Я заметила, как женщина сразу радостно улыбнулась, засветилась. Она взмахнула рукой, словно одобряя просьбу, и та девица изящно выбралась из-за стола. Значит, я не ошиблась — мать и дочь… Приснится же такая дрянь.
— Конечно, Шерол! Ступай, — подкрепила дополнительно словами «маменька».
Паренек неожиданно взмахнул рукой, указывая направление, чем лишь испугал меня, и я, потерянная, ткнула пальцем в сторону двухстворчатых дверей.
— Туда? — прошептала я.
Он растерянно кивнул и посмотрел на меня с беспокойством. Видимо, такая моя реакция обескуражила его. Я глубоко вздохнула, насколько мне позволял корсет, и сделала один-единственный шаг. Меня слегка пошатывало, но вскоре идти удавалось вполне нормально. Стиснув зубы, я пыталась привыкнуть к неестественно облегающей обуви. Сейчас бы мои родненькие кроссовочки или сандалики. Или хотя бы балеточки! Страх оступиться или зацепить ткань начал высверливать дыру в мозгу, но упасть в грязь лицом совершенно не хотелось. Особенно перед этой выскочкой!
Она обогнала меня, двигаясь изящно, как в море лодочка. Ее юбки шелестели, за ней тянулся шлейф явно дорогущей ткани. Перед ней открыли двери двое мужчин в той же темной форме, что и у других здешних, а я прошла следом.
Едва двери за нами закрылись, как девчонка резко развернулась в мою сторону и ехидно улыбнулась. Я даже чуть было не потеряла равновесие, потому что пришлось также быстро затормозить, чтобы не врезаться в неё.
— Что ж, дорогая сестричка. Я же говорила, что отобью твоего дорогого Джека, лорда Каррингтона. Он во мне души не чает. Вскоре маменька организует пышную помолвку на твое состояние, которое, впрочем, тебе уже не понадобится. Хоть тебя и призвал Его Высочество кронпринц Фридрих, как одну из великих родовых наследниц, только ты совсем бесполезна. Единственная дочь Лонгрейдса так и не пробудила магию! Где это видано? Тебя быстренько отошлют в городские трущобы, прознав эту новость. Даже не надейся стать супругой Его Высочества. Я уже отобрала у тебя все, что возможно!
Мне так сильно захотелось двинуть ей в нос и чуть поправить аристократичные черты лица, но я удержалась. Рукоприкладство еще нигде не приветствовалось.
Глава 2 — Истинные взаимоотношения
Девица, а по-другому её и не назвать, говорила так высокомерно и отстраненно, словно у нас с ней давняя холодная война. Это было ясно и по моему отношению к ней: каждое её слово, каждый смешок, каждая ехидная улыбочка раздражали до скрежета зубов. Хотя почему так? Странно. Всего лишь сон; вот только эмоции разъедали самые настоящие, будто произошла случайная встреча со старой подругой-предательницей. Знаем подобное. Проходили на собственной шкуре.
— Видишь ли, эм, как там тебя? — Я постаралась вспомнить имя девицы, и оно тут же всколыхнулось в голове: — Шерол, ты бы свою спесь скинула, а то можно и по носу получить или схлопотать в придачу смачную оплеуху!
Держать язык за зубами я не собиралась. Девчонка сама откровенно нарывалась на грубость. Никогда не нравились мне подобные люди! Эта Шерол!.. Даже имя у нее змеиное и шипящее. Какая-то она подхалимка — не иначе. Я бы такую сотрудницу сразу же уволила с работы. Точнее они сами у меня долго не задерживались: либо сваливали, либо начальство сверху их гнало в шею. К набору персонала я отношения не имела, конечно. Только управление. И только ответственность за весь объект… Одному Богу только известно, что сейчас творится у меня на работе. Я совершенно не помнила: как вернулась домой… Или я действительно упала? Попала в больницу и нахожусь сейчас в коме или при смерти. Говорят ведь, что перед смертью всякую всячину видишь. А тут прямо реинкарнация ненавистных мне образов…
Я уверенно вскинула голову, наблюдая за сестричкой. Не повезло мне, если пришлось бы всю жизнь провести с мегерой под боком… Девица возмущенно вжала голову в плечи, насупилась и фыркнула, как самая настоящая лошадь:
— Алисия, где ты подобных низких речей набралась? Снова с деревенскими разгуливала? Какая вульгарщина! Твой батюшка сгорел бы от стыда, будь он жив! Да упокоит его душу Далиния.
