Архив с библиотекой находились в здании городской управы, как раз под боком бургомистра. И новость о том, что в городе впервые за долгое время появилась чародейка из старого дома тетушки Петуньи долетел до господина Дюпри раньше меня самой. Пока я добралась до пыльного здания с каменной башней, на брусчатой мостовой уже стояла запряженная коляска бургомистра. Возница с улыбкой поприветствовал меня, приподняв шляпу, за что был награжден любезным кивком. Люблю вежливых мужчин.
Не успела я дошагать до парадного входа, как дверь передо мной волшебным образом раскрылась, и на улицу, морщась от яркого солнца, выкатился помощник бургомистра. Дай бог, вспомнить его имя, но оно что-то никак не вспоминалось.
Следом появился и сам Дюпри. Он был лысеющим человеком чуть за пятьдесят, среднего роста и средней комплекции. Мимо такого пройдешь в толпе и не заметишь. Единственное, что примечательного имелось во внешности Хенрика — густые усы сочного угольного цвета. Магический порошок для окрашивания я смешивала собственными руками. И, несомненно, это был наш с бургомистром маленький секрет.
При виде меня уважаемый градоначальник мигом осознал, что план побега провален, но, смирившись с неизбежной встречей, расставил руки в самом гостеприимном жесте, словно актер провинциального театра на последнем поклоне:
— Госпожа чародейка, я услышал, что вы к нам направляетесь и лично вышел поприветствовать. Какими ветрами?
— Попутными, — отозвалась я. — А вас они куда понесли?
Мы втроем одновременно посмотрели на готовую коляску.
— Велел запрячь заранее, чтобы вам не пришлось возвращаться пешком по жаре, — ловко выкрутился он. — По каким вы к нам делам?
— По личным.
— Так идемте же быстрее в кабинет, там гораздо-гораздо прохладнее, — пропел он. — К слову, может, обсудим вопросик похолодания хотя бы на парочку дней?
— Исключено, — отказалась я гневить стихийной магией природу. — Я все равно пришла не к вам, господин бургомистр, а в городской архив. Очень нужно о местных жителях почитать.
— А что с нашими горожанами? — испуганно переглянулся он с помощником.
— Растут в численности, — скупо буркнула я, проходя в сумрачный холл.
После яркого солнца внутри казалось совсем темно. Воздух был пропитан особенным запахом казенных мест — смесью сладковато-медовых чернил, пыльных бумаг и расплавленного сургуча. Я окончила академию светлой магии пять лет назад, а этот запах по-прежнему напоминал мне о деканате и стареньком секретаре в очках с толстыми стеклами, который заполнял бумаги исключительно гусиным пером.
— Так после вашего благословения, госпожа чародейка, у нас младенцы, как цыплята… — закудахтал бургомистр. — Губернатор нашей долины даже грамоту прислал за хороший приплод.
— Поздравляю, а о том, что в Круэл приехал новый чародей, вы уже в курсе? — быстро спросила я.
— Еще один? — отшатнулся Дюпри и схватился за сердце.
Кажется, он собрался осесть на исхоженный каменный пол, чтобы изобразить глубокий обморок, но был подхвачен под локоть верным помощником.
— Он не еще один, а темный, — педантично поправила я.
— А есть какая-то разница?
— Принципиальная. Темные чародеи никогда не живут по одиночке. Где один, там десяток. Теперь разница ясна? Ждите в Круэле нашествие ведьмаков, а потом живых умертвий.
— Кажется, я начинаю понимать, — расплылся в довольной улыбке Дюпри, как-то разом передумав падать в обморок. — Опасаетесь честной конкуренции на магические услуги?
— Господин бургомистр, кажется, вы чего-то недопоняли, — сощурившись, вкрадчиво произнесла я. — Сегодня мой темный сосед заявил, что земля, которую я арендовала у города на десять лет, принадлежит его семье. Так яснее?
Что мне особенно нравилось в Дюпри: он быстро понимал, когда начинало припекать пятую точку, и умел красиво переобуться в полете.
— Вы правы. Немедленно в архив. Мы обязаны доказать, что это заговор и возмутительная клевета, — с убежденностью заявил он, отчего мигом стало ясно, что ведьмак скорее всего не соврал. Хотя по дороге город во мне теплилась надежда.
