Наши платья с дороги запорошены пылью, подолы испачканы глиной, шеи грязные от пота из-за духоты дешёвой кареты, волосы, когда-то убранные в косы в последней придорожной гостинице, растрепались, а лица, не знавшие румян и теней, выглядели по-простецки. И на ногах совсем не туфельки, а обычные ботиночки, ведь обувь дорогая, жаль испачкать единственную пару в дорожной грязи.
Иное дело местные аристократки и представительницы богатых провинций. Разодетые в шелка, с лебяжьими шейками, лёгким дневным макияж, окружённые флёром пряных и цветочных духов, среди почтительных слуг и подле царственных матерей. На их фоне, наша семья выглядела простолюдинами. И только фирменная драконья грация, а также фамильное ожерелье Винцелей на шее мамы, выдавало в нас представителей знатного рода.
Хоть знатность и проявлялась в том, что мы были порождением мезальянса между серебряным драконом и зелёным. Бабушка была изобретальной женщиной, чтобы подобное могло случиться тридцать лет назад. Только серебро в нашей крови дало возможность оказаться здесь.
— Когда останетесь среди невест, не вздумайте искать расположения девицы Гадельер. Я знаю её мать, девочка будет воротить нос и демонстрировать своё отличие от вас. Держитесь особняком и с гордостью. Не позволяйте себя унизить и не опускайтесь до их уровня. Помните, я предупреждала вас об этом.
Я прикусила губу, недовольно оглядываясь по сторонам. Не смотря на весь лоск и презентабельность окружения, двор напоминал рынок в день приезда торговцев, шумно и громко. Девушки прощались с матерями и опекунами, слуги разносили чемоданы с вещами, где-то плакал ребёнок, неподалёку лаял пёс, а над всем этим, мажордом пытался убедить одну мамашу, что её дочурка не может претендовать на отдельные покои, какого бы знатного рода та ни была.
Блондинистая девушка с прелестными голубыми глазами и розовыми губками, будто истинная царская особа лениво окидывала взглядом двор, едва заметным движением бровей выдавая ремарку всему, что видит. Поодаль уже начинались формироваться первые группы девиц на выданье, и многие с почтением глядели на блондинку, а мне стало любопытно, кто она такая.
Позади, не скрывая чувств, Кали выдавала первые паникующие ноты, засыпая мать сотней вопросов что делать дальше. Нам предстояла неделя без родительского сопровождения, под присмотром дворцовой дамы, главы женского благотворительного и организационного Совета.
Поскольку король Никлос не женат, а его родители давно отошли в мир иной, то многие женские обязанности, обычно возложенные на королеву и её придворных дам, необходимо было кому-то поручить. Так появился Совет Женевры, названный в честь покойной матери Никлоса. Возглавляла Совет бывшая компаньонка королевы — Астерия Брунцкая, дама высокой морали и поборник этикета и соблюдения правил из Фиолетового дома.
— Девы! Оторвитесь от материнского подола! Время на прощания иссякло. Вы больше не дети. А девицы на попечении короны. Так и ведите себя соответственно, — громогласно выдала строгая кэрра, встав в парадных дверях женского крыла. Она видоизменила голос, опустив модуляцию до драконьего рыка, тем самым усилив его и впечатлив мастерством каждого присутствующего.
Добившись тишины и цепким взглядом окинув двор, посторонилась и пригласила во дворец.
— Мамочка, я тебя очень люблю! — Калиста вцепилась в мать, крепко-крепко обняв её за плечи. А я приобняла лишь слегка, поцеловав в щёку.
— Пожалуйста, не позорь меня, — прошептала мама и я стиснула зубы, выдавая кривую ухмылку. После сравнительного внешнего анализа, самооценка упала ниже испачканных щиколоток, и мне удивительно, почему сестра молчит об этом.
Распрощавшись с матерью, взявшись за руки, мы влились в стройный парный ряд девиц и вошли в сверкающий дворец.
* * *
Здесь всё было иначе. Легче, чем дома. После закатного солнца и лёгкого холодка, внутри оказалось на удивление тепло, но не затхло и не душно. Потолки горели ровным тёплым магическим светом, ярко высвечивая каждый уголок каждого зала или гостиной комнаты. Нас вели сквозь все помещения женского крыла, попутно знакомя и рассказывая, где предстоит жить ближайшие полтора месяца.
