— Бьянка? — изумлённо спросил Грегори, потянул носом воздух и шумно сглотнул. Зрачки в яблочно-зелёных глазах сузились и часто-часто запульсировали. — Ты что здесь делаешь?.. В смысле… ты разве не на ужине?
— Я тебя искала! — всплеснула руками. — Весь день, между прочим. Ты не отвечал на коммуникатор, и никто из твоих подчинённых не знал, где ты находишься.
Грегори одним плавным движением откинул длинные, потемневшие от влаги волосы за спину и оглянулся в поисках рубашки.
— Я прошу прощения, не мог сегодня отвечать, было много дел. Вот зашёл только ополоснуться и планировал весь день провести в кабинете, надо перечитать новые указы, которые выслал Совет Адмиралов.
— Это так важно сделать именно сейчас? Предполагается, что ты работаешь по ночам? — Я подняла руки, медленно развязывая ленты на шее. Был у меня весомый аргумент, против которого Грегори редко когда мог устоять.
Однако мужчина, вместо того чтобы смотреть на меня, лишь заторопился сильнее.
— У высших военных чинов рабочий график ненормированный, а я ещё и ректор Академии, — попытался оправдаться ларк.
— Но ведь немного времени ты мне сегодня можешь уделить? — Я отбросила топ и взялась за пуговицу джинсов. Когда прозвучал вжик молнии, плечи Грегори вздрогнули. Он стоял ко мне спиной, торопливо надевая рубашку.
Внезапное озарение пришло как вспышка кометы: он специально меня избегает! Именно сегодня!
— Командор Грегори Грешх-ан! У меня сегодня особенный день! Не знаю как, но ты это понял ещё утром!
Ларк обернулся и посмотрел с почти мученическим выражением лица.
— Да, у тебя изменился запах.
Я бы могла уточнить, возможно, он ему не нравится, но бугор на штанах явно указывал на то, что запах его более чем устраивает. Командор Грешх-ан старательно избегал меня взглядом, косясь куда-то в сторону.
— Бьянка, я правда очень устал, и у меня много работы. Может быть, завтра?..
Не слушая этого хитреца, я решительно шагнула к мужчине. Шлепнула резинка домашних брюк. Грегори схватил мои запястья, но на долю секунды раньше я успела обхватить его наливающийся член.
Ларк тяжело выдохнул, опаляя шею дыханием.
— Бьянка, пожалуйста…
Прозвучало умоляюще. Преодолевая сопротивление, я повела рукой вверх. Шершавые ладони жгли запястья. Если бы Грегори хотел, то бы мог удержать обе мои руки одной, вот только в душé ему нравилось то, что я делаю.
— Внимательно тебя слушаю, — произнесла, откровенно наслаждаясь мужской реакцией.
— Нам же это не обязательно делать в этом месяце… Куда ты так спешишь?
Губы ларка приоткрылись и пересохли. Голос стал хриплым и тихим. Этот упрямый мерзавец даже зажмурился, чтобы на меня не смотреть. Я повела кулак вниз и добилась того, что Грегори шумно сглотнул. Но не пошевелился.
— Посмотри на меня и скажи, что ты меня не хочешь, — отзеркалила фразу, которую когда-то сказал этот же самый мужчина в подводной пещере.
И снова — вверх и вниз.
В жизни не могла себе представить, что придётся уговаривать ларка на секс. Грегори молчал, но крылья носа трепетали. Хватка на моих запястьях совсем ослабла, дыхание стало частым и влажным.
Но он всё ещё стоял как мраморное изваяние.
Движение вверх.
Крошечная капля воды сорвалась с волос Грегори и потекла по литой загорелой груди. Я приподнялась на цыпочки и слизнула её, задев языком плоский сосок, а затем вновь сделала рукой движение вниз, сжимая так крепко, как только могла.
И вновь — фиаско.
Ларк застонал, но не пошевелился. Тогда я попробовала самый последний, самый действенный и уже однажды проверенный метод.
— Если ты собираешься и дальше делать вид, что занят работой по горло в ночь, то я думаю, что смогу на целом острове найти мужчину, который согласится сделать мне ребёнка.
Это стало триггером. Спусковым крючком.
Из недр лёгких Грегори вырвался возмущённый рёв, и со словами: «Вот же проклятая амазонка! К швархам всё! Ты забыла, что ты моя?!» — он резко развернул меня лицом к дивану, нагнул над спинкой, рванул джинсы вниз и вошёл так, как умел только он.
