— У меня нет ключей, Натали, — сообщил отец.
Дверь портала закрылась. Кажется, все вздохнули с облегчением, когда взвинченная печатница покинула триггерную зону.
— Я спрятала связку как раз на такой случай, — произнесла задумчиво.
Прошло два года, такие мелочи вспоминались с особым трудом. Я прошла вдоль коридора, простукивая плитку полового покрытия, пока не раздался глухой звук пустоты. Там и нашлись ключи. Вернув напольную плитку на место, я прошла к двери, но прежде чем отпереть замки, коснулась алхимического знака. Именно они создавали настоящую защиту моей крепости.
Ключ провернулся в замочной скважине, дверь распахнулась передо мной. Изнутри пахло домом, мной прежней. Прошлым. Я медленно вошла в квартиру, миновала прихожую и оказалась в зоне гостиной. Стало легче, моя долгая отлучка по делам завершена. Я снова дома. И в то же время знакомая обстановка не успокаивала. Квартира не успела стать по-настоящему родной, хоть и являлась моей гордостью, бонусом за мои победы. Многое стёрлось из памяти, я вновь изучала обстановку своего убежища. Кухонная зона в беспорядке. На диване лежит плед, даже чашка с остывшим кофе. Тогда я переживала тяжёлые времена: потеря Лилит, смерть Криса, полный крах прошлой жизни. Меня захлестнула апатия, я ощущала приближение конца, но ещё пыталась бороться по инерции. Ведь не умела сдаваться. Впрочем, этот навык не был обретён мной и в Эдеме.
— Натали? — рука отца легла на моё плечо, но я не ощутила прикосновения через металл доспеха. — Ты как?
— Не в себе, я уже говорила, — ответ вышел чересчур грубым. — Прости, — выдохнула гулко.
— Ничего, родная, — он слегка потрепал меня по макушке. — Знаю, тебе сложно, Роланд подсказал, что в Эдеме прошло больше времени.
— Почти два года, — подтвердила я. — И мне плохо на Земле, без связи с источником. Надо привыкнуть.
— Может, без доспеха, в земной одежде станет лучше? — предложил он осторожно. — С чего-то же надо начать. Вот и начни с простого, с одежды.
— Да-да, ты прав, — чересчур активно закивала я, хотя мысль о том, чтобы снять доспех пугала.
Он стал частью моей жизни, и это не просто броня, а награда за все мои старания, демонстрация высокого положения. Но это там я была уважаемым легионером, которому позволено носить белое, здесь я почти обычная девушка, если не упоминать сложности взаимоотношений с предводителями трёх сторон этой войны. Я снова на Земле. Здесь не нужно проверять еду на яды, постоянно следить за тылом, можно даже попытаться вернуться к простой жизни, ходить на фотосессии или освежить в памяти медицинские знания и пойти работать по специальности. Хотя, кого я обманываю? Война давно стала частью меня. Да и кто позволит мне просто уйти? Но отец прав, надо с чего-то начать. И одежда вполне приемлемый первый шаг на пути к возвращению своей жизни.
Я прошла в спальню. Кровать оказалась разобрана. Будто была покинута всего пять минут назад. За время моего отсутствия на мебели даже не успела появиться пыль. Сложнее всего принять разницу во времени. Я рада, что никто из родных и близких не страдал два года в неизвестности, но пока не понимала, как представить им новую Натали.
Ты придёшь в себя, — подбодрила меня Лилит. — Не так уж ты и сильно изменилась. Такая же любительница находить неприятности на задницу, играться с огнём и оптимистка, само собой.
Надеюсь, ты права.
Пальцы не слушались, когда я начала снимать доспех. Но следом собственная растерянность разозлила. Боль в теле хоть и притупилась, но меня всё ещё штормило. Потому разгон от полной апатией до бескрайнего бешенства занимал не больше половины секунды. Дальше я просто сорвала с себя броню, эдемское нижнее бельё и… утонула в своём безразмерном гардеробе. Оказалось, совершенно не помню, что и где лежит. Вот такой, с торчащей из шкафа голой задницей меня и застала дорогая сестрёнка.
— Ну и встреча! — расхохоталась она, замерев в дверях.
