Ее лицо было овальным, плавные линии были совершенны, словно высеченные резцом скульптора. Маленький, слегка заостренный подбородок, ямочки на щеках, высокие скулы. Внешние уголки ее миндалевидных глаз были слегка приподняты вверх, и тени, нанесенные на веки, лишь подчеркивали этот экзотический разрез. Ресницы ее были такого же глубокого черного цвета, как и радужная оболочка глаз.
Против своей воли он сосредоточил внимание на ее полных, всегда надутых губах, которые выговаривали сейчас слова песни. Они были насыщенно-красного оттенка, словно дорогое вино. Сколько же лет он страстно желал поцеловать эти губы?
Роланд одернул себя. Этот плод должен навсегда остаться для него запретным. Его взгляд снова переместился на ее глаза, по-прежнему устремленные на него, словно песня, которую она пела, предназначалась для него одного. Постепенно он осознал, что посетители начинают проявлять к нему интерес. Все поворачивают головы в его сторону, чтобы узнать, кто же завладел вниманием прекрасной Рианнон. Несомненно, он подпал под действие ее чар так же, как эти глупые смертные, и забыл о риске быть раскрытым. Роланд решил предоставить ей право вести себя безрассудно, если ей так угодно. Он не собирается предупреждать ее. Очевидно, его пребывание здесь становится опасным. Близость этой женщины всегда возвращала к жизни зверя внутри него, пробуждала его основной инстинкт. Несомненно, делала она это намеренно. Однако, знай она всю историю, вела бы себя по-иному.
Все еще не в силах отвести от нее глаз, он рывком распахнул дверь и принудил себя выйти во всеобъемлющий холод осенней ночи как раз в тот момент, когда она тянула последний аккорд, так долго, что не оставалось сомнений в нечеловеческой природе ее существа. Однако никто не обратил на это внимания. Мгновение спустя комната взорвалась громовыми аплодисментами.
Рианнон слышала громкие хлопки, звучащие в награду за ее пение, и ощущала, как внутри нее быстро и неотвратимо поднимается ярость, которой, однако, не удалось вытеснить чувство боли, пришедшее вместе с ней. Итак, Роланд просто осмотрел ее с ног до головы и ушел. Он проигнорировал платье, которое она выбрала специально, чтобы соблазнить его. Он притворился, что не услышал песни и не понял чувства, с которым она ее исполняла. Значит, чтобы привлечь его внимание, ей придется действовать гораздо более решительно.
Отойдя от рояля, она быстро пробормотала что-то о внезапной головной боли и о покое, который ей требуется. Пианист по имени Франк указал кивком на неприметную заднюю дверь, и Рианнон устремилась туда. Она задержалась лишь на мгновение, чтобы схватить за руку самого пьяного человека в зале, и поволокла его, спотыкающегося, к выходу.
В дальнем конце улицы она едва различала быстро удаляющуюся темную фигуру Роланда. Она не стала окликать его, не стала унижаться, выпрашивая его приветствие после многих десятилетий разлуки. У нее родилась идея получше.
Она протащила пьяного мужчину несколько ярдов вперед, затем развернула к себе лицом, поддерживая его за отворот рубашки, и прислонила спиной к стене здания.
Некоторое время она молча рассматривала его. Он был довольно привлекательным: рыжие волосы, веснушки. Его лицо было бы красивым, если бы не эта кривоватая пьяная ухмылка.
Одним пальцем приподняв его подбородок, она вперилась взглядом в его зеленые глаза, направляя свою психическую энергию на то, чтобы успокоить его и заставить содействовать ей. К тому времени, как она наклонила голову к его шее, мужчина был готов с радостью отдать ей все, что угодно, стоило ей только попросить. Она не ощущала в нем никакой угрозы. Он был бы вполне милым парнем, если бы не пил. Рианнон полагала, что у каждого есть свой скрытый порок, и намеревалась потворствовать собственному.
Слегка раскрыв губы, она приникла ртом к его шее, как раз к тому месту, где яремная вена пульсировала под кожей. Она не желала человеку зла, но ей очень нужно было привлечь внимание Роланда. Ее жертва мягко застонала, откинув голову на сторону. Рианнон с трудом подавила смешок. Она была рада, что хотя бы один из них получает от происходящего удовольствие. Для нее это действо давно утратило привлекательность.
— Черт бы тебя побрал, Рианикки, отпусти его!
Рука Роланда схватила ее за плечо, с силой отбрасывая прочь, подальше от глотки пьянчуги. Человек осел на землю, едва соображая, что творится вокруг, но оставаясь невредимым.
— Ты же могла убить его, — прошипел он.
Рианнон улыбнулась уголками губ:
— Ты всегда готов обвинить меня в худшем, да, дорогой? Теперь меня зовут Рианнон. Рианикки звучит, — она сделала неопределенный жест рукой, — слишком по-египетски. — Она с любопытством посмотрела на мужчину, распростертого у ее ног. — Все в порядке, Пол, можешь идти. — Мысленно она отпустила его, и он, шатаясь, поднялся на ноги, удивленно скользя взглядом с Рианнон на Роланда и обратно.
— Что произошло? — спросил он.
— Ты несколько перебрал шабли, мой милый. А теперь иди своей дорогой.
Все еще хмурясь, он вернулся назад в таверну, а Рианнон повернулась к Роланду:
— Видишь?
— Зачем ты здесь?
Она подняла вверх ладони.
— Даже не скажешь: «Привет, как дела? Рад, что ты в добром здравии»? Ничего не скажешь? Каким ты стал грубияном, Роланд!
— Зачем ты здесь? — повторил он свой вопрос лишенным эмоций голосом.
Она лишь пожала плечами:
— Ну, если хочешь знать, я слышала, что один агент ОПР, довольно мерзкий тип, между прочим, выслеживает тебя. И он уже в деревне. Я беспокоилась о тебе, Роланд, и пришла предупредить.
Его взгляд был устремлен в землю.
— Зная, что здесь ошивается агент из отдела паранормальных расследований, ты незамедлительно выставила себя напоказ.
— Можешь предложить лучший способ обмануть его? Ты же знаешь, что в поисках вампиров они преуспели.
— Тебя могли убить, Рианнон.
— Тогда ты был бы навсегда избавлен от моего общества.
Некоторое время он молча изучал ее лицо.
— Мне это не доставило бы удовольствия, безрассудная ты моя.
Она взглянула на него из-под полуопущенных ресниц.
— Странный ты выбрал способ показать это.
Он обнял ее за плечи, а она обвила рукой его талию, и они двинулись вместе по дороге, ведущей к замку.
— Тебе следует вести себя осторожнее, — продолжал Роланд отеческим тоном, приводящим ее в бешенство. — Ты и понятия не имеешь, на что способен ОПР. Они разработали препарат, от которого мы становимся беспомощными, словно слепые котята.
— Я знаю. Я наслышана о твоей стычке с ними в Коннектикуте, когда они чуть не захватили Эрика и его новообращенную подругу Тамару.