— Бьянка, ты моя! — прорычал он на ухо, восхитительно погрузившись на полную длину, а у меня внутри всё возликовало и зазвенело от счастья. Наконец-то статуя по имени «командор Грегори Грешх-ан» ожила!
— Все твои дети будут от меня! — сказал ларк, отодвигая бёдра и вновь ударяя по моим.
Неистово вдалбливаясь, он наматывал хвост на запястье, от чего по позвоночнику бежали сотни мурашек, и трахал-трахал-трахал… На меня обрушилась такая звериная мощь, словно командор хотел заполнить собой каждый миллиметр. Комнату наполнили смачные шлепки бёдер, рваное дыхание и терпкий запах ларка. Лёгкие в клочья. Грегори наказывал за попытку помыслить о том, что я могу быть с другим, и в то же время планомерными и чёткими движениями подводил к пику блаженства.
К общему финалу мы пришли одновременно.
Потная, запыхавшаяся и так и не стянувшая джинсы со щиколоток, я попыталась развернуться, но ларк обхватил меня за талию и неожиданно ласково прошептал:
— Ну нет, Бьянка. У тебя же сегодня лучший день для зачатия, так что мы повторим процедуру столько раз, чтобы точно всё произошло так, как ты хочешь.
С этими словами он подхватил меня на руки и решительно понёс в сторону спальни. Отпустило его лишь к часу ночи. Полностью оправдав звание ненасытного и неконтролируемого ларка, он тесно-тесно прижал разморённую и вяло соображающую меня к себе и тихо спросил:
— Выйдешь за меня?
Я фыркнула:
— Нет, конечно.
Но за рёбрами отчего-то болезненно кольнуло, словно один дурацкий орган не был согласен со своей хозяйкой.
[1] О создании первых пневмотрасс на Юнисии рассказано в книге «Генетика любви». Это история Себастьяна Касса — сына Вивьен Виардо (первой любви Грегори) и Севера Касса.
Глава 19. Открытия
Бьянка Ферреро
Мы с Мигелем смотрели, как кадеты методично заливают спортивную площадку жидкой резиной. Я хотела оформить заказ на помощь профессионалов, но командор Грешх-ан сразу сказал, что во всём, что касается рабочей силы, можно полагаться на его курсантов. В целом я была довольна. Ребята справлялись действительно хорошо. Среди трудящихся взгляд выцепил тех ларков, которые пытались со мной познакомиться в первый приезд на Юнисию. То ли наличие адъютанта командора что-то изменило, то ли меня слишком часто видели в обществе ректора, но теперь ни один кадет даже глазом не косил в мою сторону.
Трое молодых крепких ларков перевернули огромную металлическую цистерну на несколько центнеров. Густая тёмно-оливковая жидкость щедро полилась через отверстие. Это был последний слой.
— Вот и всё с площадкой, получается, — сказала я непривычно молчаливому Мигелю. — Контакты фирмы-производителя я вам выслала на электронную почту. В следующий раз, когда будете заказывать материал, обязательно настаивайте на скидке не менее пятнадцати процентов за оптовую покупку.
Миттар кивнул, давая понять, что всё услышал. Он напряжённо следил за кадетами, ожидая, что они могут начать ссориться в любой момент, но я знала, что драк не будет. Сегодня утром я сплавала в подводную пещеру, выкопала последние кустики земляники и в герметичных контейнерах перенесла к площадке для космических кораблей. Жаль будет расстраивать майора Келлана, но, очевидно, эта ягода негативно влияет на кадетов. Как и почему именно — я не поняла, но была уверена, что с её исчезновением тренировки курсантов нормализуются, а на внутреннем рынке Эльтона мне руки с локтями оторвут за землянику, которая вызревает в темноте. Даже перезревать умудряется.
— Полгода площадка точно продержится, проседать будет медленно и равномерно, если даже поставку резины задержат, ничего страшного не произойдет, — инструктировала я Мигеля, размышляя о том, что совсем скоро придётся покинуть Юнисию.
От этих мыслей было и сладко, и маетно. Какой-то частичке меня улетать совсем не хотелось. Так бывает, когда подходят последние деньки шикарного отпуска на море, но моя жизнь — на Эльтоне. Грация уже несколько раз звонила и уточняла, может ли брать заказы на озеленение внутреннего дворика детского сада и индивидуальный проект-беседку для пятизвездочного ресторана, а также жаловалась, что её вновь атакуют журналисты после того, как стало известно, что «ландшафтный дизайнер Ферреро получила заказ от самого Космофлота!».