Резко вынырнув из шкафа, я широко улыбнулась Китти. Естественно, и она не изменилась. Смоляные пряди косого каре торчали в разные стороны, уложенные гелем. Она предстала в облегающих джинсах и свободной клетчатой тунике-рубашке.
— Натали! — Китти в мановение ока преодолела расстояние до меня, и мы крепко обнялись, громко хохоча.
Были моменты отчаяния, когда я боялась больше не увидеть родных, к счастью, они позади. Моя жизнь не вернётся полностью, но хоть что-то останется прежним. Поддержка родных и друзей. Зря я сомневаюсь, что их напугает новая Натали.
— Ты, конечно, красотка, но я не по девочкам, — продолжала хохотать она. — Оденься уже, а то у меня разовьются комплексы. Ты такая мускулистая.
Конечно, она преувеличивала, землянке было нереально поддерживать мышечную массу на эдемской еде. Но жизнь легионера заставила окрепнуть. Всё же ежедневные тренировки не прошли даром.
— Я не ориентируюсь в гардеробе, — пожаловалась, отстраняясь от сестры, и указала пальцем на шкаф, будто он виноват в моей амнезии.
— Папа говорил, что… — чёрные глаза жницы потускнели, но лишь на мгновение. Она не умела унывать. — Ну и пусть, хоть десять лет, главное, что вернулась живой и невредимой.
Глаза наполнились слезами от её слов. Я растёрла веки, боясь разреветься. Интересно, как долго меня будет мотать на эмоциональных качелях?
Может, ты беременна? — высказала шокирующее предположение Лилит.
И плакать резко расхотелось, я принялась судорожно прикидывать календарь своего цикла. А пока я паниковала, Китти отыскала для меня спортивный комплект белья и домашнее платье. Но от него я отказалась и попросила что-нибудь чёрное.
— Я так привыкла, — пояснила на её ворчание. — В Эдеме это не цвет траура.
Правда, теперь выбор одежды заботил не особо. По моим прикидкам выходило, что мне срочно нужно попасть к гинекологу, чтобы отмести возможность беременности. Учитывая, что последняя близость состоялась с Иррилием, который в итоге всех предал, прервал со мной отношения без объяснений и рванул в Инферно к жене и ребёнку, перспектива стать матерью выглядела не очень. Так что из спальни Китти вывела меня в несколько пришибленном состоянии.
А там ждал новый сюрприз. Приятный. Мама порывисто развернулась при моём появлении. Мои дрожащие пальцы коснулись лица, словно пытаясь скрыть от неё изменившуюся внешность. Но ей было всё равно. Родные глаза матери наполнились слезами. Ей не нужно было мерцать, чтобы за секунды достигнуть меня и заключить в объятия. На этот раз я всё же заплакала, не смогла сдержаться. Плакала и мама. Проблемная у неё дочь.
Когда мне удалось хоть немного развеять слёзную пелену с глаз, оказалось, что печатники ушли, оставляя меня с семьёй. Тем более мама не могла появиться здесь сама, её привёл супруг и бессменный директор академии. Его я тоже обняла, всё же он стал важным для меня человеком. А стоило разомкнуть объятие, как в квартиру ввалился взъерошенный Брайан.
— Нат! — теперь я оказалась стиснута в объятиях брата.
А вот он будто повзрослел, под глазами пролегли следы усталости.
— Я тоже порывался уволиться, — признался он, проведя ладонью по волосам в попытках привести беспорядок на голове хоть в какое-то подобие причёски. Мы к тому моменту расселись в кухонной зоне за столом в ожидании приезда курьера с едой. — Отец не позволил. И перевод в другую штаб-квартиру мне не дают. Многие ушли.
— Брайан, — одёрнул его отец, взглянув с предупреждением. — Натали лучше не волноваться.
— Я не хрустальная, — посмотрела на него с упрёком. — Кто ещё ушёл? — спросила сипло.
— Жнецы, — Китти равнодушно пожала плечами. — И правильно, что им там ловить?
— Печатники, — отец смерил её недовольным взглядом. — Они согласились появиться в штаб-квартире только по личной просьбу Уитхема.
— Майк в отпуске, — нервно дёрнул подбородком Брайан, вызывая в моей груди эмоциональный взрыв. — По собственному, и без даты возвращения. Многих возмутило… — он замолк, поняв, что коснулся болезненной темы.
