- Дивно, - усмехнулась Элия, забавляясь объяснением паренька. - Что ж, своего ты добился, прислугой тебе не быть. Что же касается наказания... Ступай, тебе объявят о моем решении позднее.
Кай молча встал, поклонился и на негнущихся ногах вышел с веранды, умолять о прощении юный преступник даже не думал. Его тетя, впрочем, тоже не проронила ни слова. Лишь смиренно ждала приговора. Светлая Богиня милосердна, но не тогда, когда речь идет об угрозе для жизни дорогих ей созданий, тем паче столь нелепой угрозе. Феа покорно готовилась принять кару себе и глупому племяннику.
- Иди, Феа, к тебе претензий нет, родственников не выбирают. Ты виновата лишь в том, что попыталась сделать выбор за другого и косвенные последствия сего решения оказались не из лучших. Первое Древо тебе судия. Распорядись накрыть нам завтрак в плавучей беседке на озере, - взмахом руки богиня отпустила управляющую. Та тенью скользнула за двери.
- Полагаю, худшим наказанием для него должно стать исполнение мечты. Подберешь подходящее училище для юнца, Нрэн? - побарабанив десяток секунд по подлокотнику кресла, выгнула бровь Элия.
- Я бы просто свернул мальцу шею, но твое решение лучше. Напишу рекомендательное письмо, - уголком рта усмехнулся воитель, материализуя перед собой лист бумаги, ручку и набрасывая несколько строк. - Академия Ядзига будет в самый раз. Дисциплине и ответственности его научат, а если не помрет до срока, может, и толк выйдет. Изворотливый малый.
- Ты справедлива, - задумчиво согласился Лейм.
- Точно, а это поужаснее мстительности будет, не находишь? - подкинула вопрос богиня.
- Не для меня. Нет ничего такого, чего я не сделал бы, стоит тебе лишь попросить, - мирно ответил молодой бог.
- Долго еще будет действовать эта отрава? - скрепив готовое послание личной печаткой, осторожно спросил Нрэн у возлюбленной, кивком головы указывая на чайник.
- Если не сопротивляться ее влиянию, выветрится за пару-тройку дней, - ответила Элия, забирая свиток из рук Нрэна, и каверзно уточнила: - Или тебе есть что скрывать?
- Любому есть что скрывать, - сумрачно отозвался воитель, не без оснований ожидая от развеселившейся Элии каких-нибудь коварных шуточек.
- Что, даже за завтраком мне компанию не составишь, пока чаек потом не выйдет? - отложив письмо, полюбопытствовала богиня.
Красавица вспорхнула с кресла и зашла за спину сидящего мужчины, наклонилась, распущенные волосы дурманным облаком накрыли Нрэна, лишая его способности трезво мыслить. Воитель жадно вдохнул ароматы: свежесть, персик, немного ванили и роз альтависте.
- Люблю запах роз, - признался бог.
- О, а я думала тебе больше по вкусу сталь, - лукаво возразила Элия.
- Сталь - это другое, - качнул головой Нрэн, руки Элии скользнули по его груди ниже.
- Вот как? - переспросила женщина, выхватывая из ножен на поясе любовника кинжал - даже в ее замке он не расставался с оружием - и приставляя острием к груди Нрэна.
Мужчина замер глядя на клинок, неистовое янтарное пламя взметнулось в его глазах. Более всего ему хотелось сейчас перевести вольную шутку Элии в нечто большее, податься навстречу клинку, ощутить, как сталь в руках возлюбленной входит в плоть. Да, богиня снова была права, острые клинки сводили его с ума не меньше роз.
- Если мы собираемся завтракать, любимая, кинжал лучше вернуть в ножны, иначе Нрэн не справится с искушением, - заметил Лейм, тоже поднимаясь и подходя к богине. - Если же ты расположена отложить трапезу, то я бы присоединился... - голос бога стал глуше и ниже, глаза темного изумруда потемнели еще больше и в их глубине замерцали алые угольки.
- Сначала завтрак, - не без сожаления решила принцесса, убирая клинок. Нрэн подавил разочарованный вздох. - Да и нервы Фенарион пощадить стоит.
Элия отошла от любовников и вызвала управляющую, чтобы дать ей краткие инструкции:
- Феа, послание передашь Каю, ему надлежит незамедлительно отправиться на Ядзиг. Это рекомендательное письмо от его высочества Нрэна ректору закрытой военной академии. Впрочем, твоему родственнику о содержимом документа и цели путешествия знать не следует. Пусть считает его преамбулой наказания. Дорога от Лельтиса займет дней шесть, мальчик успеет подумать о своем поступке и его предполагаемых последствиях. Обучение будет очень жестким, скоро твой племянник проклянет свои глупые мечты, однако, шанс добиться их исполнения лучше клейма отравителя.
- Благодарю, моя леди, - эльфийка приняла свиток и склонилась в нижайшем поклоне. Только мелкие жемчужины пота на висках выдали напряжение, в котором пребывала женщина в эти показавшиеся вечностью минуты, когда решалась судьба ее молодого родича.
Принцесса небрежно махнула рукой, прерывая действие заклятия, и обратилась к кузенам:
- Теперь, полагаю, нам больше нечего делать на веранде.
- Если только ты сама не хочешь пригубить чаю, нечего, - с нарочитым безразличием, под которым таилась толика извращенной надежды, согласился Нрэн.
- И зачем бы мне совершать столь нелепый поступок? - неподдельно удивилась богиня и уточнила, выгибая бровь: - Неужели есть нечто, о чем ты до смерти мечтаешь меня спросить и не рассчитываешь на откровенность?
Нрэн опустил взгляд к столешнице, кажется, собираясь пересчитать все крошки от печенья с бриалокой, какого бы микроскопического размера они ни были, и выпалил:
- Есть.
- Например? - взмахнула ресницами принцесса, подталкивая кузена к краю пропасти.
- Как ты ко мне относишься, - глухо пробурчал воитель, проклиная злополучный чай болтливости.
- О, ну это и без напитка откровений ясно, - рассыпался серебристый смешок богини. - С точки зрения родственных связей я младшая кузина принца Нрэна Лоулендского, со стороны личных взаимоотношений - постоянная любовница. Можно рассмотреть еще десяток-другой аспектов, но уж очень кушать хочется.
- Опять смеешься, - вздохнул бог, не рассчитывавший на внезапное откровение и, может быть, даже опасавшийся его в той же степени, сколь и желавший.
- Ничуть, или если только самую капельку, - несколько более серьезно ответила Элия и скомандовала, решительно направляясь к дверям веранды: - Пойдемте в сад, мои дорогие.
- Конечно, любимая, - охотно согласился Лейм.
-Да, - покорился Нрэн, готовый исполнить любой приказ прекрасного командира. С какой радостью он бросил бы к прелестным ножкам возлюбленной сотни завоеванных миров или головы врагов, вот только, увы-увы, они были Элии совершенно ни к чему.
- Ну вот, - досадливо цокнула языком принцесса, - теперь-то что хмуришься?
