меня не помните?
Я только отрицательно покачала головой. Адалин про нее не рассказывала. Наверное, не посчитала нужным перечислять прислугу поименно.
— Почему я весь день была здесь одна?
— Простите, я была занята.
— Кроме тебя здесь никого нет?
Девушка посмотрела на меня как на умалишенную.
— Есть. Простите, госпожа, я ненадолго. Кто-нибудь может хватиться. Я оставлю ужин. Потом заберу тарелки.
Что-то в ее поведении настораживало.
— Тебе что, запрещено приносить мне еду? — Спросила я, наконец, поняв причину ее нервозности.
— Официально нет.
Больше ничего не сказав Мия убежала, оглядываясь на меня, как будто я была призраком.
А у меня появились новые темы для размышлений.
Да уж, ситуация, кажется, еще хуже, чем представляла Адалин.
Но прежде чем паниковать, нужно было покушать.
Дотянувшись до тарелок, которые оставила Мия, и начала поглощать ужин с предельной скоростью.
Это тело явно не страдало ожирением, а силы мне были нужны.
Желудок сводило, как будто я не ела несколько дней. Поняв, что это может быть правдой, я притормозила.
Выпила бульон. А вот остальное отложила на потом.
Вдруг еще плохо станет.
Ко мне по-прежнему никто не спешил. Даже для того, чтобы помочь с естественными потребностями. А это, нужно сказать, было все более и более актуальным, особенно после ужина.
Организм как будто понял, что нужно выходить из спячки.
Итак, где тут блага цивилизации? А главное — как мне туда попасть.
До ванной сама не дойду. Может быть, тут есть что-то типа того, что раньше в деревнях гордо именовали «ночная ваза»?
На ее поиски ушло около получаса, хотя искомый горшок обнаружился недалеко — под кроватью.
Попытка подтянуть ноги к краю кровати и встать оказалась провальной.
Во-первых, я не могла сидеть. Боль сразу же пронзала адская. Кое-как умудрилась перевернуться на живот и уже из этого положения встать. Но здесь тоже был подвох.
Стоять я могла. А вот первый же шаг закончился на полу.
Когда ступней почти не чувствуешь, ноги сразу же подворачиваются. В общем, я очень быстро поняла, что ходить Адалин действительно не может, хотя классическим параличем и не страдает.
Зато отсюда горшком было проще воспользоваться.
Как я это сделала, история умалчивает. Может быть, когда-нибудь опишу в мемуарах. Если впаду в маразм на старости лет.
Эх, вот бы еще до этой старости дожить. Перспективы были. Но не радовали.
Забравшись обратно в кровать, используя только на вид хилые но на удивление сильные руки, я начала размышлять.
Ситуация вырисовывалась следующая…
Глава 3
Итак, я заняла тело несчастной Адалин Фолкер. Крылатой ящерицы. Тьфу, то есть дракона.
Богатой сиротки, у которой был девиз по жизни «слабоумие и отвага». Ну ладно, отвагой там не пахло. Скорее, наивностью.
Как иначе назвать ситуацию, при которой эта несчастная, похоронив по очереди маму, а затем брата, которые, на мой взгляд, погибли при достаточно странных обстоятельствах, расклеилась и плакала до тех пор, пока на горизонте мужчина не появился.
Нет, она, конечно, имела права на горе. Но мозги тоже следовало включать.
Потому что объявился не просто какой-то там мужчина. Управляющий делами семьи, юрист, нотариус… Называй как хочешь.
В общем, завещанием заведовал именно он. Очень сочувствовал бедной сиротке, а еще был подозрительно хорош собой.
Я таких всю жизнь стороной обходила, потому что еще в подростковом возрасте хватило один раз влюбиться в местного красавца. Спасибо, на всю жизнь ощущений хватило.
Нет ничего хуже, чем красивый мужик, который знает о том, что он красив! А этот знал.
Бертран Паксон имел небесно-голубые глаза, золотые волосы, цвета липового меда, лицо куклы Кена.
Хотя у меня напрашивалось другое сравнение — с принцем Чармингом из Шрека. Телосложение, кстати, такое же было. Тумбочка, у которой плечи и талия примерно одинаковые.
Одним словом, очаровал он сиротку быстро, качественно, с гарантией.
Тем более тоже был чешуйчатым квадробером. Ну, в смысле периодически в дракона превращался и устраивал геноцид козочкам в местных горах.
Правда, в отличие от Адалин, которая была целой баронессой, этот товарищ имел более скромное происхождение и капиталы.
Зато подвешенный язык и ослепительная улыбка заменяли личную сокровищницу. Потому что с их помощью Адалин упала к нему в объятия как в самых клишированных романах.
А дальше началось.
Зачем тебе ехать ко двору? Там же сплошные мошенники! Все сразу же захотят воспользоваться твоим уязвимым положением. И вообще, там разврат, грехопадение и булочки не свежие.
И вникать в дела семьи тебе, милая, не нужно. Я все за тебя сделаю, а твое дело своей красотой мир украшать, цветочки собирать и вообще, жить в свое удовольствие.
Адалин Фолкер быстро стала Адалин Паксон. Зря. Во-первых, кто ж династию прерывает из-за какого-то там мужчинки?
А во-вторых, ну серьезно, Паксон?
Я про себя фамилию этого муженька на Пакость исправила. Очень ему подходило.
Потому что почти сразу после свадьбы начался уже второй акт этого театра. Поменялся весь штат слуг. В фамильное поместье приехала новая «экономка». С грудью размера эдак пятого и вырезом до колен.
Траты Аделин начали урезаться. Очень скоро она дальше двора и не выходила. Даже в близлежащие деревни, ибо зачем ей общаться со смердами, это фи.
Единственное, что ей не возбранялось — летать. Но дракону попробуй запрети. Отнять крылья — все равно что жизни лишить. Благо рядом горы были безлюдные.
Поначалу муженек, тоже ящерка сутулая, с ней вылетал. Потом одну отправлял, а сам якобы по делам мотался.
Девочка терпела. А потом застукала муженька прямо за вот этим самым с вышеупомянутой экономкой.
Ну, оно и понятно. Ожидаемо было.
Для меня. Для нее же это был удар.
Скандал, слезы, сопли. И первое жесткое: «ты мне не указ, терпи, милая, раз замуж вышла».
Неизвестно, стала бы Адалин терпеть или нет. Жизнь подкинула новые испытания. Жесткое падение хребтом как раз на те самые скалы.
Она говорила, что не помнит, как это произошло. Я подозревала, что без муженька тут не обошлось.
В общем, ноги отнялись, возможность летать была утрачена, жить бедной девочке расхотелось, да и не могла она уже. Драконы не живут без крыльев. Правда, я так до конца и не разобралась почему.
А вот отомстить девочке очень даже хотелось.
Мне же хотелось просто жить. Пусть без ног, пусть с врагами за спиной.
Я была готова мстить и, в отличие от Адалин, не пылала любовью к этой Пакости, поселившейся в ее доме.
Как это сделать —
