Подружка, у которой уже в восемнадцать было столько партнеров, сколько мне, даме слегка за тридцать и не снилось?
Стелла говорила так складно, и выходило вроде правильно. Но я боялась вовсе не чужого ханжеского мнения. Да и нельзя сказать вообще, что я боялась.
Я просто знала, что на этом закончится та моя жизнь, о которой было известно только самым близким мне людям, тем самым людям, которым я должна помочь, ради которых я и пошла бы на такой шаг, если бы пошла.
- Дорогая моя девочка, еще раз повторю, миллионы эпитетов – сотрясание воздуха. А ты получишь миллионы, которые будут вполне материальны. В купюрах. Ну, или на счет – так гораздо удобнее. Ты сможешь решить проблемы, которые тебе надо решить, помочь тому, кому нужна твоя помощь и себе – да, да, тебе еще и на себя останется. Я тебя, детка, дешево не продам.
Она улыбалась ласково, можно было подумать – заботливая мамочка утешает нерадивую дочь.
Только какая мамочка станет торговать своим ребенком?
Нет, конечно, я понимала, она мне ничем не обязана. Она не должна была помогать мне бескорыстно. И все же…
- Послушай, Станислава, я буду с тобой предельно откровенна. У меня уже есть желающие купить… В общем те, кто готовы заключить с тобой эту сделку. Это более чем достойные люди.
- Их… несколько?
- Дорогая, я же сказала тебе, это аукцион. Азарт. Игра на повышение. Ставки. Они это очень любят. Кретины.
Стелла выругалась вполне искренне. Я видела, что она сама реально считает этих людей не слишком умными – ну да, тратят время и деньги на такую ерунду…
Человеческое достоинство – ерунда? Честь, которую надо беречь смолоду?
Я и берегла. Непонятно зачем. Хотя – теперь понятно.
- Покупатель будет один. Желающих на данный момент трое. Все бизнесмены. Все достаточно молоды. Самому возрастному тридцать пять.
Ничего себе, молодой! Для меня тридцать пять было… В общем, много. Для меня те, кто старше тридцати были людьми иного поколения, как и я для них. Мы выросли в разных мирах.
Впрочем, я росла в разных мирах даже с ровесниками, с теми, кто с детства жил в столице или в большом городе.
- Станислава, не улетай снова в свои мечты и воспоминания. Слушай меня. Я не тороплю. Не давлю на тебя. Не настаиваю. Если ты скажешь нет – что ж. На нет и суда нет. Правда, в таком случае я, увы, не представляю, как помочь тебе и твоей…
- Я готова.
Мне пришлось тогда закрыть глаза, медленно считать до десяти, дышать глубоко, чтобы остановить бешеный стук сердца.
- Я согласна.
- Начальная ставка миллион. Итак…
- Миллион сто.
- Миллион сто, первый стол, Миллион сто - раз...
- Миллион двести!
- Миллион двести стол номер три. Миллион двести - раз, миллион двести -два…
Я уже не улыбалась. Просто стояла глядя вперед, поверх голов тех, кто сидел в зале. Хозяева жизни. В том числе и моей. Ну, это они так считали.
Своей жизнью я все равно управляла сама. И это было мое решение продать себя.
В зале полыхали разноцветные гирлянды, сверкала огоньками елка.
Вот сейчас выйдет Дедушка Мороз и скажет: «Прочитай стишок, Стасенька, и получи подарок, ровно столько, сколько тебе нужно. И ничего больше. Пусть твоя честь останется при тебе, она тебе еще сгодится, деточка!»
Я усмехнулась. Эх, тихоня, ну ты и мечтательница! Даже сейчас, даже в такой ситуации…
Я правда много лет верила в Деда Мороза. В детстве, мама с папой наряжали елку в моей комнате в первый день декабря. Я как могла помогала им. Утром второго я находила под елочкой небольшой подарочек и письмо. Сам Дедушка Мороз писал мне. «Милая Стасюшка, ты весь год была хорошей девочкой…» Конечно, я не была такой уж прилежной и примерной весь год, но старалась очень!
И дальше, до тридцать первого числа, до самого Нового года, я каждое утро получала от Дедушки сувенирчик и письмо. Он оставлял для меня под елочкой шоколадных зайчиков, леденцы, карандишики, блокнотики, маленькие книжечки, какую-то детскую косметику – в общем, все то, что так любят девочки от трех лет и старше. Я была счастлива. Для меня тогда это было настоящим чудом! Ведь я свято верила, что Дед Мороз выбрал меня одну из тысяч других детей, чтобы каждое утро декабря оставлять для меня подарок! Я спрашивала своих подружек по детскому садику – получают ли они подобные сюрпризы, но все отрицательно качали головами и удивлялись тому, что Стасе Соловьевой так повезло.
А потом мама с папой погибли. Меня забрала к себе тетка – дальняя родственница. Увезла в маленький поселок. В первый же Новый год она сказала, что никакого Деда Мороза не существует. Но я ей не поверила. Я знала, что он есть. Просто… ему не сообщили мой новый адрес.
- Миллион триста!
- Миллион триста первый стол. Миллион триста – раз!
Стелла говорила, что если цена на меня будет низкой, то я могу отказаться.
Как бы не так.
Я сомневалась, что эти господа отпустят меня после всего. Кто им помешает меня забрать? Стелла? Или, может, те парни, которых она наняла для охраны вечеринки? Смешно! У этих толстосумов охрана наверняка тоже есть, и надежная.
А может, Дедушка Мороз?
- Три миллиона.
Я резко повернула голову туда, откуда услышала голос. Низкий, чувственный голос. По телу пробежала дрожь…
За столом сидели двое. Я не видела их лиц – они были в тени. Могла оценить только ширину плеч. И явно высокий рост, который угадывался несмотря на то, что они сидели, вальяжно развалившись в креслах.
Три миллиона. Ровно столько мне и было нужно. Я еле сдержала порыв закричать – да, да! Я согласна! Переведите деньги на счет и делайте со мной все, что хотите!
- Три миллиона! Серьезное повышение ставки. Спасибо, господа.
Господа? У меня перехватило дыхание. Что это значило? Они вместе делают ставки? Они… вдвоем покупают меня? Но…
Я почувствовала головокружение. Представила - двое широкоплечих высоких мужчин и я, маленькая, не искушенная, ничего не умеющая…
И снова я погрузилась в воспоминания.
Я никогда специально не смотрела порно. Пару раз подружки пытались меня просветить, чтобы не была совсем уж темной. Но мне это было реально совсем не интересно. Мне казалось, что, когда придет мое время
