— Это не правильно, Айви, — наконец произнесла она. — Не хорошо держать его фотографию здесь, она будет напоминать тебе о нем каждый раз, когда ты будешь открывать дверцу.
— Но это не я приклеила сюда его фото, — ответила ей Айви.
Сюзанна нахмурилась.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты видела, как я делала это? — спросила Айви.
— Ну, нет, но ты должна помнить… — начала подруга.
— Я этого не делала.
Сюзанна и Бет обменялись взглядами.
— Значит, это сделал кто-то другой, — сказала Айви, пытаясь говорить увереннее, чем чувствовала себя на самом деле. — Это школьное фото. Любой мог найти копию. Я ее сюда не прикрепляла, значит, это сделал кто-то другой.
Они немного помолчали. Сюзанна вздохнула.
— Ты встречалась сегодня с психологом? — спросила Бет.
— Я только что оттуда, — сообщила ей Айви, закрывая шкафчик и оставляя фото внутри. Она встала рядом с Бет, одежду для которой подобрала тоже Сюзанна. Но, независимо от того, насколько модно была одета Бет, со своим круглым лицом и прямыми блестящими волосами она всегда выглядела, словно наивная сова.
— Что тебе сказала Мисс Брисс? — спросила Бет, когда они шли по коридору.
— Ничего особенного. Я всего лишь хожу поговорить с ней два раза в неделю, когда у меня бывают плохие дни.
— Так ты придешь в понедельник? — спросила Айви, чтобы сменить тему.
Глаза Сюзанны засветились.
— На Бэйнс Бэш? Это же традиция Дня Труда! — казалось, она была рада сменить тему.
Айви знала, что для Сюзанны прошлый месяц был тяжелым. Она так ревновала, видя, как Грегори уделял Айви больше внимания, что совсем перестала разговаривать со своей давней подругой. Позже, когда Грегори сказал Сюзанне, что Айви попыталась совершить самоубийство, она обвиняла в этом себя. Но Айви знала, что частично сама виновата в том, что так отдалилась от подруги. Она стала слишком близка к Грегори. За эти три недели, начиная с инцидента на вокзале, Грегори охладел к Айви, обращаясь к ней, как к сестре, а не как мужчина, которому раньше нравилась эта девушка.
Сюзанна снова общалась с Айви, и та была рада этому.
— Мы ходили на Бэйнс Бэш, когда еще были детьми, — сказала Бет Айви. — Весь в Стоун Хилл был там.
— Все, кроме меня, — подсказала Айви.
— И Уилла. Он переехал сюда прошлой зимой, как и ты, — напомнила Бет.
— Я сказала ему о празднике, и он придет.
— Он? — Айви заметила, что Бет и Уилл все чаще зависают друг с другом.
— Он хороший парень.
— Действительно хороший, — смущенно сказала Бет.
Мгновение они изучали друг друга. И когда это Бет и Уилл успели стать друг другу больше, чем друзья? Айви было интересно. Может, после написания романтических историй у Бет разыгрались чувства? Но сложность была в том, что многие девчонки сохнут по Уиллу. Айви поймала себя на мысли о том, что, когда она заглядывала в его темно-карие глаза… и быстро выкинула эту мысль из головы. Она никогда не позволит себе снова влюбиться.
Девочки открыли школьные двери, и Сюзанна повела их к стоянке в обход, где стояли их машины. Они пробежали мимо площадки, на которой тренировалась футбольная команда.
— Я должна достать информацию об этой команде, — сказала Сюзанна после нескольких минут наблюдения. — Что если я начну сохнуть по номеру сорок девять, а он окажется только второкурсником?
— Или наоборот, — философски ответила Бет. — Взрослые женщины тоже могут быть с молодыми парнями.
— Не рассказывай Грегори о том, на кого я засматриваюсь, — сказала Сюзанна шепотом, когда они шли к автомобилям.
— Может тогда не стоит засматриваться? — невинно спросила Бет.
— Хотя, если задуматься, расскажи ему, расскажи! — сказала Сюзанна, драматически всплескивая руками. — Пусть знает, Айви, что я свободна и в поисках.
Айви лишь улыбнулась. Ведь поначалу Сюзанна и Грегори всего лишь играли друг с другом.
— Я имею в виду, почему я должна привязать себя только к одному парню? — продолжала Сюзанна.
Айви знала, что это всего лишь притворство. Сюзанна была одержима Грегори с марта и отчаянно нуждалась в том, чтобы привязать его к себе.
— Начну с Бэйнс Бэш. — Она открыла дверь машины. — Ты же знаешь, именно там начались многие школьные романы.
— Скольких парней ты собираешься завести еще? — передразнила Айви.
— Шесть.
— Великолепно, — сказала Бэт. — Я смогу написать еще о шести разбитых сердцах.
— Я согласилась бы и на пять романов, — добавила Сюзанна, бросая на Айви хитрый взгляд, — если кое-кто прекратит думать о Тристане.
Айви не ответила. Сюзанна села в свой автомобиль, закрыла дверь, и потянулась через салон, чтобы отпереть дверь с пассажирской стороны. Но перед тем, как Айви успела открыть дверь, Бет схватила ее за руку.
Она говорила быстро и тихо:
— Ты не можешь забыть, Айви. Ещё не время. Сейчас это слишком опасно.
Где-то глубоко внутри Айви снова почувствовала то колющее ощущение. А потом Бет рывком открыла дверь своего автомобиля, запрыгнула внутрь и уехала.
Сюзанна, хмурясь, посмотрела в зеркало заднего вида.
— Я не знаю, что нашло на эту девчонку. В последнее время она ведёт себя, словно напуганный кролик. Что она сказала тебе?
Айви пожала плечами.
— Просто маленький совет.
— Только не говори мне, что у неё снова какое-то предчувствие.
Айви упорно молчала. Сюзанна рассмеялась.
— Айви, ты должна признать, что Бэт со странностями. Я никогда не воспринимала её «советы» всерьёз. И ты не должна.
— Я этого и не делала, — ответила Айви. «И оба раза, — подумала она, — я пожалела об этом.»
— Эй! Ромео! Ну, где же ты? Ро-меее-ооо, — кричала Лейси.
Тристан, следовавший за Айви вниз по широкой главной лестнице дома Бэйнов, остановился у ее подножия и высунул голову из открытого окна.
Лейси улыбалась ему, стоя посреди цветочной клумбы, единственное место на всей территории имения Эндрю Бэйна, которое не подверглось набегу сотен гостей, прихвативших одеяла и корзинки для пикника. В патио разогревалась группа «карибских стальных барабанов». Бумажные фонарики свисали с сосен, растущих вокруг теннисного корта; под ними стояли столы с охлаждающими напитками.
Задолго до того, как Тристан встретил Айви, и еще задолго до того, как Эндрю изумил всех женитьбой на Мегги, Тристан впервые пришел на такую ежегодную вечеринку.
Он вспомнил, что, когда он был маленьким мальчиком, их обшитый белыми досками дом, со всеми своими 16 флигелями, расположенными с западной и восточной стороны, двойными трубами и рядами тяжелых черных ставней, казался ему огромным, словно дом из календаря его матери в Новой Англии.
