давая девушке понять, что она свободна.
Конечно, мне не нужно было ничего готовить. Я просто хотел избавиться от этой любительницы ботаники.
Остальные занятия прошли как в тумане. Непрошенные воспоминания завладели моим разумом, и я с трудом концентрировался на реальности. Антирринум? Я хмыкнул и поднял взгляд на студентов, которые начали неуютно ерзать на своих местах.
Только к обеду стало понятно, что женщина в леопарде так и не объявилась. У меня не было сомнений в способностях Элины, но ожидание давалось тяжело. Мне хотелось раз и навсегда покончить с этим делом.
— Что, непростой день? — спросил сидящий рядом Эдмунд, преподававший астрологию. Он с аппетитом наяривал гороховую похлебку в прикуску со свежим маковым хлебом. У меня аппетита почему-то не было.
В преподавательской зоне все было спокойно, но чуть поодаль шумели неугомонные студенты. Кто-то громко смеялся, двое чудиков перебрасывались мясными тефтелями, а несколько студентов-бардов голосили заунывные песни. Я смотрел на них на всех и чувствовал себя невозможно старым.
— Да так, — ответил я неопределенно.
— Уже познакомился со всеми преподавателями?
— Больно надо, — буркнул я.
— А с кем тебя поселили?
— Одного. С кем еще надо?
Эдмунд по-доброму пожал плечами.
— Да так, — передразнил он меня с легкой улыбкой. — Такое в Хильде редкость. Места уж больно мало.
Мы вместе когда-то учились на распределительном курсе, но я впоследствии выбрал растения, а Эдмунд — бесконечные чертежи и бессонные ночи за телескопом. Именно он и рассказал мне об освободившейся вакансии в святой Хильде и благодаря ему я здесь. То, что надо: спокойная обстановка, респектабельное учебное заведение, леопард…
Я будто вышел из транса. К нам с подносом спешила молодая преподавательница, вокруг шеи повязан платок леопардовой расцветки.
Трудно было избежать разочарования. Я встречался с подобными девушками — и не одной, — но теперь знаю их слишком хорошо. Прекрасные снаружи и не такие прекрасные внутри. Понимаю, возможно, я заржавел, почти перестал нуждаться в женщинах и потому не обрадовался возможности брака с такой… мадам.
Правильные черты лица, хитро завитые мелкими спиралями кудри, розовые губы и огромные голубые глаза. Возможно, что-то в ней и правда есть, надо просто присмотреться. Но, судя по всему, я слишком пристально пялился.
— Все в порядке? — поинтересовалась девушка, присаживаясь напротив.
— Ваш платок… — я сглотнул, — …очень красивый.
— Благодарю, подарок отца. — И она легким движением поправила аксессуар. — Кстати, меня зовут Мадлен Стэйтем.
— Арден Бирн, магоботаника.
Мадлен окинула взглядом мой нетронутый обед.
— Я смотрю, вам у нас не очень нравится.
— Да нет, просто что-то аппетита нет.
Девушка чуть подалась вперед и подперла ладонями подбородок. Эдмунд аж не донес очередную ложку с супом до рта, наблюдая за таким бесстыдным флиртом.
— Вам непременно нужно попробовать мою стряпню. Я делаю лучшие в Саллеме творожные запеканки.
— Непременно. — Я натужно улыбнулся.
Вот она, моя судьба? Я вполне мог представить нас вместе. Пара профессоров, жизни отданы науке — вполне неплохой финал. Но что-то внутри отчаянно противилось. Если мне так легко отказаться от любви всей своей жизни, то, может, за нее не так уж стоит бороться?
— Увидимся позже, — завершил знакомство я, встал из-за стола и понес поднос обратно на стойку раздачи.
Я никогда не отличался рассеянностью, но этот день продолжал преподносить сюрпризы.
— Вот гремлины, — выругался я сквозь зубы, наблюдая, как по рубашке расползается ярко-малиновое пятно. Надо было хотя бы выпить компот.
— Ой, простите! — послышался высокий девичий голос.
— Мисс Уилан.
По ее лицу было видно, что на самом деле ей ни капельки не жаль.
— Прошу, позвольте, я застираю… — захлопотала она и протянула руки, как будто собираясь при всех снимать с меня пиджак вместе с подтяжками.
— Вы сделали это специально.
Паршивка и глазом не моргнула.
— Как вы могли такое про меня подумать? Профессор Бирн, я просто очень торопилась…
— В театральный кружок вам лучше не записываться, Уилан. — Я сделал шаг вперед, и мы оказались практически нос к носу — между нами оставался только поднос. — А таких нахалок, как вы, я терпеть не могу. Из жалости наставлять тоже не стану, уж увольте. Поэтому выкиньте из головы все свои планы и обратитесь к кому-нибудь другому, потому что я антирринумом больше не занимаюсь. И вам не советую.
Я оставил ее там, посреди переполненного обеденного зала, зная, что на нее смотрят. Пиявок надо отдирать быстро и одним резким движением, иначе потом высосут всю кровь — и не заметишь.
Уже у выхода меня нагнал Эдмунд.
— Ну ты и злой сегодня, приятель.
— Есть причины, — пробубнил я, думая только о том, чтобы отвести последнюю лекцию и отправиться домой. Наконец-то нормальная квартира, а не общежитие, как раньше.
— Да ладно тебе. — Добряк похлопал меня по плечу своей широкой ладонью. — Хочешь, сходим в бар после работы? «У ведьмы» неплохое местечко и как раз недалеко от твоего логова. Только, эм… переоденься.
В аудитории я, не найдя другого выхода, наглухо застегнул пиджак и приготовился принимать ротозеров-первокурсников. Вместо этого меня настигла Мадлен. За прошедшие несколько минут она как будто стала еще совершеннее, но вызывала еще большее равнодушие. Леопардовый платок как будто превратился в огромный красный флаг, развевающийся у нее на шее.
— Арден, Эдмунд сказал, вы идете в «Ведьму» после работы. Я не мог отделаться от мысли, что сегодня увижу эту женщину голой.
— Ну да. — Я сглотнул. — Хочешь присоединиться?
— Спасибо за приглашение, обязательно. — Она шутливо щелкнула меня по носу и удалилась под восхищенные взгляды заходящих в аудиторию перваков.
Один из парней повел бровями.
— Мутите с мисс Стэйтем, сэр?
Нахмурившись, я проигнорировал вопрос. Кажется, репутация в Хильде у меня намечается соответствующая. Но пускай думают что хотят.
Я глубоко вздохнул и приготовился объяснять зеленым студентам, чем черешок отличается от пластины.
Выдохнул я уже за бокалом медового нектара — точно такую же здоровенную кружку сжимал в руках Эдмунд. Мисс леопард еще не было, и я решил воспользоваться моментом, чтобы хоть ненадолго расслабиться.
Несколько гномов пиликали на небольшом помосте миленькую музычку, и их колпачки с бубенчиками забавно подрагивали в такт.
— Ладно, приятель, выкладывай, — потребовал Эдмунд.
— Эл предсказала, что сегодня я встречу любовь всей своей жизни.
Астролог присвистнул, и на нас обернулись несколько ведьмочек за соседним столиком.
— Эй.
— Прости, просто это, прямо скажем, событие. — Эдмунд протянул мне кружку для тоста, но я не разделял его энтузиазма.
— Издеваешься, да? Мне и одному неплохо.
— Помню времена, когда тебе было очень даже неплохо скем-то. — Как и я, окружающие предпочитали не произносить имя Героценты вслух, как будто это было проклятие.
— Это было
