А вот я вовсе не уверена, что мы поступили правильно. Жестоко лишать человека воспоминаний, неважно, насколько они горькие. Такую любовь нельзя забывать, даже если она мешает жить дальше, это же огромная и важная часть жизни. Понимаю выбор Йена, но мне так тяжело из-за этого, что слёзы постоянно подступают к самым глазам, и сдерживать их стоит огромного труда. И никто не спешит героически избавлять меня от страданий.
Домой ехали в молчании. Я чувствовала себя слишком подавленной, чтобы разговаривать, Дани с Рэем изредка перебрасывались короткими фразами, но чаще задумчиво смотрели на дорогу. Иму заявил, что доберётся сам, и исчез.
Похоже, история о вечной любви всех заставила задуматься.
Это подтвердилось в первый же вечер после нашего возвращения домой, когда Рэй отсыпался после долгой дороги, а Иму читал в моей постели и общаться не желал. Я бесцельно бродила по дому, не зная, куда себя деть, и увидела Дани, который одиноко сидел на диване в полутёмной гостиной, закрыв лицо ладонями. Не похоже на него. Хотя, в свете последних событий, примерно представляю, о чём он думает.
Я присела рядом и осторожно коснулась его плеча.
— Дани? Ты в порядке?
— А? — он, казалось, не слышал моего приближения и вздрогнул всем телом, застигнутый врасплох.
— Что с тобой?
— Ничего, — он улыбнулся. — Просто устал немного. А ты? В порядке?
— Угу, — покивала я, подумав, что ни хрена я не в порядке, и Дани тоже. — Грустно немного, да? Мне очень жаль Йена. Он был…
Я сглотнула, не в силах продолжать.
— Да, грустно, — Дани задумчиво накручивал на палец прядь волос, полностью погружённый в свои мысли.
Чёрт, как же заговорить об этом? Не знаю, с чего и начать, но на них с Чернышом уже смотреть больно. Не понимают друг друга, и это ранит обоих. Они всегда казались одним целым, почему же теперь любовь стала стеной между ними?
— Слушай, тебе не кажется, что в последнее время Рэй…
— Что Рэй? — вскинулся Дани.
— Ну-у-у… а, к чёрту! Я видела, как вы целовались, ясно?
Зефирка побледнел, но не поднял на меня взгляд.
— Прости…
— Эй, тебе не за что извиняться. Серьёзно. Просто с тех пор Рэй стал каким-то отстранённым, тебе не кажется?
— Я не… погоди, — Дани снова закрыл руками пылающее лицо, кажется, у него даже пальцы покраснели. — Не то, чтобы я скрывал свою ориентацию, но…
— Да всё в порядке. Не парься, меня это совершенно не смущает. Только вот мне кажется, что с недавнего времени вы оба какие-то слишком напряжённые. Разве после поцелуя отношения не сворачивают в романтическое русло?
Дани невесело усмехнулся.
— Наверное, не в нашем случае. Рэй думает, что поступил неправильно. После поцелуя он извинился и сказал, что такого больше не повторится.
— Но почему?
— Ливи, пообещай, что весь этот разговор останется между нами.
— Естественно.
— Просто Рэй… очень давно мне нравится. В детстве присматривал за мной, частенько защищал перед родителями, брал на себя вину за мои шалости. Он всегда считал меня пустышкой, но вместе со мной сбежал из дома. Странно, да? Без него я ничего бы не смог. В то же время не могу расслабиться и просто быть собой рядом с ним. Не говоря уже о признаниях.
— Почему? Разве вы не самые близкие люди?
— Всё так, но как раз поэтому и не признаюсь. Я всегда пытался казаться лучше и взрослее. Рэй очень серьёзный и сильный человек. Если поймёт, что я ещё более поверхностный, чем он думал, тут же сбежит.
Дани смущённо улыбнулся и вдруг улёгся поперёк дивана, положив голову мне на колени.
— А как же Марко?
— М-марко? Откуда ты… ах да, я же сам говорил… о, мой Бог… выдал себя и сам не заметил…
Я утешающе потрепала его по волосам.
— Не волнуйся, Рэй немного рассказывал мне о том демоне, которого вы ищете, и о Марко тоже упоминал.
— О… — Дани отнял руки от лица и удивлённо округлил глаза. — Надо же. Странно, что ты вообще заставила его что-то рассказать.
— Мне пришлось его напоить.
