с равными, с низшими, с высшими. Тут много выводов можно сделать. Но – не получилось. Может, потом?
Мужчины переглянулись.
Действительно, как и что тут скажешь королю?
Ваше величество, вот оно, было, разоблачили… это – сказали.
Вторым пунктом признаемся, что разоблачили не до конца и ждем второго раунда. И вот за это уже прилетит от короля и сверху, и снизу. Но оплеухи – ладно! Тот же тан Кампос уже и с креслом мэра попрощался, да и епископ не держится за свой пост. Хуже другое.
Если сейчас его величество их разгонит, а дело поручит кому-то из своих людей. И те все завалят. Собравшиеся здесь, хоть и прохлопали ушами заговор, но сейчас именно они владеют наиболее полной информацией о мединцах. Они знают, чего ожидать и примерно представляют, что нужно делать. А вот остальные…
– Я возьму все на себя, – махнул рукой тан Кампос.
– Мы, – спустя секунду присоединился епископ Тадео.
– Что – одни вы? – удивился Вальдес. – Мне, может, тоже в отставку хочется! Пора дорогу молодым уступить!
– Молодежь против! – возмутился Амадо. – Вы что?! Я не хочу!
– И я не хочу! Мне и на своем месте неплохо! – подключился тан Молина.
Власть? Оно, конечно… когда над тобой никого нет! А тут-то скоро весь королевский двор в столицу вернется. Спорим, что королю куча всего не понравится? Или даже спорить не будем, так поверим? И кто окажется крайним?
Если тан Кампос, так он все равно уходить собирался. Соберет все шишки, да и пойдет себе… ему уж и все равно почти. А если тан Молина? Ему оно надо – начинать службу со взыскания, да еще за чужие грехи отвечать?
Да-да, а вы думали, что есть благородные чиновники?
Будь они хоть трижды таны, все равно – сволочи! Работа у них такая!
Феола все это, кстати, отлично видела. И осознавала. И тана ничуть не жалела. Просто ждала, чем завершится разговор.
Она даже не удивилась, когда приняли единственно разумное решение. К его величеству отправляется епископ Тадео. И он будет разговаривать, рассказывать, вразумлять…
Прекрасная была идея. Увы, как и все идеи, себя не оправдавшая…
Его величество попросту не принял епископа.
* * *
– Доброе утро. Сеньора, сеньорита.
Скромный брат Анхель вежливо поклонился Бенитесам.
В испуге вздрогнула Лидия. Поднесла руку к губам Эллора… вот ничего особенно хорошего они от этого визита не ждали. И понятно…
Мединцы… можешь кричать во весь голос о своей непричастности. Можешь… только вот даже в Книге Творца были притчи о тех, кто выделялся. Был другим.
К примеру, история некоего рыцаря Диего, который воевал с драконом, убил его – и был обезображен драконьей кровью. Покрылся чешуей, стал внушать страх и ужас… думаете, его наградили за победу над чудовищем?
Ага. Убили безболезненно. Благородно удушили перед сожжением.
Люди вообще такие благодарные бывают, когда боятся!
– Доброе утро, – слегка нервно отозвалась Лидия. За ней то же самое нехотя произнесла Эллора.
Она уже решила для себя, если ее захотят убить, просто так она свою жизнь не отдаст. Она будет драться. Пусть без надежды на победу. Все равно она не сдастся.
Да, им обещали, что вроде бы их не тронут. Но это же не гарантия! Мало ли кто и что сказал? Сам брат Анхель не знает, что завтра будет, он же не святой!
– Сеньора, сеньорита, у меня к вам есть небольшое предложение. Вы ведь ни в чем не виноваты, – брат Анхель искренне верил в свои слова. Правда же! – В тюрьме вам сидеть и ни к чему. Но и отпустить вас домой я не могу. Нет-нет, поймите меня правильно. Вы можете совершить одну из трех ошибок. Или связаться с Дареей Лидией и попробовать ее предупредить, а в отличие от вас, Дарея Лидия не питает любви к человечеству, верно?
Верно. И еще очень сдержанно сказано.
– Вот. Вы можете пуститься в бега. Понятно, найти вас можно, особенно с помощью магов, но зачем всем такие трудности? И так дел невпроворот. И третий вариант, самый плохой. Если толпа узнает про мединцев… Мало ли кто сболтнет, мало ли что и кому?
Вот тут ужасом обеих дам и пробило. Словно морозом по позвоночнику.
Об этом они не подумали. А между тем – это не фантазия. Это самая жуткая реальность. Но ведь и такое может быть! Еще как может!
Количество посвященных в тайну очень велико, рано или поздно кто-то проговорится. Не мединцы, нет. Но полиция состоит из людей. А есть еще уборщики, охранники, есть еще семьи… сколько времени потребуется прежде, чем по Астилии змеями поползут слухи?
Поползут, а потом начнут кидаться и жалить, жалить… и отравленное ядом человечество поступит, как и всегда. Уничтожит угрозу. Или тех, кого считает угрозой. Или тех, кто окажется рядом. Мало ли примеров в истории? Толпа – зверь беспощадный и безумный. Воззвать к ней нереально, остановить не получится. Пострадавших будет море.
Лидия – человек. Но Элли-то… у нее ведь есть признаки! Ее можно опознать!
– Потому я предлагаю вам помощь и защиту Храма. Вы спокойно переезжаете в монастырь на побережье, живете там какое-то время, а потом получаете документы на другое имя. И другое жилье, соответственно. С вашим старым домом придется расстаться. Там… произошло нечто не слишком приятное.
– Что именно? – напряглись женщины.
Отец Анхель развел руками.
Да-да, сеньора Эскобар добралась до своего исповедника в тот же день. И уже оттуда информация пошла наверх.
Про Дарею, про чешуйчатого монстра то есть.
Нет-нет, как вы можете думать так о приличном священнике? Он тайну исповеди не нарушил! А вот ДРУГОЙ священник, который… и снова – нет! Не подслушивал, просто задержался в соседней исповедальне! Тоже совершенно случайно! Вот он тоже ничего не нарушил. Он же не клялся хранить услышанное в тайне?
Вот и рассказал… доложил.
А ведь сеньора и потом молчать не стала. И пошел шум, и квартал волнуется… не так, чтобы сильно, но есть у людей вопросы к Лидии. И к Эллоре могут появиться. А вдруг?
Догадываетесь, сеньора, что у вас спросят по возвращении? И кто станет первой жертвой, если что? Вас и раздеть догола не постесняются. В столице неспокойно. И это неспроста.
Лидия только за голову схватилась.
– Дари… я же ей сказала – уплывать!
– Видимо, она ждала вас, сколько могла, – развел руками отец Анхель. – Преклоняюсь перед вами, сеньора Бенитес. Вы смогли научить любить даже мединцев.
– Даже? – насупилась Эллора.
Лидия тоже чуточку нахмурилась и качнула головой.
– Отец Анхель,
