было ни мыслей, ни прошлого, ни будущего, и никакого смыслы, но только высота и воздух. Ее изумительное крылатое тело позволяло легко парить над бездной, издавая свободные крики. И Бодхи, кажется, тоже был там с ней, он тоже был другой древней первоптицей, парящей рядом. Она могла видеть все более четко, охватывая взором все это невероятное сферическое пространство и одновременно каждую мельчайшую деталь на земле. Она замечала, как где-то далеко солнце движется к закату, озаряя мир ярким сиянием, и оттенки красного, оранжевого, розового и фиолетового отражались в океане как в огромном зеркале.
Секунды или минуты или миллионы лет, промелькнули для нее. И она уже свободно кружила в небе как большая белая птица с серебристыми крыльями. И то же происходило с Бодхи. Чудесная сила подхватила их обоих, и они оказались среди огромных белых цветов, среди густых ароматов маленькими яркими птичками. Они беззаботно наслаждались этими мгновениями абсолютного счастья, ловко маневрируя и зависая в воздухе, выписывая крыльями в воздухе восьмерки. Как будто бы они оба и были рождены для такого вот райского существования, две яркие колибри, танцующие среди тропических цветов. Софи, которая, была в этот момент уже совсем не Софи, но удивительным крошечным созданием, погрузила длинный клюв в большой желтый цветок, наслаждаясь сладчайшим нектаром, она окуналась клювом внутрь нежного бутона все глубже и глубже, и знак бесконечности, который вырисовывали ее крылья, превращался во все более отчетливую вибрацию, в особый код для перехода в на новый уровень, и центр цветка вдруг стал для нее непостижимой червоточиной для новой трансформации.
Софи затаила дыхание, и вдруг подумала: “Как бы мне хотелось остаться здесь навсегда, пусть этот момент длится вечно”.
В то же мгновение Софи очнулась дома, в своем физическом теле, ошеломленно восстанавливая в памяти все события. Хотя встречу с Бодхи было трудно назвать обычным свиданием, но эмоции переполняли Софи.
Вдогонку к ее внезапному возвращению прилетела записка от Бодхи:
“Милая Софи, спасибо тебе, что посетила Инфинити и провела время со мной. С тобой эта вселенная наполнилась совершенно новым смыслом. За пару часов пребывания здесь ты уже изменила мою вселенную до неузнаваемости, я никогда еще не испытывал здесь такого удивительного опыта полетов и не встречал такую чудесную красивую птичку.
Приходи в Инфинити, когда только захочешь. Я же остаюсь здесь, чтобы продолжать свои исследования. Надеюсь на скорую встречу. Пока”
Софи осенило, что Бодхи проводит невероятно долгое время во сне, пусть даже этот сон прекрасный и более яркий, и насыщенный, чем любая реальность. Ей стало грустно от мысли, что где-то этот красивый парень просто спит, ей захотелось погладить его по щеке, обнять и немедленно разбудить.
Но нет, нет она конечно же не права, спит только его тело. И они же только что провели невероятное время вдвоем. Не нужно не о чем жалеть, этот опыт она никогда не забудет, даже если больше никогда не встретится с Бодхи.
“Да, в наше время мы все больше времени проводим в наших совершенных матрицах”, — думалось Софи. "Даже улицы любимого Монпелье выглядят пустынными в этом веке, все меньше людей хотят встречаться друг с другом в нашем реальном мире; наши искусственные вселенные стали лучше и интереснее, чем простая жизнь и встреча за чашкой кофе с хрустящей булочкой, но что-то здесь не так”, — размышляла Софи засыпая в своей постели, и вновь в ее сновидениях она видела улыбку Бодхи, и снова окуналась в нектар удивительных райских цветов.
Глава 3. Новое погружение в Инфинити
Софи снилось, что она колибри, которая вьет гнездо на ветке дерева, очевидно во время ночного сна ее мозг усиленно работал для завершения каких-то гештальтов. "Да, — подумалось ей утром, — в этих ваших искусственных вселенных и не заметишь, как найдешь себя в уютном гнездышке, высиживающую потомство».
— Пойдем-ка Оливер на прогулку с твоей Милой, которая скользит как тень.
Ее говорящий кот Оливер согласился и скоро кошачьи уже уверенной походкой и с поднятыми хвостами маршировали впереди нее по парковой аллее, направляясь к их излюбленному месту для игр.
Софи прикоснулась к виску, включив дополненную реальность, теперь она была немножко кошкой. И это значило, что ее зрение мгновенно становилось намного более широким, она могла видеть больше и лучше различать все детали, хотя в ее кошачьем спектре цвета были не столь яркими, а красный цвет вообще становился серым, но диапазон запахов и звуков наоборот расширялся во много раз.
Но Софи трудно было на этот раз сфокусироваться на ее кошачьих упражнениях, в мыслях она снова и снова возвращалась во вселенную Бодхи, пытаясь представить какие еще испытания придумала для нее Инфинити.
Софи оставила Оливера на попечительство умному роботу-няньке. Ей иногда казалось, что с роботом кот проводит время даже немного интересней, чем с ней, поэтому за него она не волновалась.
Однако, сама она сегодня перед новым прыжком во вселенную Бодхи, ощущала себя как натянутая струна, воспринимая все обостренно, и даже чувствуя себя немного беззащитной перед какой-то силой, которую она еще не научилась понимать и управлять ею.
“Что есть Инфинити? И насколько ее действия отражают ее (Софи) внутреннюю реальность, ее желания или мир самого Бодхи, или Инфинити своенравная разумная сущность, которой нравится играть с людьми. В чем ее математическая природа и чем она отличается от любой иной виртуальной игры?” — Софи раздумывала, но она не испытывала никакого желания кого-то расспрашивать об этом. Инфинити заставила ее испытывать слишком глубокие чувства, которыми ей не хотелось ни с кем делиться.
После ее вчерашнего путешествия в Инфинити, Софи поняла, что реальность этой искусственной вселенной настолько непредсказуема, что любые ее ожидания будут поверхностными. Она решительно отправилась в кабину для виртуальных путешествий. Пусть все случится так как это должно быть, ей не о чем больше размышлять.
Снова вдох и выдох, еще один глубокий вдох и очень медленный выдох, головокружение и вибрация, сообщающая о начале путешествия… И вот — Софи опять оказалась внутри безмолвного и бесцветного пространства, она опять превратилась в точку, не способную двигаться ни вправо, ни влево. И через какое-то мгновение она — уже была тенью, скользящей по плоскости. Как