Архив размещался под зданием, и копаться в старых городских книгах лично Дюпри не собирался. Помощника он тоже не оставил. Приведя меня в холодное помещение с крошечными окошками под самым потолком, он покричал архивариуса.
В ответ раздалась глухая тишина, характерная для забитых хламом хранилищ с низкими потолками. О том, что архивариус со службы не сбежал, доказывала лишь надкушенная булочка, лежащая на разложенной салфетке между книгой для учета посетителей и чернильницей с кособоко торчащим пером.
Наконец где-то за стеллажами зашуршало. Я была почти уверена, что из-под полок выбрался неупокоенный дух, но к нам вышел высокий и нескладный молодой человек, отчего-то напоминающий кузнечика.
При виде визитеров он испуганно попятился, словно увидел трех умертвий кряду и быстренько придумывал, чем бы отбиться. Потом рассудок прояснился, архивариус признал начальство, живое, говорящее и недовольное, и начал оправдываться. Тут его прервали и всучили меня. Фигурально выражаясь.
— Очень толковый парень, — отрекомендовал бургомистр и, подтолкнув помощника обратно к обшарпанной двери, оставил нас с толковым парнем в гробовом молчании.
— Что вы ищите, глубокоуважаемая госпожа чародейка? — заискивающе уточнил он и с дурацкой улыбкой на узких губах вкрадчивым движением убрал в карман служебной мантии надкушенную булочку.
На столешнице остались хлебные крошки, и некоторое время я с интересом ждала, не стряхнут ли их на пол? Уборкой архивариус заниматься постеснялся.
— Мне нужны любые упоминания о темном клане, который раньше жил в Круэле, — вздохнула я, стаскивая с головы порядком надоевшую шляпку.
— Легко, — объявил он. — Когда они здесь жили?
— Понятия не имею, — призналась я. — Дом у них опустел… лет двадцать назад?
— Уже сложнее, — рассудил толковый молодой человек, но, потерев гладкий подбородок, обнадежил: — Сейчас что-нибудь поищу. Вы там за столик присядьте.
Как ни странно, справился он поразительно быстро. Я только устроилась за пустым столом под окошком, с натугой пропускавшим дневной свет, как передо мной лег фолиант не самого впечатляющего размера.
— Семейная книга темных магов? — оживилась я.
— Нет, просто учетная, — поправил архивариус. — Если верить каталогу, в середине кое-что о колдовской семье упоминается.
— Негусто, — поцокала я и, едва заметным взмахом руки, заставила толстый слой пыли самостоятельно смахнуться с кожаного заскорузлого переплета. Туда-сюда прочертились полосы, словно по нему небрежно прошлись веничком для уборки. Не особенно чисто, но я непривередливая.
— Может, еще что-то и имелось, но прежний архивариус сказал, что в прошлом году архив по весне затопило. Много чего не уцелело, — сложив руки за спиной, с интересом наблюдал парень за простеньким колдовством. — Я-то всего пару месяцев, как к службе приступил…
— Вы нас наедине не оставите? — намекнула я, что кое-кто здесь лишний, и это точно не мы со старой городской летописью.
— Конечно, госпожа чародейка, — отступил от стола архивариус и скрылся за стеллажом, заставленным старыми рукописными фолиантами.
В них рассказывалось об истории провинциального Круэла, но все больше в сухих фактах и цифрах. Кто на ком женился, а потом умер, и как увеличилось в тот год поголовье скота.
Щелчком пальцев я заставила книгу раскрыться и зашуршать пожелтевшими страницами с расплывшимися чернильными строчками. На середке фолиант замер. Нерешительно поиграл листиками и окончательно определился, замерев на развороте.
— Что ж, соседушка, — пробормотала я, — что-то твое семейство не жаловали на исторической родине.
Если верить городским записями, в Круэле действительно жила колдунья Матильда Хэдлей. Одинокая старуха пользы городу не приносила, местных не привечала и четверть века назад ушла за грань миров.
В уголочке городской летописец вкривь и вкось изобразил герб темного клана. Если обладать воображением, то в тотемном животном угадывался оскаленный дракон. Хотя больше всего он походил на плотоядную корову.
