Ещё раз тяжело вздохнув, я пошла готовится к очередному дню. Уснуть я уже была не состоянии, а ворочаться с боку на бок и накручивать себя ещё сильнее поостерегся бы даже гений, не то что паникёр вроде меня. Даже если новый рассвет принесёт лишь проблемы, встречать его надо с высоко поднятой головой и самодовольной ухмылкой. В конечном счёте теперь я королева обширных земель, пролившая столько крови, что можно было наполнить целый океан. Чего мне бояться? Ведь чему быть, того не миновать!
Глава 19
Когда небо окрашивалось в алый, каждый считал своим долгом спихнуть проблемы на рассвет, который якобы приносил облегчение. Но в нашем деле ничего не менялось. Я все так же пыталась понять, что не так с этим миром и почему он постоянно утопал в каком-то сумасшествии. Дальше мне убиваться и печалиться не дали. Пришлось натягивать на лицо хмурую гримасу и смотреть на то, как представление набирает обороты. И самое обидное во всем этом было то, что я уже не понимала, ради чего играю отведённую роль.
По каким неизвестным причинам позволяю другим использовать себя в качестве тупой марионетки, которая подвешена на ниточках и чётко выполняет роли, отведённые для неё кукловодом. И это расстраивало. Признаться честно, я думала, что уже не смогу ничему удивляться, но все равно оставались моменты, которые приводили меня в замешательство. И это был как раз тот случай, когда ничего предпринять невозможно, дабы не навлечь на свою голову ещё большие беды.
Медленно идя по коридору, я размышляла лишь о том, как все закрутилось подобным образом. В какой момент я ошиблась? Хотела того или нет, но на мне постоянно задерживались косые, гневные или переполненные истинным отвращением взгляды, которые теперь я прекрасно видела и чувствовала. Словно прозрела после короткого разговора с Гилиром и теперь чётко отслеживала все, что происходило вокруг меня. Это раздражало, бесило и в какой-то степени придавало мне уверенности в себе.
Вот только с природой, с лихвой отыгравшейся на мне, все равно не поспоришь. Я теперь жестокая и кровожадная ведьма, которую ненавидел каждый житель замка. И в то же время – единственная надежда на спасение. Когда ты похожа на оживший ночной кошмар и у тебя выразительные черты лица, с пронзительными глазищами и бушующей магией, в том нет ничего удивительного. Так что мне оставалось лишь принять своё положение и просто идти дальше. Даже если это знатно портило мою новоиспечённую жизнь, делая её невыносимой. Другой выбор был ещё страшнее. Ибо умирать во второй раз я не собиралась. Принципиально…
– Смотри-смотри, это дура-королева, которая даже делать ничего самостоятельно не умеет, – кто-то из знатных дам тихо захихикал у меня за спиной.
– Ага, – засмеялась другая, – и как только ей доверили печать? Наверное, ждут, когда с её высочества спадут чары и можно будет исполнить предсказание. Так что недолго этому ничтожеству ходить по нашей земле.
– Как думаете, это её последнее публичное выступление? – вмешался кто-то из мужчин. – Или нам ещё предстоит стоять тут и отыгрывать роль благородной публики? У меня слишком много дел и мало времени, чтобы тратить его на столь бесполезное занятие. Уже бы покончить со всем и отправиться на вечеринку в честь бала первородных.
– Никас – замечательный кандидат, я уверена, что именно он станет партией для принцессы, – томно вздохнула первая. – Они так давно любят друг друга, но, жаль, почивший монарх не одобрял их чувств. Такая трагедия…
– Ага, а все из-за низкого происхождения, – фыркнул мужчина, – как будто если ты не старший принц, то недостоин руки принцессы. Какие устаревшие взгляды. В наше время даже простой барон может стать прекрасной партией, не то что принц без наследства.
– Надеюсь, хотя бы их любовь эта идиотка не разрушит и не выберет того отвратительного кровавого урода, который непонятно зачем привёрся, – зашипели разъярёнными фуриями аристократки с далеко не благородным воспитанием.
