- Осторожно, не спеши, - сказал знакомый голос. Я попыталась разглядеть его обладателя, но все вокруг таяло в мареве и плясало перед глазами.
Три глотка совсем обессилили меня, вынудив упасть обратно на подушку. Обладатель знакомого голоса не ушел, а наоборот придвинулся поближе, словно собираясь заговорить со мной, но веки окончательно отяжелели, и я снова погрузилась в сон. Я приходила в себя еще несколько раз, утоляла жажду и снова погружалась в зыбкое состояние на грани сознания.
Когда я в следующий раз смогла открыть глаза - стены больше не содрогались в диких плясках - за окном царил день, я лежала в своей комнате, закутанная в одеяло до самой шеи, а рядом, надежно опершись спиной о стену, сидел Крел. Боюсь, что он нес вахту рядом со мной довольно давно, потому что успел задремать, даже посапывал, и это неожиданно развеселило меня. Сидеть со мной прислали брата Лорда. Или он сам напросился? Обязательно спрошу. Я чуть пошевелилась, стараясь определить, слушаются ли меня мои конечности и осторожно, чтобы не потревожить его покоя, села на кровати, делая слабую попытку выползти из-под теплого одеяла.
Мне было приятно, что Крел заботится обо мне. Раньше у меня не было таких друзей, а в том, что этот прямой и честный Серый мне друг, не было никаких сомнений.
Я сама выбрала новую родину. Решение, принятое в снегах, в пылу битвы, оказалось верным. Нельзя считать чужой землю, которая обильно полита твоей кровью. Я сама решила, что люди, населяющие ее будут моим народом. И, несмотря на то, что мое тело пока плохо слушалось, душа полнилась решимостью разобраться в обычаях и законах этой земли, которую я отныне считала своей, стать ее частью.
Чуткое ухо охотника и воина среагировало на мое копошение и Крел вскинулся, открывая глаза, подошел ко мне и уселся на краешек кровати.
- Лежи, тебе еще нельзя вставать. Айнарра сказала, что ты потеряла много крови.
Угу. И не только крови, рука почти не шевелится, но меня сейчас волновало совсем другое. Я послушно откинулась обратно на подушки.
- Что с детьми?
На этот раз горло повиновалось мне.
- Все в порядке. Напуганы, но живы. Мало что помнят. Говорят, что пришли в себя в Лесу и отправились искать Дом. Шалион смог выбрать правильное направление. Дальше ты знаешь. Они беспокоятся о тебе. Как ты себя чувствуешь?
Уводит разговор в сторону от событий битвы? Ладно.
- Сносно. Как давно я тут лежу?
- Двое суток.
- Что? И все это время ты сидел со мной?
- Нет, - засмеялся он, - кто бы меня пустил.
Мне показалось он на миг замялся, но тут же продолжил:
- Айнарра сама лечила тебя. Меня пустили только сегодня. Пришлось сказать, что после Тропы я чувствую отголосок твоей боли, а ты моей.
- А ты чувствуешь?
- Да.
Я все же решилась задать вопрос.
- Адер?
- Мы нашли всех . Никто не выжил.
Он старался сказать это как можно спокойней, но меня хлестнуло его болью и горечью, как огнем. Он винит себя в том, что его не оказалось рядом. Я едва удержалась от всхлипа.
- Мне жаль, - тихо сказала я, - но они погибли не зря.
- Он был мне не только побратимом, но учителем, он почти заменил мне отца, а теперь…
Крел оборвал себя на полуслове, то ли пытаясь придать голосу твердость, то ли не желая смущать меня рыданиями.
- Я думаю, он вернется, - коснулась я закаменевшего плеча. Его Суть не будет сторониться людей. Он обязательно выйдет к жилью, возможно даже к Дому.
- Да. - согласился он. - Я надеюсь, хотя и грустно будет видеть его таким…
И вдруг уставился на меня во все глаза:
- Откуда ты знаешь про Суть?
- Я провела детство в Аризене. Там есть сказка про Охотников, я очень любила ее в детстве. И мы были вместе на Тропе, а там все видится иначе, мы знаем друг о друге гораздо больше, чем кажется.
- Сказка? - задумчиво повторил он.
- Не совсем. По крайне мере эта оказалась очень похожей на правду.
Мы помолчали немного, думая каждый о своем.
- Ты еще не утомилась?
- Рассказать?
Крел кивнул. Наверное, надеясь сказкой отвлечь и себя, и меня от не самых радостных воспоминаний.
- Давным-давно, когда над миром сгустились темные тучи, когда колдуны властвовали над людьми, творя произвол и зло, жил один Охотник, - начала я. Как же давно было мое детство. - За давностью лет все уже позабыли его имя. У него было десять сыновей, таких же искусных и сильных как отец. Они жили далеко в лесах и потому не слышали ничего о том, что делается в округе. Однажды Охотник пришел в город, чтобы продать добытые шкуры и мясо и увидел, что переступившие Грань порабощают души людей. Хрупкое Равновесие было нарушено, и честный и справедливый Охотник воспротивился злу. Он попытался собрать людей, чтобы дать отпор колдунам, но все только смеялись над ним, говоря, что стоит колдуну захотеть - и он может поработить душу даже самого достойного человека, всех людей. С ними бесполезно воевать. Расстроенный Охотник вернулся обратно в лес, собрал всех своих сыновей на совет. Долго они думали, как дать отпор порождениям Тьмы. И решили позвать на помощь Хозяев Лесов. В те далекие времена люди еще умели понимать, о чем шепчет ветер, и что говорят животные.
Оказалось, что жители леса тоже обижены на колдунов за то, что те забирают их лучших детей, которых превращают в мерзких Тварей. Все животные согласились с тем, что надо помочь освободиться от власти колдунов.
Но как было это сделать? Мерзкие колдуны умели порабощать души людей и тела животных. Каждый, кто приближался к ним или смел противиться их воле, умирал жуткой смертью.
И мудрый Охотник нашел выход. Ценой собственной жизни он провел обряд Объединения для своих детей и каждый из них обрел вторую Суть - дар и проклятие.
Десять Непобедимых Воинов, вот как прозвали Сыновей Охотника люди. Колдуны ничего не могли поделать с ними. Не могли подчинить их души, потому что половина их души принадлежала животным, не могли подчинить их тела, потому что вторая половина Охотников все же оставалась человеческой. Там где проходили Десять Воинов, мир очищался от зла, сама земля помогала им и люди приветствовали своих освободителей.
Долгие годы Десять Непобедимых сражались с колдунами. За это время у них родились дети. Их стало много, целая армия, и каждый ребенок унаследовал странный Дар Охотника.
Но такова уж сущность колдунов, что они не захотели уходить побежденными. Они прокляли тех, кто решился выступить против них страшным проклятием. Дети Охотника были обречены на вечную битву без победы, на человеческую ненависть и на долгие скитания.
Люди стали бояться их. Непобедимые были сильнее колдунов, что будет если освободив мир, они сами решат править им? Люди перестали приветствовать освободителей. Теперь вместо криков радости Сыновей Охотника встречали угрозы и оружие.