Она снова фыркнула, завершив тем самым нашу увлекательную «беседу», и помчалась вверх по лестнице, чуть приподнимая пышные юбки своего платья. Следом за ней засеменила щупленькая девушка. Паренёк, сопровождающий меня, тоже указал в сторону лестницы, и я направилась к ней.
Эти двое, как тени. Шерол брызгалась ядом, а они держались в стороне, будто их ничего на свете не волновало.
Медленно поднимаясь, чтобы не запутаться в собственном громоздком платье и ненароком не сломать себе шею, я раздумывала, что происходило вокруг. Все нещадно коверкали мое имя. И средневековая обстановка… наряд… Это могло бы оказаться сном, разве что я не смотрела ничего похожего. Тогда откуда в мозгу мог появиться такой бред? Никак не брала в толк. Я даже не могла вспомнить, как добралась до дома… И это сводило с ума!
Я замерла в центре площадки между пролетами, глядя себе под ноги. Лестницу устилали темно-красные потрепанные ковры. В памяти вдруг вспыхнуло воспоминание, что я находилась на объекте и должна была проверить: точно ли восстановили лепнину на этот раз. И сотрудники не подкачали, а потом… Хруст под ногами, ощущение ткани в руке… У меня закружилась голова, и больше вспомнить ничего не удавалось. Цепочка событий оборвалась.
Выглянув в огромное окно, я обнаружила широкую грунтовую дорогу и простирающийся вплоть до самого горизонта хвойный лес. Кажется, я его уже видела, но, когда именно, не могла вспомнить. На улице сгустились низкие темные тучи, словно еще несколько секунд, и ливанет хороший дождь. Я вспомнила о парне, стоящем за спиной, и продолжила путь наверх, смущённо пытаясь вспомнить, что же случилось. Совершенно ничего не сходилось. Складывалось ощущение, будто в памяти случился провал, и меня успели отдать в рабство. Хотя какое это рабство? Я хихикнула собственным мыслям, потому что на рабство всё это совершенно не походило. Бывает ли прислуга у рабыни? Вряд ли…
Краем глаза я заметила, что паренек, следующий за мной, глядел на меня так опасливо, как на полоумную. Он даже держался на большем расстоянии, чем прежде. Беса во мне увидел?
Поднявшись на второй этаж, я тяжело вздохнула из-за давления корсета и посмотрела по сторонам. Ещё бы знать, куда идти — налево или направо? Взгляд снова коснулся лица слуги, и он безмолвно указал направление жестом руки. Его лицо приняло шокировано-испуганное выражение, и я начала опасаться саму себя. Я как-то странно себя веду? Что его так обескураживает? Но спросить прямо в лоб мне почему-то не хотелось: казалось неправильным.
Я двинулась в указанную сторону по мрачному коридору. По коже вдруг пробежала волна мурашек, и мне стало немного не по себе. Взгляд скользнул по стенам, увешанным картинами с изображением неизвестных мне мужчин и женщин в роскошных нарядах и сверкающих драгоценностях. На парочке портретов взгляд останавливался, и внутри появлялось нечто такое, словно я знала этих людей, но надолго это чувство не задерживалось. Пламя свечей в редких канделябрах не давало достаточного освещения, из-за чего мрачность давила на виски.
— Госпожа, — вдруг окликнул меня паренек, заставив обернуться в его сторону. — Вот это ваши покои, госпожа.
Он поклонился, указав на дверь в комнату, которую я уже прошла. Я нелепо улыбнулась ему и возвратилась. Хотела было потянуться к дверной ручке, но парень открыл сам, жестом руки приглашая меня пройти внутрь. Я замешкалась, удивленная, но вошла в полумрак комнаты и сразу же произнесла:
— Спасибо…
Однако дверь захлопнулась, заглушив благодарность, а шум частых шагов уведомил, что парнишка умотал, будто от кары небесной.
Ну и ладно… В конце концов, я — жертва обстоятельств, а они меня за сумасшедшую держат. Я надула губы и оглянулась по сторонам.
В комнате царил уют и полумрак, так как некоторые свечи затухли. Я обратила внимание на несколько запертых сундуков с огромными замками, а затем скользнула взглядом по пустым полкам. Там наверняка были вещи… Когда-то. Большая кровать с балдахином аккуратно заправлена. Я мечтала о такой, будучи маленькой девочкой, думала, что буду как самая настоящая принцесса. У всех девочек, наверное, похожие мечты.