Стараясь не обращать внимания на перешёптывания, я продолжила свой путь к трону, который обязана была занимать до окончания этого представления. Это было очень сложной и непосильной для меня задачей. Вот только моего личного мнения никто не спросил и закинул в этот жуткий и неприятный мир. Я невольно поджала губы и нахмурилась, заставляя собравшихся гостей дружно охнуть от неожиданности и изумления. Да, я хрупкая и безобидная. Да, у меня не самое лучшее воспитание и я ни разу не аристократка. И что? Я все равно оставалась королевой этих земель и той, кто спасла их от полного завоевания другими странами.
Меня многие ненавидели из-за силы духа предшественницы. И все это не повод говорить такие откровенные гадости прямо во время торжественного мероприятия, которое должно было стать очередным этапом для становления государственности. Подстроившись под окружение, пришлось научиться держать осанку, имитируя манеры леди из фильмов про викторианскую Англию. Маска… стала для меня привычной и какой-то немного родной. Я даже не думала, что сама втянусь в этот театр абсурда и начну испытывать то же самое, что должна была настоящая Оландея.
Словно в голове что-то заклинило и теперь постоянно стучало, не собираясь останавливаться. Занозой в душе теплилась мысль, что, возможно, это мой шанс на счастливое будущее. Не во дворце… а рядом с тем, кто так безмерно любил настоящую последнюю тёмную ведьму. Мне постоянно приходилось быть сильной и уверенной в себе, иначе мир проглотил бы такую добренькую и беспомощную меня вместе с наивными мечтами и глупыми фантазиями. Люди жестоки: им только дай повод втоптать кого-то в грязь, унизить, сломать.
Меня многие презирали, а я продолжала улыбаться, делая вид, что все хорошо, что меня это не волновало и ни капельки не трогало. В конечном итоге истинное лицо затерялось среди бесконечной игры в королеву. Я постепенно начала забывать, кем же была там, два месяца назад, в серой питерской осени. И не помнила, когда сломалась, став безмолвной куклой, верящей в свою же игру. В то, что достойна занимать место Оландеи, в то, что я могу соответствовать выбранной за меня роли. И что никто никогда не узнает правды.
Но перестать улыбаться – значило проиграть обстоятельствам и сдаться. Как только мой обман будет раскрыт, я навечно останусь затворницей в стенах этого ужасного мира. По крайней мере, пока я пляшу под чужую дудку, я продолжаю жить. Игра все так же увлекала за собой, и я улыбалась жёстко, вроде бы даже искренне, заставляя чужие сердца биться испуганными пташками в груди. Я была несравненна в своей лжи и знала это. Потому что так было проще выжить. Эту простую истину я принесла с собой из того, чужого и далёкого мира, про который медленно начинала забывать. Так зачем прекращать представление, если оно лишь набирало обороты?
– Королева, вам плохо? – Рядом со мной послышалось тихое покашливание.
Парень, выдернувший меня из дымки размышлений весёлым юношеским голосом, смотрел на меня с немым вопросом и каким-то раздражением. То и дело оборачиваясь, тут же натягивал на губы дружелюбную улыбку. Медленной ленивой походкой ко мне подошёл высокий темноволосый мужчина с суровым квадратным лицом и злющими глазами, в которых черти уже не просто плясали, они точили для меня ножи. По привычке вцепившись в собственную ладонь ногтями, я постаралась отвлечься от панических мыслей. Нельзя было допустить того, чтобы мой страх увидели остальные и приняли его за проявление слабости.
Мой взгляд невольно скользнул по лицу генерала и министра внешней политики и остановился на довольно старом шраме, пересекающем его по диагонали от левого виска к уголку рта. Почему-то он всегда привлекал внимание: словно память царапала и предупреждал об опасности. Так и хотелось немедленно подняться и сбежать куда-нибудь подальше от этого самодовольного мужлана… Едва заметно покраснев, я помотала головой и вновь с улыбкой посмотрела на притихших аристократов, которые не понимали, чем может аукнуться такая пауза в исполнении чокнутой ведьмы.
