным, а та призрачная влюбленность всего лишь наваждением. Джон был прав, это колдовство, иначе она бы никогда не опустилась до положения любовницы.
Все эти подтверждения слов Джона не облегчали ей душу, а, наоборот, вызывали ощущение безвыходности и отчаяния. А Мадлена, - Николь горько усмехнулась, - она играла роль подруги, доброй покровительницы, а сама просто помогала графу получить желанную игрушку. Ее ненависть к Джонатану вдруг стала такой очевидной, и причина тоже была налицо. Он законный наследник, прямая угроза ее подопечному. Николь была рада, что никогда ей особо не доверяла. Чем больше она об этом думала, тем очевиднее становилась правда - тот, кого она так беззаветно любила, был чудовищем, а сама любовь всего лишь колдовством.
За дверью послышался шорох, но через мгновение все стихло, только дождь продолжал барабанить по стеклу. Николь закрыла окно, в комнате воцарилась полная тишина. Она неслышно подкралась к двери и прислушалась. Воображение рисовало ужасные картины. Она жила под одной крышей с безжалостным злодеем. Ее родные и просто беззащитные крестьяне, все были в его руках. В коридоре опять послышался шум, словно легкие шаги зверя по голым камням. Николь собрала все мужество и распахнула дверь, ожидая увидеть это чудовище. За дверью, опираясь на противоположную стену, сидел Кристиан.
-- Ты не спишь? - спросил он поднимаясь. - Мне тоже не спалось. Проклятый дождь, ненавижу его.
-- Что ты тут делаешь? - Николь смотрела на него, как на самое ненавистное существо.
-- Что с тобой? Это из-за моих слов вчера? - продолжал он недоумевая. - Если хочешь, подождем пока не пройдет траур.
-- Уходи, прошу тебя! - крикнула она, закрыв дверь. В комнате стало душно или ей так казалось. Николь открыла окно. Спальную наполнил шум дождя, но девушка отчетливо слышала звук удалявшихся шагов.
Все вокруг теперь казалось чужим, а женщина на портрете смотрела с насмешкой. И тут Николь вспомнила свой сон. Раньше она не могла понять его, но теперь все встало на свои места. Джонатан убьет брата, а Мадлена захочет убить Джонатана. Но какая же роль в этом отведена ей, Николь не могла понять. Одно она знала точно, она не сможет стоять в стороне, наблюдая за смертью Кристиана.
В дверь постучали. Николь, погруженная в свои размышления, не заметила этого.
-- Ники, открой, - услышала она голос матери. Девушка поспешила открыть и пригласила ее войти.
-- Скоро завтрак. Я хотела сама позвать тебя, - начала та, но замолчала, увидев, в каком состоянии ее дочь.
-- Ты плакала? Что случилось? - спросила она, и села рядом. Миссис Рэмо была уже немолодой худощавой женщиной с румяным круглым лицом и большими карими глазами. Длинные темно-каштановые волосы она прятала под белый шелковый платок, как большинство замужних крестьянок, завязав его на затылке. Простое темно-синее платье из сукна было украшено незатейливой вышивкой. Она искренне любила приемную дочь, хотя и не так сильно, как Рэмо, который принес ее в дом.
