Подумай.
Бывшего любовника, хотела уточнить я, но сдержалась. Никакого отношения к делу это не имело, а моя личная жизнь никого не касалась.
- Там было много людей и помимо нас, - заявила я из чистого упрямства. – Все магистры, преподаватели, следователи. Кто угодно мог найти кристалл.
Лео вздохнул:
- Кто угодно не понял бы, что кристалл стал вместилищем духа. И уж тем более не смог бы использовать Алисию, чтобы попытаться открыть ворота в тонкий мир.
Похоже, не одна я поняла смысл проведенного на площади ритуала.
- Почему ты не сообщил о своем открытии?
- Кому? – едко спросил Гримхольд. - Детективу, которая в этом замешана? Капитану, который ничего не понимает в магии?
Крыть было нечем.
- Поэтому ты так радовался приезду инспектора? – припомнила я.
- Сначала я решил, что поторопился с радостью. А сейчас понимаю, что все сложилось как нельзя удачнее.
Лео посмотрел на меня в упор:
- Приезд в качестве инспектора твоего любовника ты тоже назовешь совпадением?
- Хватит называть его моим любовником! – не сдержалась я. – Это уже давно неактуально.
- Я заметил, - кивнул Гримхольд, но я пропустила намек мимо ушей, рассуждая вслух:
- Дэн никогда не специализировался на работе с духами. Он занимался артефактами. С обитателями тонкого мира на нашем курсе работало всего несколько человек.
Я хмыкнула:
- Лелия вполне могла бы забрать кристалл. Это как раз в ее духе. Избавиться от конкурентки в моем лице и присвоить себе все результаты эксперимента.
- Не смей называть мою сестру результатом эксперимента, - Гримхольд посмотрел на меня так, словно опять собирался душить. Я устало вздохнула:
- Я говорила о своих записях. Прекрати цепляться к словам.
Лео задумчиво переспросил:
- Лелия Вандертьен?
- Да.
Мой собеседник нахмурился. Я подняла бровь:
- Только не говори, что вы тоже родственники.
- Не я. Так зовут жену инспектора.
Мне показалось, словно меня с размаху ударили ногой в живот.
- Это невозможно, - выдохнула я еле слышно. В серых глазах Лео на миг мелькнуло сочувствие, ранившее даже больше привычных насмешек.
- Как давно они женаты? – голос прозвучал спокойно, хотя внутри меня бушевал настоящий ураган.
- Чуть больше четырех лет.
- Что?
Мне показалось, что я падаю в бездонную пропасть. Как это было возможно? Пять лет – долгий срок. Но Дэн стал мужем другой женщины спустя всего лишь несколько месяцев после моего отъезда. Когда я, как полная дурочка, верила, что он меня ждет.
Первые полгода он часто писал. Рассказывал, какой пустой стала магистратура после моего отъезда. Интересовался моими успехами. О себе говорил коротко – новые открытия, повышение в звании. Ничего о личной жизни. Хороша бы я была, если бы действительно приехала и попала прямиком на свадьбу. Да не с кем-нибудь, а с Лелией.
Самым забавным было то, что как раз в то время я решила вернуться в столицу. За месяцы поисков мне действительно удалось узнать много новых заклинаний и приемов работы. Вот только найти духа Алисии так и не вышло. Мотаться в одиночестве по самым удаленным уголкам королевства надоело. Шаманы обитали в отдалении от крупных городов. Жить в деревнях было не слишком комфортно, а главное – тоскливо. Местные не рвались общаться с чужачкой, да и я сама шарахалась от людей.
Однажды утром я проснулась и поняла, что хочу обратно. Снова работать в магистратуре. Заниматься исследованиями. Возвращаться к изучению тонкого мира я не собиралась, но почему бы не попробовать другую область? Быть вместе с Дэном. Жить нормальной жизнью, а не пытаться найти то, чего не существует. Я с облегчением закинула в сумку немногочисленные вещи и отправилась в селение, чтобы попрощаться.
Но мне не повезло. Или, наоборот, повезло, сейчас уже было сложно сказать. Шаман, лысый старик по имени Эльсур, с высохшей пергаментной кожей, на лице которого неожиданно ярко горели черные глаза, сообщил, что сегодня благоприятный день для ритуала погружения в тонкий мир. Ранее мне никак не удавалось уговорить его на это. Как и всех других шаманов, с которыми удавалось пообщаться. Большинство сразу отказывались со мной разговаривать. Остальные в один голос твердили, что идти на темную сторону слишком опасно, потому что духи не любят живых.
Я пыталась объяснить, что мне уже случалось погружаться. На тренировках в магистратуре. Тогда моим якорем был Дэн. Вот только делать это после смерти Алисии он отказался наотрез. Сказал, что я пока не в себе, и это слишком опасно. Профессорский состав считал так же. Когда это же принялись твердить замшелые пни, именующие себя шаманами, мне невероятно хотелось поколотить головой прямо о закопченные стены их обиталищ. Не своей головой, разумеется. Останавливало только понимание, что никакого толка от этого не будет.
Эльсур в нашу первую встречу тоже отказался открывать проход. Но и прогонять не стал. Предложил мне стать его ученицей, немало удивив обитателей селения. Спорить никто не посмел, хотя мне были явно не рады. Впрочем, за прошедшее время я привыкла к косым взглядам. Да и местным сплетням было далеко до тех, что мне довелось услышать в магистратуре до отъезда.
Так что я пропускала чужие разговоры мимо ушей. Вместе с четырьмя разновозрастными детьми безропотно выполняла все поручения старика, от заготовки трав на зелья и лекарства, до наложения заклятий на мелкие амулеты для деревенских. Их Эльсур всегда придирчиво проверял.
Мы же по очереди вели хозяйство – отмывали дом после ритуалов и даже порой готовили нехитрую деревенскую снедь, хотя чаще еду приносили шаману в знак благодарности. Вот только ночевать, в отличие от остальных учеников, я предпочитала в деревне, где сняла комнату.
За несколько месяцев, что я прожила здесь, узнала о рунах гораздо больше, чем за все годы обучения в академии. Многие знания, которыми владел шаман, были давно утраченными, а некоторые так и вовсе считались сказками. В один из пасмурных осенних дней, когда мы собирали на лужайке хрупкие ростки огнецвета, я убежденно сказала Эльсуру, что в столице его бы сразу пожаловали чинами и зачислили бы в штат в качестве профессора. Старик хмыкнул:
- Вот уж куда я точно не собираюсь. А ты, когда вернешься, хорошенько подумай, кому и что стоит рассказывать.
Я задумалась. И поняла, что во всеуслышание заявлять о своих новых возможностях, действительно будет не лучшей идеей. Их могли счесть слишком опасными. Учитывая, что в моем прошлом уже значились взрыв в академии и гибель человека,
