не понимая, о чем он спрашивает. Потом ответила:
– Первый и второй курсы. Два лекционных занятия и четыре практических на каждом. Каждую неделю.
Льюин усмехнулся. Да, загрузили ее хорошо.
Он швырнул заклинание легко, не целясь. Гудящий насыщенно-синий шар сорвался в сторону Эржены – она успела отклониться вправо, уходя от удара, но шар прошелся по ее ключицам и плечу и рассыпался ворохом ледяных искр. Платье задымилось; Эржена рухнула на колени, прижав руку к плечу, и Льюин увидел, как по ее пальцам побежал иней.
– Чему ты можешь научить? – с нескрываемым презрением спросил он. – Тебя саму еще не доучили. Сегодня же проверю, какой болван дал тебе преподавательскую должность.
Льюин развернулся и пошел к замку. Внутренний голос заметил с интонациями доктора Сигфрида, что так поступать неправильно.
“Зато мне теперь легче, – подумал Льюин. – Намного легче”.
Эржена добралась до своей комнаты, не издав ни звука и не подавая вида, что ей больно. Но, закрыв дверь, она устало привалилась к ней и заскулила: боль, которая наполнила тело после удара, была такой, что в глазах темнело.
Как он бросил тот шар? С особым поворотом, закручивая…
Проковыляв к столу, Эржена расстегнула обгоревшую блузу, стащила ее с неповоротливого, будто чужого тела. Шар, брошенный ректором, оставил темно-синюю полосу на ее ключице и плече: от этого следа растекался холод, проникал в глубину, замедлял ход сердца. Эржене казалось, что кровь ее сделалась густой и холодной, что все в ней вымерзает и…
Заклинание. Боевое заклинание. Надо расставить блоки, не пропуская его дальше, иначе она умрет прямо сейчас. И что самое обидное, Льюину Маверику ничего за это не будет. Она напала, он защищался. Он имел полное право применять…
Пол оказался как-то слишком близко, а потолок – далеко. Эржена поняла, что упала у своего стола. Сама виновата. Заслужила. Тренироваться надо в тренировочном зале, а не на свежем воздухе – но ведь боевые заклинания используются не на тренировках, а в лесах, на болотах, в степях и полях. Вот и…
Льюин Маверик смотрел на нее, и в его глазницах плескалось расплавленное золото. Эржена отчаянно пыталась расставить блоки, не пропуская заклинание к сердцу и основным энергетическим узлам, но руки тяжелели, язык заплетался, и каждое слово, каждое движение леденеющих пальцев было вялым и напрасным.
– Чему ты можешь научить? – насмешливо спросил Маверик. Его не было в комнате Эржены – откуда бы ему тут взяться? И все же он был. Лениво ходил взад-вперед, рассматривая книги в шкафах, брезгливо дотрагивался до тетрадей с записями на столе, кривил тонкие губы в гримасе. – Какой болван дал тебе преподавательскую должность?
– Могу… – прошептала Эржена. – Я… хороший преподаватель. Я хороший боевой маг.
– Ты ничтожество, – откликнулся Маверик, и комнату наполнил смех. Одноклассники, однокурсники, учителя, знакомые и незнакомые – все, кто точно знал: орчанка не способна достичь хоть каких-то высот. – Твое место в степи, в грязной юрте, с овцами. Баба никогда не станет боевым магом… особенно если она орчанка.
Эржена стиснула зубы. Голову накрыло болью, глаза заволокло тьмой – но защитные заклинания встали на пути чужих чар, и по венам поплыло тепло. Сердце пропустило удар и забилось быстрее, разгоняя кровь, ледяная магия уходила прочь, и дышать становилось все легче и легче.
– Ты грязь под ногами, – произнес Маверик и растаял.
Наваждение исчезло. Приподнявшись на ковре, Эржена поняла, что комната пуста.
Некоторое время она сидела, выравнивая дыхание. Потом поднялась – ноги были ватными и слабыми, колени дрожали, но Эржена знала, что скоро все пройдет. Она сумела изгнать из себя лед чужих чар, она справилась – теперь надо было умыться, переодеться и выйти из комнаты.
А ведь Льюин Маверик ударил всерьез. Он готов был размазать ее сразу и нанес удар потом, уже зная, кто она и откуда.
На мгновение Эржене захотелось прибежать к госпоже Амалии и попросить о переводе в Герендер, но она отогнала эту мысль как недостойную. Нет, если Эржена сбежит от академии, то лишь укрепит Льюина Маверика в мнении о его правоте.
Странные чары. Очень странные.
Добравшись до ванной, Эржена умылась и несколько минут стояла, опершись о раковину и глядя в зеркало. Боевые маги используют огонь – это привычно и правильно, огонь главная боевая стихия. Но Маверик заложил лед в основу своего заклинания, и это было невероятно.
Как он вообще сумел направить холод потоками боевой магии? Эржена меньше всего хотела встречаться с новым ректором, но он загадал загадку, которую она не могла не разгадать. Это был тот интерес ученого, который заставлял ее сидеть за работой до поздней ночи, забывать о еде и не слышать, что говорят люди рядом. Это было то, в чем она по-настоящему нуждалась.
Переодевшись, Эржена вышла в коридор и сразу же наткнулась на Пауля Лемминкейнена, преподавателя темного волшебства. Невысокий, светловолосый, всегда одетый по последней моде, Пауль всем своим видом напоминал сказочного эльфа – особенно когда проводил практические занятия в саду академии и там словно бы сливался с яблоневыми стволами, зеленью и цветами.
– Новый ректор приехал! – сообщил он. – Надо же, сегодня не ждали, и вот на тебе…
– Знаю, – вздохнула Эржена. Они с Паулем в некотором смысле приятельствовали: обедали вместе, обсуждали последние магические разработки, подменяли друг друга на занятиях, если было нужно. – Я наткнулась на него во время тренировки. Ударила боевым заклинанием.
Белая, тщательно выщипанная бровь Пауля удивленно дрогнула. Эржена все хотела спросить у него, правда ли, что он подкрашивает длинные темные ресницы, но все никак не могла набраться смелости.
– Ну… я даже не знаю, что сказать. А он?
– Он тоже меня ударил, – пройдя по коридору, они вышли на широкую лестницу, и гоблинцы-слуги, мелкие и проворные, которые старательно натирали лестничную решетку и перила особыми тряпками, низко им поклонились. – Послушай, ты когда-нибудь слышал о том, чтобы боевое заклинание строилось на силе холода?
Бровь Пауля поднялась еще выше.
– Холод? Ты уверена?
– Уверена. Он меня едва не заморозил насмерть.
– Нет, никогда не слышал ни о чем таком. Полагаю, наш ректор еще не раз