Зефирка рассмеялся, немного повеселел. Видно, что говорить о Черныше ему приятно.
— С Марко всё как-то само собой получилось. Мне стало интересно, смогу ли я в принципе быть с парнем, или это только Рэя касается. Но настоящей любовью там и не пахло.
— А тут пахнет?
— Угу.
До чего же он мило краснеет, не могу! Я не удержалась и снова запустила руку ему в волосы, почёсывая, как котёнка.
— Значит, так всё и оставишь?
— Ты же знаешь Рэя. Строгий, как деловой костюм. Если сам начну инициативу проявлять, только напугаю. Что он подумает, выслушивая ванильные признания?
— Ох, Дани, ты даже не представляешь, насколько неправ. Ты хоть… боже… да для Рэя ты… а-а-а, блядь, не мне это говорить, серьёзно. Вы должны сами всё обсудить. И поверь, он с радостью выслушает твою ваниль. Вся его суровость — просто стена, видимость, сам же знаешь.
— Знаю. Но вопрос в том, смогу ли сломать эту стену.
— Ты сможешь сделать это одним мизинцем, — засмеялась я. — Просто откройся ему. И кстати, если он увидит нас в такой позе, мне конец.
— Если раньше Иму не прибьёт меня, — Дани тоже прыснул и потёрся затылком о мою ладонь.
— Иму? А причём тут он?
— Притом. Разве у вас не любовь? Вы спите вместе.
— Какая любовь, ты же об Иму говоришь. И мы именно спим. А не то, что ты подумал. И не потому, что мне очень хочется.
Дани с улыбкой приподнял бровь.
— Кое-кому здесь тоже нужно бы научиться открываться. Я не то, чтобы в восторге от Иму, но тебе-то он нравится, разве нет?
Я вздохнула. Мне сейчас только этого не хватало.
— Дани, ты всё неправильно понимаешь, мы вовсе не… точнее, он не…
— Ливи в романтических делах ещё хуже меня. Скажи сама себе то, что говорила мне несколько минут назад.
Если бы это хоть как-то помогало. Если у мальчиков всё взаимно, то у меня… Не могу говорить об Иму даже с Дани. Ни с кем. Потому что мне кажется: если скажу вслух, то перейду последнюю границу, которую сама же для себя и провела. Полностью признаю свои чувства. И тогда мне конец.
На следующий же вечер мы с Иму опять застали мальчиков целующимися в гостиной. Но теперь это выглядело так, что я вылетела из комнаты сломя голову, едва успев войти. И ещё долго металась по кухне из угла в угол и возмущённо орала, что не пристало заниматься такими вещами в месте, где их может увидеть кто угодно. Иму сидел на подоконнике, наблюдал, как я нарезаю круги вокруг стола и насмешливо фыркал время от времени.
— Если так завидуешь, можешь просто попросить меня. Я сделаю с тобой то же самое.
— Да ты с ума, что ли, сошёл?! — взорвалась я. — Тебе что, так нравится надо мной издеваться?!
— Я не издеваюсь. Просто ты странно реагируешь.
Ну да, странно. Никогда не была ханжой. Может быть, мне действительно просто завидно?
Каждый день Рэй неустанно следил за криминальными новостями, искал информацию по всей стране, взломал полицейский сайт, чтобы быть в курсе того, что простым людям обычно не сообщают. И в одно совсем не прекрасное утро он всё же нашёл то, что искал.
Мы как раз заканчивали завтрак, когда он ворвался в кухню с ноутбуком под мышкой и дико горящими глазами.
— Я нашёл его!
— Кого? — не понял Дани.
— Профессора Морригана!
Кроваво-красный (часть первая)
— Морригана?! — Дани вздрогнул и чуть не перевернул чашку с кофе. — Значит, он жив?
— Да, и находится совсем рядом, в Гринвилле! Накануне пропало несколько человек, скорее всего, профессор появился там неспроста.
— Думаешь, он ловит оборотня?
— Возможно. В любом случае нужно торопиться, чтобы застать его.
— В Гринвилле?! — вскрикнула я. — Там живут мои родители! Еду с вами.
— Ни в коем случае! — в один голос отчеканили мальчики.
— Да какого чёрта! Говорю же, там мои родители! Если монстр…
— А чем ты им поможешь? — резонно возразил Рэй. — Будешь только отвлекать. Всё слишком серьёзно. Если оборотень действительно тот самый… мы пока не знаем, как с ним справиться. Защитить тебя тем более не сможем.
