разговоров и стук приборов притих и все, выжидающе, смотрели на воина. Он расстегнул ремни на груди, перекинул через плечо саблю в ножнах и прислонил к рядом стоящему стулу. В это время к нему ловко подбежал прислужник зала и предложил посетителю карту блюд. Воин быстро пробежал глазами и ткнул пальцем несколько раз. Прислужник кивнул, забрал карту и кинулся в поварскую.
Посмотрев вскользь на присутствующих в зале, положив руки на стол, воин опустил на грудь голову. Казалось, что он задремал.
На другом конце зала сидели трое крупных мужчин и о чем-то оживленно разговаривали. Было видно, что сидят они тут давно и уже хорошо навеселе. Когда вошел воин, они внимательно оглядели его, а потом начали о чем-то спорить уже на высокой ноте. Многие посетители тревожно на них оглядывались, а некоторые даже уходили, стараясь быстрее доедать свой ужин.
И вот один из этой троицы начал подниматься из-за стола, но другие двое, пытались его удержать. Тот вырывался из их рук. За ним поднялся второй, а потом и третий. Они хотели остановить своего товарища, но тот скоро двигался в сторону задремавшего воина. Зачем ему это надо было неизвестно, но настроен он был решительно. Первый приблизился к столу, где сидел воин и тот, резко выпрямившись, хрипло спросил:
- В чем дело, господа?
- Я вижу, что ты женщина, хотя и нацепила мундир и у тебя офицерская сабля? – усмехнулся, пьяно, мужчина.
.- Я тут с друзьями поспорил, мужик ты или баба! Я сказал, что баба, а они со мной спорят, что мужик. Вот решил пощупать тебя и им доказать, что прав я. А раз моя правда, то друзья мне поставят кувшин вина.
- Не советую! Щупалки отобью! – Хрипло сказал воин и медленно встал из-за стола.
- Ах, ты так! Да я тебя…! – И мужик бросился на воина. Уход, поворот, подножка и удар ребром ладони в шею нападавшего. Со всего своего роста мужик рухнул на пол, роняя попутно лавки и столы . В этот момент с головы воина упала кожаная шапочка, оголив волосы, и всем представилось женское лицо и черные волосы, с уложенной косой воинским способом . А главное – у нее была белая полоса через всю голову.
- «Меченная»! – хрипло выдохнули остальные дружки мужика и, кланяясь, бросились поднимать своего приятеля. который, утирая разбитый нос, мямлил слова извинения за причиненную обиду. По всему залу раздавались голоса «меченная», «меченная», на что Меченная не реагировала и спокойно села за стол
В это время подлетел прислужник с подносом ужина и извинениями от лица трактира. Другой, срочно восстанавливал порядок в зале.
После ужина, Меченная поманила прислужника, отсыпав ему от сдачи монет и тот, кланяясь, повел ее на второй этаж, показывая заказанную комнату. Внимательно осмотрела ее, кивнула стоящему рядом прислужнику, принимая, и тот, кланяясь, вышел. Подойдя двери, Меченная вытянула руку и, пошевелив пальцами, поставила магическую защиту. Окинула еще раз взглядом предоставленную комнату с широкой кроватью, столиком в углу и двумя стульями. Удовлетворенно кивнув, увидела еще одну дверь и, открыв, попала в умывальню с отхожим местом.
Над столом, с тазом для умывания, висело большое зеркало, в котором отразилось усталое потемневшее лицо молодой женщины, с седой прядью в тусклых черных волосах. Глаза цвета мутной зелени, смотрели строго и холодно. Между бровей залегли тревожные складки. И только губы, пухлые, красиво очерченные, выдавали в этом воине женскую сущность.
Она грустно хмыкнула и плеснула в лицо водой, смывая дорожную усталость. Потом направилась в комнату и, сняв свою черную форму, достала из мешка пижаму, надела ее и нырнула в кровать. Притушив магический светильник, закрыла глаза.
- Спать. Надо спать, – прошептала она.
Через некоторое время, села, подтянув колени к лицу. Оно выражало страдание. Но слез не было. Глаза были сухими. Всё уже выплакали. Всё ли?
Десять лет назад.
Она шла, по еле видимой тропинке, что пересекала цветущее поле. Шла и напевала, поглядывая под ноги.. Ей обязательно надо найти, ту травку, какую хотела мама и именно сегодня, в День весеннего равноденствия и рано утром, до восхода солнца. А определить ее можно по синеньким метелкам.
- А вот и она! – вскрикнула девушка и ринулась в сторону, где недалеко торчали кустики с синими листочками и цветами в красную крапинку. Она присела перед ним и поднесла руку к верхушке. Тонкие огненные ниточки магии потянулись к растению и ладошку стало покалывать.
- Ну, вот! А мама сказала, что не найду. Девушка звонко засмеялась и резко выдернула кустик вместе с корешком из земли. Кустик пискнул и прихватил ладошку своим стебельком и корешками.
- Ах, ты, проказник! – вскрикнула она и шлепнула другой ладонью по макушке растения.
Тут же ослабились путы и цветки осыпались на землю. Девушка резко встряхнула ладонью кустик и внимательно осмотрела растение. Цветков уже не было и он начал менять цвет. Кустик стал …красным!
- Все правильно! Это он, – пробормотала она и быстро затолкала его в мешочек из плотного серого материала. Отряхнув руки от земли и остатков цветов, двинулась в обратный путь. Ей хотелось подпрыгнуть от удачи! Она ЕГО нашла! И значит у нее есть ДАР! Значит она сможет, как и мама, стать Целительницей! Значит сможет поступить в школу целителей, который находится в том же городе, что и теперешняя ее школа.
- Ах, какое счастье, что семь лет ее унылой учебы в серединном училище закончились, она, получив Красную аттестацию, уже завтра пойдет на НАСТОЯЩИЙ выпускной бал! С белым платьем! Как же долго она ждала этого дня! - мурлыкала она в пол голоса, - Все уже позади, и серое здание, с высокими железными магическими воротами, и чопорные учительницы с постными лицами, и легкомысленные соученицы, болтающие только о нарядах и молодых людях, училище которых находилось напротив.
Они встречались, под присмотром льдистых глаз воспитательниц два раза в год на вечерах, устраиваемых мэром города перед учебным годом и в новый год Весеннего равноденствия.
- И вот завтра – последний! Выпускной!
Девушка закружилась, запела уже в полный голос, и бросив шляпку на траву, упала на спину. Она улыбалась небу, облакам, теплу и солнцу, что начинало вставать у горизонта. Она была молода и счастлива! У нее была красавица мама с добрыми глазами, любящий отец и отличный брат, который должен приехать на практику из столичной Академии военных
