— Я заключу с тобой сделку, МакРив. Если ты оставишь меня в покое всего лишь на год, то потом мы встретимся. Я позволю тебе ухаживать за мной. Только мне необходимо, чтобы ты покинул лодку, сейчас же.
— Встретимся? Как тогда на болоте? — уточнил он многозначительно.
— Я клянусь Ллором. Только уезжай отсюда, и я свяжусь с тобой, как только вернусь из Амазонки.
— Это не подлежит обсуждению. Никаких сделок. Это время прошло. Теперь мы поступаем только по-моему. Я остаюсь в этой каюте и сплю на этой кровати с тобой. И лучше смирись с этим.
— Ты не можешь говорить серьезно!
— Тебе не надоело убегать? Согласись со мной.
— Еще раз — я не бежала от тебя! Мне нужно уладить одну неотложную проблему, и я должна быть сосредоточена. Это означает, что тебе необходимо уйти.
— Скажи мне, что ты должна «уладить».
В течение сумасшедшей секунды она обдумывала возможность рассказать все о Круахе. Люсия не сомневалась, что Кровавый Разрушитель действительно способен вызвать апокалипсис, если у неё не получится снова заточить его в утробу логова на пять столетий. Никс утверждала, что теперь влияние Круаха распространится со скоростью лесного пожара, как чума, если не помешать ему.
Но Люсия знала, что если выложит Гаррету все по полной программе, то ликан просто сообщит ей, что сам позаботится о Круахе. Такой мужчина, как МакРив, никогда не примет то, что только ей одной дана власть разрушить планы могущественного чудовища, в чьих силах истребить всё живое на земле.
— Расскажи мне, Лауша…
Она встряхнулась. От того, что доверившись одному мужчине, она попала в столь затруднительное положение, нельзя действовать, слепо полагаясь на то, что другой вытащит её из этого! Поэтому она ответила вопросом на вопрос:
— Как ты смог добраться сюда так быстро? Я видела тебя в деревне Нортленда.
— У меня есть способы. И я буду с тобой так же откровенен, как и ты со мной.
— Проклятье, МакРив, ты не можешь понять, до какой степени это важно.
— Так просвети меня.
Она поджала губы.
— Нет? Тогда мне наплевать на твои дела. Все, что меня волнует, — это держать тебя в пределах своей досягаемости. Возможно, я не ясно выразился. Раньше я был бы справедливым с тобой, потакал бы тебе. И пошел бы на любую сделку. Но теперь — нет. Теперь я просто хочу использовать твое тело и отомстить за все то, что ты сделала со мной.
Ошеломленная, Люсия выдавила:
— Проваливай в ад!
— Уже был там, валькирия. Все последние двенадцать месяцев.
— Я убегу от тебя, МакРив, как и убегала раньше, снова и снова. Если ты хочешь вести грязную игру…
— Я всегда буду вести грязную игру с тобой, потому что это — единственный путь к победе.
Его рука дернулась вниз.
Сейчас он ее схватит, приласкает…
Но Гаррет не прикоснулся к Люсии. Ее челюсть отвисла.
Он схватил мой лук!
Она рванулась за оружием, но МакРив отдернул его назад.
С дьявольским удовлетворением он произнес:
— Держу пари, лук не покидал твою руку в течение столетий.
— Ч…что ты делаешь?
Выражение ужаса на ее лице сказало Гаррету все, что он хотел знать, даже если бы рядом с окном каюты не ударила молния. Она совершит все, что угодно, чтобы вернуть оружие.
— Отдай его мне! — Люсия предприняла ещё одну тщетную попытку.
— Ах, ах, валькирия, — развернувшись вполоборота от нее, оборотень рассматривал лук, изучая изображения на нем. Вырезанный на его деревянной поверхности причудливый узор странных символов, от которых у него встали дыбом волосы, заставил его насторожиться. Тайный, понятный лишь посвященным, такой же непостижимый, как и женщина, стоящая перед ним.
Не в первый раз Гаррету показалось, что он вообще не знает Люсию.
— Если ты хочешь получить его назад в этом веке… то без возражений выполнишь все, что я скажу.
Она сжала губы.