Двадцать девиц будут представлять свои дома на столичном Равновесии. Лучшие особы этого года. И по заверениям кэрры Астерии — удивительно, насколько урожайным выдался год.
По напряжённому молчанию, я догадалась, что это плохо. Чем больше невест, тем меньше женихов. И опять прикусила губу, досадуя на свою нервозность. Лезть в пещеру горного тролля и то легче, чем находиться в этаком приличном обществе. Благодаря хорошему слуху, я слышала всё, что говорят о сёстрах Винцель. Побродяжки, зелёная кость, почти человечки, низкородные, и множество других куда менее приличных эпитетов. А Калиста, которая тоже всё это слышала, всё сильнее и сильнее сжимала мою руку.
— Девушки, для каждой из вас подготовлена отдельная комната с уборной и гардеробной. Эта гостиная-коридор, соединяется с каждой из них. Этажом ниже есть библиотека, зал для занятий гимнастикой и выход в подвальные помещения, где находится небольшая сауна с бассейном. Если будут вопрос — обращайтесь к своим личным горничным. Сейчас начнётся распределение — не зевайте, дважды повторять не буду. Также запомните, комнаты парные с внутренней дверью, так чтобы у каждой была компания.
По глазам кэрры стало ясно: вы будете следить друг за другом! Откашлявшись, женщина раскрыла толстую папку и начала зачитывать имена.
— Селеста Винцель — зелёные покои, Паули ван Стейфро — золотые, Агата Вессельмайер — персиковые, Кирнан Грацбурская — покои в зелёных с золотом тонах, — монотонно зачитывала кэрра Астерия, и с каждым словом из ряда стоящих поодаль горничных выходила человечка. Чтобы было легче, все служанки были разодеты в цвета комнат. Также в гостиной вдоль стены выстроилась старшая прислуга, заведующая всеми вопросами о распорядке дня и всех дополнительных надобностях невест.
— Позвольте, а почему меня поселили не рядом с сестрой? — не удержавшись, вклинилась в речь кэрры, заслужив её неодобрительный взгляд.
— Именно потому, что вы сёстры. И без разрешения не задавай вопросов! — вздёрнув бровь, резко осадила Астерия.
Лёгкий румянец выступил на щеках и я расстроено посмотрела на испуганную сестру. Кали была нежнее и в чём-то слабее меня. И мы всю жизнь спали в одной комнате. Трудно было представить себя порознь. Кэрра продолжила говорить, а мы отошли в сторону, чтобы разговор не вызвал недовольства придворной дамы.
— Эй, не расстраивайся. Мы всё равно будем всё время вместе. Ну и что, что по разным комнатам спим, будем ходить в гости, — попыталась успокоить сестру, но она всё разглядывала испачканные ботиночки, и следы, оставленные на блестящем мраморном полу. Она выглядела такой потерянной, неустроенной, будто думает, что ей среди такой красоты не место.
К нам подошла невысокая рыженькая девушка с очаровательной округлой фигуркой, похожей на налитое яблочко. Этакая куколка в бантиках и рюшах. Один только взгляд на её украшения говорил, что девица принадлежит к очень и очень богатой семье. А яркие янтарные глаза намекали на принадлежность к жёлтым драконам. В драконьей иерархии — простецкий род, но им принадлежала земля вдоль Ангусского побережья, где развивается соляная промышленность и разрабатывались месторождения глины. И это только то, что вспомнилось из материнских уроков.
— Привет, я Паули. А вы сёстры Винцель? — вежливо поздоровалась девушка, слегка наклоняя голову набок. — Кто из вас Селеста?
— Это я, — подняла руку, отвечая на приветствие. — Значит мы будем жить в соседних комнатах?
— Да, — она широко улыбнулась. — Здорово правда? Я боялась оказаться соседкой Грацбурской или ещё кого из высших аристократов. С их высокомерием — это было бы мучением. А так всё удачно сложилось!
— А меня поселили вместе с Миртой Гадельер, — воскликнула негромко Кали, прислушивающаяся к словам Астерии. — Это ведь хорошо? Пойду поздороваюсь.
