сейчас мне всё равно не оставалось, кроме как надеяться.
– Кирьяна, – пока я не сводила глаз с рассматривающего медальон Мракьяна, ко мне подошла царевна-Лебедь, мягко направляя в сторону призвавшего чёрный огонь отца. – Нам пора.
– А как же… – я не знала, что хотела спросить.
Меч, вроде как, вернулся. Больше причин оставаться здесь не было. Но... глупо, очень глупо. Я понимала. Но никак не могла избавиться от мысли, что нельзя оставлять Мракьяна одного. Образ одинокого мальчика, оставленного наедине со своей болью, никак не желал исчезать. Словно я опять была в том коридоре, где маленький Мракьян сидел на полу и прижимал ладошки к ушам, пытаясь оградиться от обидных слов собственного отца.
– Не смею задерживать, – заметив мой взгляд произнёс Мракьян, надевая себе на шею мой медальон и демонстративно отступая назад.
– Когда созреешь для конструктивного диалога – ты знаешь, где нас найти, – обернулась на него мама. – Угрозами ты от нас ничего не добьёшься. Но мы всегда открыты для взаимовыгодного сотрудничества.
Последнее, что я увидела перед тем, как пелена чёрного огня сомкнулась вокруг, это ухмылка Мракьяна. В то, что он к нам придёт – мужчина явно не верил. Да и я в этом сомневалась, если честно.
– А теперь кто мне объяснит, какого…
– Спокойно, – улыбнулась мама папиному вопросу, смахнув с его камзола невидимые глазу пылинки. – Где твоя хвалёная сдержанность? Контроль над эмоциями?
– Его Темнейшество теряет хватку, – тихо рассмеялась царица-Лебедь, махнув рукой в сторону сбежавшихся в наш тронный зал прислужниц, отправляя их всех жестом на выход. – Размяк от сытой семейной жизни.
– Как и Гвидон, – в тон ей ответила мама. – Братец в последнее время стал подозрительно сентиментальным…
Слушая их привычную лёгкую перепалку, я почувствовала странное покалывание в области груди, а стоило поднести руку, как…
– Не может быть, – прошептала я, доставая кулон.
Он, вместе с цепочкой, снова оказался на моей шее.
– Хранительница, – мама первой заметила мой потрясённый вид и зажатый в пальцах медальон. – Теперь осталось дождаться, когда гордость Мракьяна уступит место здравому смыслу и он придёт к нам договариваться.
– Гордость? – хмыкнула Лебедь. – Дорогая Елена, ты имела в виду самомнение?
– Одно другому не мешает, – отмахнулась мама.
– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – вклинился в их диалог папа, один в один озвучивая мои мысли.
Смотря на переглянувшихся маму и тётушку, я морально готовилась ко многому. Но к открывшейся правде всё равно оказалась не готова.
Прошло две недели с того момента, как мы оставили Мракьяна со шкатулкой в его замке. Но что-то он не торопился идти к нам. А вот я уже откровенно начинала терять терпение.
Мне казалось, что прошло достаточно времени, чтобы он всё обдумал и принял верное решение, но… Мама лишь пожимала плечами, папа, кажется и вовсе был рад, что Мракьян оказался слишком самоуверенным и гордым, чтобы просить кого-либо о помощи.
И лишь одна я с каждым новым днём нервничала всё больше.
Не то, чтобы я спала и видела, как ему помочь, скорее, моё желание его появления в замке было больше эгоистичным. Я хотела предложить Мракьяну обмен.
Он поможет мне обуздать новые способности (или вовсе сможет избавить меня от них, что было бы предпочтительнее!), а я бы взамен согласилась использовать медальон, хоть пока понятия не имела, как это сделать. Но... Мракьян ведь убедился, что кулон выбрал меня своей хранительницей. Значит, смогу разобраться.
– Ты снова здесь, – мама хмуро осматривала меня, замерев в дверном проёме. – И снова в перчатках. Кирьяна…
– Иначе я замораживаю всё, к чему прикасаюсь, – напомнила я, уткнувшись лбом в оконное стекло.
Дорога к замку, как всегда, была пуста. Никаких посетителей. Никаких гонцов. Никаких отмороженных Мракьянов.
– Кира, прятаться в башне – это не выход, не находишь? – мама приблизилась ко мне, совершенно не опасаясь моих новых способностей.
Я же подтянула ноги к груди и обняла колени руками, крепко сцепив пальцы в замок. В отличие от мамы, я себе не доверяла. Точнее, этой силе. Даже тьму я контролировала в разы лучше, подавляя выбросы. Этот холодок же… если ничего не трогать, не жестикулировать и не нервничать, то всё равно, иногда возникали снежные вихри. И что с этим делать, я понятия не имела.
Точнее, план-то был. Мне нужен Мракьян. Но на этот раз, я хотела, чтобы он пришёл сам. А если совсем честно, то я просто не могла к нему переместиться. Каждый раз, когда я пыталась призвать тьму, всё вокруг покрывалось коркой льда. И избавиться от снега магически у меня не получалось. Тот инцидент с птичкой был первым и единственным, когда я смогла отменить чары.
– Кир, – мама погладила меня по плечу, заставив ощутимо вздрогнуть. – Кира! Это совсем уже…
– Совсем уже, – повторила я за ней, – будет тогда, когда я случайно превращу кого-нибудь в ледяную скульптуру! Тебя, папу, Кошу...
– Если попытаешься практиковаться, а не сидеть часами на подоконнике в башне, то научишься управлять этим даром! – мама постучала костяшками пальцев по каменной кладке, на которую я забралась. – Тебе нужно просто…
– Мне нужен Мракьян! – со стоном выдохнула я. – Пусть заберёт обратно свои силы.
– Он же сказал, что они прижились, – напомнила мне мама. – Не думаю, что он сможет что-то забрать.
– Тогда пусть он меня и научит, – прикрыв глаза, я медленно втянула в себя воздух, почувствовав, как температура вокруг понижается.
Так всегда происходило перед появлением спонтанно вызванного мной снега. Но как я не старалась, нащупать и взять это под контроль я не могла. Я просто не чувствовала в себе эту магию.
– Почему он не приходит? – открыв глаза, я с грустью смотрела на закружившие вокруг снежинки. – Неужели ему вдруг стало не нужно своё королевство? Или он не хочет узнать, что случилось с этой Роксаной…
– Или просто считает, что сможет справиться сам, – раскрыв ладонь, мама поймала несколько снежинок. – Мы ведь не знаем, что дословно написано на той шкатулке. У нас было предположение, которое подтвердилось лишь косвенно.
– Его подтвердил сам Мракьян, когда решил проверить кулон, – не согласилась я с ней. – Да и сам