— Думаю, мы начинаем понимать друг друга. Теперь пора перейти к более тесному сотрудничеству, — он ослабил тетиву лука и убрал оружие в специальный футляр.
— МакРив, нет!
Гаррет швырнул футляр на кровать.
— Успокойся. Я верну его обратно, когда ты поклянешься Ллором, что не будешь пытаться сбежать.
— Я не могу поверить, что ты можешь вытворять такое со мной!
Он бросил на Люсию насмешливый взгляд.
— Уж поверь, — произнес ликан, смакуя эту победу, зная, что он, наконец, выиграл раунд, который и стал решающим. — Я натворю ещё много чего, кроме этого. Выкажу тебе в полной мере то же милосердие, которое ты демонстрировала мне. Ты станешь исполнять всё, что бы я тебе ни сказал, — время пошло.
Гаррет отступил назад, пробегая взглядом по телу Люсии.
— И прямо сейчас, будь добра, — разденься.
Глава 20
Люсия застыла, уставившись на него.
— Как только верну себе лук, МакРив, я действительно использую его, чтобы убить тебя.
— Ничего нового не услышал. — Его взгляд переместился на ее губы. — За прошлый год ты крушила рядом со мной все, что можно, всячески пытаясь меня прикончить.
— Прежде я никогда не пыталась тебя «прикончить», о чем свидетельствует тот факт, что ты все еще жив.
— Как насчет лесовоза? И пожара на складе?
Одна единственная горящая стрела плюс новогодний запас фейерверков равнялись свистящему, хлопающему, визжащему аду, в эпицентре которого оказался Гаррет. И он даже ещё не припомнил ей инцидент в Австрии: Реджин, несколько воплей, лавина и похороненный взбешенный оборотень.
— Не говоря уже о том, что ты натворила с моим жилищем в Луизиане!
Ну, она, возможно, приказала «своим слугам» переместить лошадей из конюшни к нему в комнаты. И, наверное, сократила количество его наиболее дорогостоящих вещей вдвое, унеся половину из них.
— А как насчет твоей лжи? — отчеканила Люсия. — Утверждал, что я не твоя пара!
Гаррет не обратил на это внимания.
— Я был терпелив с тобой, Лауша, прощал любое неуважение ко мне и моей семье. Терпение кончилось. Теперь я другой человек, не тот, которым был раньше.
Еще более мрачный, еще более привлекательный мужчина. Или зверь.
— Неуважение? Если бы ты не преследовал меня…
— К счастью, я преследовал и таким образом смог неоднократно спасти твою дерзкую задницу.
— Однако же я пережила предыдущее тысячелетие без твоей помощи!
— Я мог бы забрать тебя из Вал Холла в ночь нападения вампиров, подальше от угрозы. Вместо этого я остался, спасти жизни твоим сестрам. Ради тебя я сражался, защищая их.
Она это знала!
— Поэтому меня слегка обозлило то, что хоть я и шел для тебя на любые жертвы, ты снова отшвыривала меня при первой возможности. И есть еще более дюжины случаев, когда мне пришлось отбивать нападения, чтобы спасти тебя.
— Ты кажется заговорил о своих благодеяниях!
— Так получилось, что некоторые их них заслуживают упоминания, поскольку касаются тебя. И за последние несколько недель врагов у тебя становится все больше…
— Клянусь, все это выглядит так, будто ты надеешься геройскими подвигами заработать себе репутацию, и если наберешь определенную квоту или напомнишь мне о них, то сможешь купить меня.
— Не купить. Завоевать. Это — оборотень во мне. Не могу измениться и отключить его, даже если бы попытался. В глубине души я верю, что, если покажу тебе, что я надежный защитник и добытчик, ты сдашься мне. Захочешь меня тоже.
— Но я не хочу тебя. Невозможно показать это с большей очевидностью, чем сделала я за прошедший год. Неужели так трудно поднапрячься и понять неприкрытый намек! Ты сам навлек это на себя, когда решил последовать за мной.
Они стояли, тяжело дыша, лицом к лицу, и ей было плевать на последствия.
— Не хо-очешь меня? — Его голос понизился до низкого урчания. — Ах, девушка, ты и впрямь надеешься заставить меня поверить в твою ложь?
Он собирался поцеловать ее, и, боги помогите ей, она боялась, что хочет того же…
