Юнга сдавленно вскрикнула и закрыла ладонями лицо.
Но Эрик, сплюнув кровь, приподнялся на локтях как ни в чем не бывало, хрипло хохотнул и заявил, вытирая разбитые губы:
— Капитан, ваша жестокость переходит все границы. Я спас человеку жизнь…
Алекс потянул воздух и наконец вернул себе самоконтроль и ясность мыслей, полностью осознавая, где он, чувствуя невидимые грани, за которые он больше себя не пустит. Боль уходила. Он медленно согнул и разогнул пальцы на правой руке, задумчиво рассмотрел сбитые костяшки и развернулся к юнге.
— Так ты, значит, девчонка?
Затихнув, та не могла вымолвить ни слова. Попробовала привстать — нога у неё явно болела. А в глазах затаился страх, будто на чудовище какое-то смотрела. Алекс скривился.
— Простите меня, капитан, — пробормотала она, боясь даже отвести от него взгляд.
Точно ждала, что он и её побьёт. Или нет?.. В завороженно блестевших на него из темноты синих глазах Алексу будто на миг почудился вчерашний шторм.
— Эй, а можно поучтивее? — вмешался Эрик. Несмотря на бравый вид, подняться он не пытался, а сидел в воде, прислонившись спиной к переборке. Лицо у него побледнело, на лбу выступили капли пота, на рубашку текла кровь из разбитого носа. — Прекрасная дама, например. Мы же все-таки благородные люди, а?
Алекс ничего не ответил, опустив голову. Вода всё ещё прибывала. Он медленно вдохнул, успокоился и принял решение.
— Так. Ты, — Он указал пальцем на девчонку, — за мной. А тебя ждёт десяток плетей, — развернувшись к Эрику, продолжил Алекс, — хотя не уверен, что это вернёт мозги на место. Ещё одна глупость — отправишься акул кормить.
— Капитан, разрешите, — осмелев, сказала девчонка. — Эрик спас меня… Позвольте проверить, цел ли он.
— Нет. Я предупреждал не лезть. И уж поверь, он в порядке. Ну, или будет в скором времени.
Встретив по пути двух матросов, Алекс указал на нижние палубы и приказал вытащить оттуда марсового.
Слабость ещё давала о себе знать. Надо прийти в себя. Эрик не сможет ничего ему сделать, не сможет ничего доказать. Только разве что привлечь внимание, но с этим можно будет справиться. А убивать его у всех на виду будет ошибкой и лишним поводом для Верховного. Алекс его не даст.
— Где Мейк? — спросил Алекс у подошедшего Марвина, у которого на лбу кровоточила здоровенная ссадина.
— Осматривает с Байзеном повреждения, — доложил помощник и покосился на хромающую за Алексом юнгу. — Думаем, за что в первую очередь взяться.
— Раймонд жив? Янис?
— Да, они да, но…
Они поднялись наверх и остановились у входа в каюту на палубе. Девчонка сзади чуть не упала, оступившись на последней ступеньке трапа.
— Пусть Мейк… а, ладно. Я скоро поднимусь. Ждите. И позови ко мне Раймонда.
Марвин быстро кивнул, а он завёл девчонку внутрь и бросил коротко: «Сядь!». Та послушно заняла место на мягком кресле и принялась оглядываться по сторонам.
Алекс наконец посмотрел в окна за корму. Сели на мель у какого-то островка. Тишь да гладь, что б её. Солнечный свет косоугольниками падал на пол, на ковре растеклось тёмное пятно, а рядом валялся осколок от разбитого графина. Алекс отпихнул его мокрым сапогом в сторону.
— Ну, и как же тебя звать?
— Дженел.
Он сощурился.
— Ой. То есть Джейна…
Алекс сдвинул бумаги в сторону и присел на край стола, скрестив руки и вытянув вперёд ноги. Девчонка! Подумать только! И как сразу не увидел? Промокшая одежда липла к стройному телу. Ладони узкие, держит их закрытыми, прижала к телу, да и изгиб губ, мягкие черты лица, тонкая шея даже без намёка на кадык. То ли сбил с толку довольно высокий рост, то ли просто не до того было… Понятно, что Эрик решил применить самый приятный из физических контактов, чтобы воздействовать — зажать в темноте юную девицу, а она знай только видит перед собой красавчика-матроса.
— Кто-то ещё знает про тебя?
Она потёрла ссадину.
— Нет… думаю, нет. Но…
Мыслить внятно удавалось с трудом, заныло в висках. Казалось, голову давило тисками нерешённых проблем, которые одна за другой продолжали наседать со всех сторон.
— И угораздило же тебя попасть на борт именно тогда, когда этот гад здесь, — в сердцах высказался Алекс, поморщился и громко крикнул: — Родерик!
Мокрая кудрявая голова возникла в проёме. Стюард выглядел замотанным и выжатым. Натерпелся, бедняга, в шторм, но для второго рейса держится молодцом.
— Звали, капитан? Чем-то помочь?
— Да, помоги. Принеси выпить.
Родерик не задавал лишних вопросов, только покорно кивнул. Спустя несколько минут вернулся и принес тёмную бутылку. Алекс достал из шкафа стакан. Размашисто плеснул ром сначала себе, а затем, подумав, и новенькому. Новенькой.
— Кто — гад? — запоздало поинтересовалась та, но вздрогнула, когда он подошёл близко и протянул ей стакан.
Будто не он вытащил её из лап колдуна.
— Кто-кто! Да твой черноглазый дружок! — Алекс вернулся к столу и сделал глоток. Обжигающий тёмно-золотистый напиток согрел горло и на удивление даже отрезвил мозги.
— Он мне не дружок! Я не… это случайно вышло. Мы…
— Боги, да выпей уже и перестань дрожать, женщина! Я тебя не съем.
Джейна покраснела до кончика носа, сжав стакан в руках. А потом последовала его примеру, отпила залпом и тут же отчаянно закашлялась. Н-да. Стоило подумать, что она вряд ли пьёт чистый ром.
Прокашлявшись, Джейна сипло спросила:
— Почему… за что вы его ненавидите? Что он сделал плохого?
Алекс сел на стул и откинулся на спинку. Устало провёл ладонями по волосам, стянув их на затылке, а потом хмуро отозвался:
— Что он сделал хорошего, вот что надо спросить. Ладно. Сколько тебе? Семнадцать?
— Восемнадцать скоро.
— Маленькое дитя! — не удержался Алекс от снисходительной оценки. Девчушка привстала с кресла, будто мигом набралась храбрости, но он тут же бросил: — Сядь! Сейчас ты на корабле, а я — капитан, так что будешь слушать мои команды. Каким демоном тебя вообще сюда занесло?
— Я… Мне очень надо. У меня не было денег. Я просто хотела добраться до Иввара, — едва слышно отозвалась она.
— И выбрала самый идиотский способ! — Алекс раздражённо грохнул ребром ладони по краю стола, заставив Джейну испуганно моргнуть, и отвернулся к окну. Не может же он в самом деле выкинуть её за борт. Не хватало теперь носиться с ней и оберегать от похотливых парней с бака. Только Алекса чуть не замутило от мысли, как эту наивную голубоглазую девчушку, почти ребёнка… Да её бы там… Как только она умудрилась и четыре дня продержаться?
