в строчки контракта. Я смотрела на всё это с обречённой грустью. Мачеха и так уже захапала себе моё наследство, моё поместье, мой титул…
Словно почувствовав моё недовольство, герцог отвлёкся от изучения документа и оценивающим взглядом окинул меня с ног до головы. На короткое мгновение наши взгляды пересеклись, и этот крокодил мне… подмигнул? Да нет же. Показалось.
– Леди Гринвуд, а давайте вместе с вами повторно пробежимся по условиям договора? – обратился он к змеище.
Мачеха недовольно скрипнула зубами, но продолжила держать приторно-слащавое выражение лица.
– Как пожелаете, ваша светлость.
– В соответствии с брачным договором, я обязуюсь заплатить определённую сумму опекуну своей невесты в день передачи невесты жениху. Так ведь? Чтобы вы не сомневались в моей честности, могу продемонстрировать, что вся сумма у меня с собой.
Герцог щёлкнул пальцами. Двое слуг внесли в гостиную здоровенный сундук и, откинув крышку, продемонстрировали, что он доверху набит золотом.
Глаза мачехи загорелись при виде целого состояния, на которое можно безбедно жить до старости. Вы когда-нибудь видели загипнотизированную дудочкой змею? Один в один.
Она уже потянула было загребущие руки к сундуку, как крышка злобно захлопнулась, едва не прищемив ей пальцы.
– Вот только с вашей стороны условия не выполнены.
– Как? – взвизгнула мачеха. – Вот же моя падчерица Элла! Ваша жена!
– Вот именно – жена!
Герцог говорил не громко, но уверенно и жёстко.
– Элла – моя жена. Вы же обязались предоставить мне невесту. С определённым высоким уровнем магии. К магии претензий нет, сам убедился в этом вчера.
Ой-ёй! Надо будет расспросить очевидцев, что всё-таки вчера было? Если герцог видел мою магию… Ой. Надеюсь, таверна не сильно пострадала? Мне она нравилась.
– Вот только моя невеста должна быть свободна от брачных обязательств, а также быть невинной на момент подписания договора и передачи денежных средств.
Моя челюсть, кажется, потерялась где-то под ногами. Это что он сейчас делает? Оставляет мачеху с носом? Дайте я его расцелую, крокодильчика своего! Ай да герцог! Ай да красавчик!
– Как подтвердила моя супруга, невинности уже нет, а брачные обязательства – есть. Таким образом, любые договорённости теряют свою силу. Контракт расторгнут по причине невыполнения вами своих обязательств.
– Но ведь супруг Эллы – вы! Вы!
– А это уже не имеет значения.
Герцог дал знак, и сундук с золотом унесли прочь под рыдания мачехи, наверняка оплакивающей свои разбившиеся мечты о безбедной жизни.
Глава 3. Элла
Экипаж у моего престарелого супруга оказался очень даже современным и в моём вкусе. Мягкие кресла с откидными спинками меня окончательно подкупили. Пока я с интересом изучала все потайные ящички салона и их содержимое, герцог с не меньшим интересом изучал меня. Ну и пусть смотрит, мне не жалко. Муж как-никак. Пусть привыкает, ему ещё жить со мной долго и счастливо.
Если повезёт.
Чем больше я проводила времени с герцогом, тем чётче формировалась мысль, что мне с ним скорее повезло, нежели нет. Мужик красиво обломал мачеху с брачным договором. Уже один этот факт прибавил ему с десяток пунктов в графе привлекательности.
Но не в плане внешности, конечно. Тут всё по-прежнему печально. За время, пока слуги грузили мои вещи под проклятья змеищи, я успела немного привыкнуть к этому жуткому шраму и отвращения он у меня не вызывал. Да и вообще, если только с подвижной стороны лица на него смотреть, вполне себе обычный мужчина. Или это капельки успокоительные на меня так хорошо действуют?
Надо будет расспросить супруга, можно ли с его дефектами что-то сделать. Лекари сейчас и не такую жуть исправляют, так почему он не обратился к специалистам? Удовольствие, конечно, не дешёвое, но и герцог вроде как не бедствует.
Взять тот же экипаж, он у герцога роскошный. Я успела оценить не только удобство кресел, но и новейшую систему безопасности, артефакт регулировки температуры и освещения в салоне и полное отсутствие тряски.
Ещё в потайных отделениях мною были обнаружены свежие пирожные, конфеты (мои любимые, кстати), целый поднос маленьких бутербродов, а также весьма интригующий мини-бар, в котором плотно стояли пузатые бутыли далеко не морсиков с компотиками. В другой день, быть может, я и порадовалась бы такому открытию, но не после вчерашнего приключения на нетрезвую голову, в результате которого оказалась очень сильно замужем.
От силы минут через пятнадцать, проведённых в нарушаемой лишь моим чавканьем тишине (соблюдать этикет в дороге, когда я осталась без завтрака и обеда? Вот ещё!), дражайший супруг не выдержал.
– Могу я задать один вопрос? – герцог выглядел расслабленным, хоть и немного задумчивым.
С сожалением отложив нежнейший эклер, посмотрела на жуткого супруга.
«Не переживай, моя вкусняшечка, я про тебя не забуду. Сейчас немного пообщаюсь с новым членом семьи, вернусь и обязательно тебя доем!»
– Почему вы вчера в том баре предложили мне на вас жениться?
Да если бы я помнила! Последнее чёткое воспоминание о событиях вчерашнего вечера, сохранившееся в моей голове, это как кто-то из гномов, которым я жаловалась на мачеху-змеюку, предлагает кардинальный вариант решения проблемы с нежеланным замужеством. А ведь я сначала категорически отказалась. Но азарт, подогретый парой бутылок гномьего эля, и неплохая ставка золотом сыграли со мной злую шутку.
И что я должна ответить? Что надралась, проспорила гномам и предложила пожениться красавчику за соседним столиком, от которого так и веяло уровнем силы не меньше трёх сотен пунктов?
– Я приняла это решение спонтанно, под давлением обстоятельств. Мне необходимо было сорвать вашу с мачехой сделку. Она не должна была получить ни медяшки! Я не чья-то собственность, чтоб мной торговать, словно картошкой на базаре по серебрушке за мешок.
– Так в чём разница, если мы всё равно теперь женаты? Не случись этого вчера, поженились бы в самое ближайшее время, по приезду в моё поместье.
– А вы разве её не видите, разницу? Одно дело выйти замуж, выбрав мужчину самостоятельно. Пусть на спор, впопыхах, незнакомого, не любимого. Но выйти за мужчину, которого ты сама выбрала! И совсем другое дело, когда этот выбор сделали за тебя, да ещё и цену назначили, как за племенную кобылу.
– Если вас это хоть немного утешит, столько, сколько я должен был уплатить за вас,
